Андрей Белянин - Пуля для императора
Щенок, вы говорите? Я услышал. Хорошо, пусть так.
Я покосился на тяжёлый серебряный браслет с головой собаки. Вы подзадержались, господа, я вырос. Цепной Пёс начинает скалить зубы…
– Матвей, Энни, мы возвращаемся в Санкт-Петербург!
Наверное, не стоило так кричать из соседней комнаты, кто бы мне столь же дружно орал в ответ? Да никто, конечно, никому оно не упёрлось.
Я вернулся в горницу как раз тогда, когда мужики выводили старосту. Шаман всё так же сидел в углу и, кажется, так накурился, что беседовал с духами уже где-то очень далеко.
Энни всё так же сопела на лавке и, по большому счёту, говорить я мог только с папиным денщиком. Кроме него, никого вменяемых не было…
– Что интересное нашёл, твоё благородие? А то орёшь, как попадья на сносях!
– Вы не понимаете, – торопливо начал я, размахивая перед его носом пачкой недочитанных писем, – это должно быть срочно доставлено в Петербург! Тут вся правда, все доказательства заговора, нам надо срочно ехать! Это надо показать царю!
– А оно ему так уж интересно? – тихо спросил Матвей, потом закрыл глаза и поплыл с лавки вбок.
Я недоумённо склонился над ним.
– Много крови потерял, однако, – вынув трубку изо рта, равнодушно сообщил старик шаман. – Сейчас поедет – совсем мёртвый будет, да-да! Лечить надо, духов просить, обряд надо, да…
– Врача ему нормального надо, это всё серьёзно, – прорычал я, делая попытку в одиночку поднять этого бородатого мамонта. Бесполезно, ещё чуть-чуть – и надорвался бы…
– Найдёшь, зови, познакомлюсь, однако, – важно согласился со мной старик, крикнул кому-то на улице, и двое рослых охотников-курыканов помогли мне перетащить могучего Матвея на кровать. Не скажу, что он не сопротивлялся, но нас было больше.
Врача, доктора, лекаря, костоправа, фельдшера или хотя бы ветеринара на селе, разумеется, не было. Просто не было, как факт, как данность, как реальность этой жизни!
Я проклял всё на свете – русские расстояния, русскую систему медицинского обслуживания, чисто русское отсутствие банальных медикаментов, а если бы Матвей не пришёл в себя, то, пожалуй, и его бы до кучи. Почему нет?!
Слава тебе Господи, бывший конвоец кое-как приподнял голову, поманил меня и тихо прошептал на ухо:
– На денёк-другой задержимся, потом нагоним.
– Но вы же не сможете идти.
– А один пойдёшь – я тя и мёртвым достану, с коня спущу да по ушам надаю, ясно?!
И вы знаете, даже несмотря на то, в каком состоянии находился этот бородатый грубиян, я всё равно почему-то ему поверил.
– Хорошо. Задержимся на неделю, пока вы не встанете на ноги. В конце концов, если сейчас планы наших противников провалились, то несколько дней уж точно ничего не решат. Никто у нас Сибирь не отберёт. Да пусть только попробуют!
Матвей благодарно пожал мне руку и вновь провалился в забытьё. Вот просто растянувшись в полный рост на руках поддерживающих его курыканов. Старый шаман пустил ему длинную струю дыма в нос. Вроде как анестезия.
– Спать будет, однако.
Все обернулись ко мне как к главному.
Я прокашлялся и взял командование на себя. В конце концов, это было не сложней, чем управляться с двумя десятками своенравных оксфордских студентов на очередной лекции по классической британской литературе.
Поэтому, как вы понимаете, описание моего житья в забытой Богом русской деревеньке, с чудесным названием Малая Дыра, вблизи священного озера Байкал, будет сухим и однообразным. Судите сами.
Я и мисс Челлендер были поселены всё в том же доме старосты.
Кстати, насчёт жены и детей этот мерзавец нагло врал, никого у него не было. Сам староста на следующее утро был отправлен под конвоем двух дюжих мужиков на телеге в ближайший губернский городок, в двух днях пути. Сопроводительное письмо, детально описывающее все его преступления, я написал лично.
Бывшего конвойца забрал к себе в стойбище вождь курыканов. Тот самый охотник со шрамом через всё лицо говорил, что подрался с медведем. Я так понимаю, что вождь начал первым, но во втором раунде мишка перевел бокс в греко-римскую борьбу и вышел победителем по очкам. Вождь до сих пор ищет его в тайге, чтобы продемонстрировать шрамы и взять реванш. Я бы на его месте не рисковал, медведь наверняка тоже подготовился…
Старый шаман обещал за два-три дня поставить нашего казака на ноги проведением каких-то древних обрядов по изгнанию духов и лечением редкими таёжными травами.
Но судя по тому, как усиленно хитрый дедушка прикладывался к своей бутылке, одними лютиками всё не ограничится. Да и без разницы, лишь бы помогло!
Курыканские охотники действительно не потеряли ни одного из своих, потому что били из засады и врукопашную не лезли. А вот на селе, как я помню, хоронили четверых мужиков и ещё шестеро-семеро были серьёзно ранены. Это реальная цена, честная цена за кровь и свободу.
Да, в общей сложности за ту битву у села и недавний общий махач наши полностью положили почти весь китайский гарнизон – двадцать восемь человек, ещё четверо сдались, и вроде бы двое бежали в тайгу.
Гласом народа пленных решено было использовать как рабочую силу на починке дороги, а беглых ловить никто не стал. Мне сказали, что следы их ведут к болотам, а это места гиблые, оттуда никто не возвращается. Да и нет у них такой традиции, наоборот, встретил беглого каторжанина – помоги хлебом, это по-христиански…
Трупы прочих закопали подальше от села в одной общей могиле. Новенькие винтовки мужики разобрали себе, одну я тоже успел прихватить для Матвея. Только-только с армейских складов, пристрелянные, заводы Энфилд, производство Великобритании.
Последнее не особо удивило, мы ведь продаём своё оружие по всему свету, даже тем, кто воюет против нас. А уж Китай насыщен английским и французским оружием вообще сверх всякой меры. Как, впрочем, и большинство стран Азии. Хотя сами британские войска полностью перешли на американское оружие, но надо же куда-то деть свои запасы…
Золотые монеты, взятые мной в пещере Белой горы, я спрятал под моей периной в доме старосты. Немецкий агент, спасая свою шкуру, бежал с такой скоростью, что бросил практически всё – сумку, оружие, бумаги, документы, деньги. Прыгнул в седло и исчез!
Естественно, ему уже не было никакого дела до золота Цепных Псов. Однако тот факт, как легко он со всем этим расстался, бросив на произвол судьбы своего напарника, говорил об огромном опыте выживания этого страшного человека, Фридриха фон Браунфельса. По крайней мере, именно так он подписывался. Но опытный шпион имеет десятки имён…
Несомненно, это был профессионал с большой буквы, умел проигрывать, знал, когда и чем стоит рисковать, явно не трус, но второй раз возвращаться сюда с большими силами просто не станет. Никакого смысла в этом нет. Однако, что куда хуже, так это одно из последних писем.
