Время дракона - Светлана Сергеевна Лыжина
Что до остальной одежды, то она полностью соответствовала румынским обычаям. Штаны не узкие, как принято, к примеру, у немцев, но и не широкие, как у татар или тех же турков. Из горловины кафтана выглядывала тонкая белая рубашка с вышивкой по краю ворота, и вышивка эта походила на местный орнамент. Голову венчала островерхая, но невысокая шапочка с загнутыми краями.
Именно в таком одеянии Владу предстояло отправиться в монастырь, и пусть государь подозревал, что на турецкий кафтан и на турецкие сапоги в обители посмотрят неодобрительно, но ничего не собирался с этим делать.
Паломничество всегда начинается с молитвы. Вот почему во дворе заранее постелили ковёр, на ковре установили стол, покрыли сукном, а на столе приготовили всё, нужное для молебна. Возле стола уже ожидали священник, дьякон, юноша-чтец и мальчик-помощник, а возле них - совсем рядом, будто ещё один священнослужитель - стоял боярин. Лицо у боярина было доброе, взгляд открытый. Даже усы - пышные, золотистые, казавшиеся ещё светлее на фоне загорелых щёк - словно говорили, что человек с такими усами непременно должен и помыслы иметь светлые.
Боярин этот, звавшийся Войко, отличался богатырским сложением и таким высоким ростом, что, сколько бы ни пригибался, всё равно оказался бы выше государя. Может, из-за этого Войко не старался сделаться ниже. Этому боярину Влад благоволил особо, и потому, как только князь миновал его, богатырь пристроился на наиболее почётном месте - за правым княжеским плечом.
Меж тем священник, увидев, что правитель готов, принялся служить молебен о благополучии путешествующих и возгласил:
- Благословен Бог наш!
Затем юноша-чтец начал читать молитвы, и поначалу всё шло, как обычно, но вдруг Влад, случайно глянув на слугу-богатыря, заметил неладное - Войко, всегда сосредоточенный во время служб, не следил за ходом молебна, а косился влево. Боярин и сам понимал, что ведёт себя неподобающе, но отвлекался.
Священник, дьякон и юноша-чтец невозмутимо продолжали своё, но теперь уже и государь начал оглядываться. Наконец, после того, как дьякон возгласил "о еже послати им Ангела мирна, спутника и наставника", князь не выдержал и тихо спросил:
- Войко, что там такое?
- Прости, государь, - пробормотал слуга, но Влад не отставал:
- Куда ты косишься?
- На крыльцо... - вконец смутился Войко.
Государь посмотрел на крыльцо и удивился. Там было пусто, если не считать дракона, устроившегося на предпоследней ступеньке, подальше от места богослужения. Боярин не мог видеть дракона, но вёл себя так, как если бы заметил что-то интересное.
Влад встревожился:
- И что там, на крыльце?
- Вроде чёрная собака. Не припомню такую в твоей псарне.
- Там нет собаки, - холодно ответил князь.
- Как это нет? - озадаченно спросил Войко.
- Там нет собаки, - твёрдо повторил Влад.
Богатырь снова посмотрел на крыльцо и, казалось, озадачился ещё больше:
- Верно. Собаки нет. Совсем ничего нет. Померещилось, что ли? - произнёс он, три раза перекрестясь, однако князь продолжал чувствовать беспокойство.
Никогда прежде не случалось, чтобы кто-то обращал внимание на дракона. Влад привык, что чешуйчатая тварь заметна только ему. "А иначе и быть не может, - говорил он себе, - ведь я всё выдумал". Правда, он переставал считать дракона выдумкой, когда вспоминал про отцовские утверждения о приручённых дьяволах, но это было почти не всерьёз. "Нельзя же в самом деле думать, что разговариваешь с бесом!" - сам над собой насмехался Влад. Много лет он жил спокойно, позволяя себе тешиться беседами с шипящей зверушкой, и вдруг приближённый боярин начал говорить про чёрную собаку.
"Зачем Войко это говорил? - тревожился Влад. - Задумал подшутить надо мной? Возможно, я выдал себя, когда только вышел на крыльцо. Возможно, я глядел на дракона слишком пристально, а Войко заметил, как я смотрю в сторону, и решил притвориться, будто тоже что-то видит. Он никогда не умел шутить".
Тем временем молебен окончился. Настала пора отправляться в путь. От толпы челядинцев отделились двадцать человек, подпоясанные мечами - княжеская дорожная охрана - и ещё пятеро невооружённых слуг. Из конюшни вывели осёдланных коней и нескольких вьючных лошадей, на спинах которых висело по два объёмистых мешка из воловьей кожи.
Посреди двора один из конюхов уже держал под уздцы осёдланного вороного жеребца. Жеребец, предназначенный для князя, нетерпеливо переступал с ноги на ногу и мотал носом вверх-вниз, норовя вырвать узду из рук.
Войко, как того требовал обычай, помог Владу сесть в седло, слуга-конюх отошёл в сторону, а другие челядинцы - кому не полагалось сопровождать князя в монастырь - с поклоном произнесли:
- Доброй дороги, государь.
- Счастливо оставаться, - громко ответил венценосный путешественник и, двинув пятками по конским бокам, поехал рысью к воротам.
По всему было видно - Влад считал, что свита последует за ним и без приказа, а створки ворот откроются проворно, и можно будет, не сбавляя хода, выехать на городскую улицу.
Всё случилось в полном соответствии с ожиданиями. Стоило Владу проехать несколько шагов, его тут же нагнал Войко на рыжем коне, заняв место справа, а вслед за государем и боярином пустились в путь двадцать пять конных слуг, пятеро из которых, невооружённые, тянули за собой вьючных лошадей, соединённых меж собой так, как это делают в караване.
- Как думаешь, Войко, - обратился государь к боярину, - успеем ли мы добраться до монастыря к началу обедни?
- Должны успеть, - с улыбкой отвечал Войко, - но если будет, как в прошлые разы... то дай Бог поспеть хотя бы к вечерне, - на последнем слове боярин с подозрением покосился вниз.
- Что там? - спросил правитель.
- Мелькнуло что-то. Не разобрал, - Войко выглядел неподдельно озабоченным.
"Неужели, он не шутил, когда говорил про собаку?" - засомневался правитель, но тут же одёрнул себя: "Брось! Кажется ему или нет - тебе-то что? Или ты боишься быть уличённым в том, что разговариваешь с чешуйчатой зверушкой? Успокойся. О твоих разговорах узнают, только если ты сам себя выдашь. Прекрати смотреть вниз. Тогда и увидим, прекратит ли Войко тебя передразнивать".
Однако соблазн посмотреть вниз был слишком велик, поэтому Влад всё-таки глянул под ноги коню и тут же услышал
