Понсон дю Террайль - Поиски красавицы Нанси
Теперь улыбнулся уже Генрих.
Король продолжал:
— Но нам приходится считаться с предстоящим супружеством принцессы Маргариты, хотя вам, быть может, этот план и не по вкусу… В очень скором времени наваррская королева Жанна д'Альбрэ приедет сюда вместе со своим сыном, и мне кажется, что к этому времени, если только ваша рана достаточно затянется, вам следует отправиться куда-нибудь… Можете проехаться в Наварру или в Лотарингию… Я думаю, что герцог Гиз примет вас с распростертыми объятиями. А?
— Я вижу, что вашему величеству все известно!
— Господи! Марго была сегодня в очень повышенном настроении и покаялась мне во всем. Таким образом, я действительно все знаю!
— А я ручаюсь, что вашему величеству не все еще известно!
— Что же именно неизвестно мне?
— Нечто, касающееся наваррского принца!
— И вы хотите сообщить мне это? Интересно!
— Но разрешите мне, ваше величество, предварительно рассказать вам нашу наваррскую легенду.
— А, так у вас в Наварре водятся легенды?
— Еще бы, ваше величество, и та, которую я хочу рассказать вам, имеет прямое отношение к принцу Наваррскому.
— Послушаем вашу легенду! — сказал король, усаживаясь поудобнее и закрывая глаза.
— В наших горах, по их испанскому скату, жил-был когда-то пастух по имени Антонио. Он был молод, решителен и достаточно красив, чтобы его можно было любить бескорыстно!
— Ну, что вы мне рассказываете, — перебил Генриха король, — разве пастуха можно любить иначе как только совершенно бескорыстно?
— Ах, ваше величество, Антонио был относительно богат, и девушки его села уже давно подсчитали количество голов в его стаде и количество экю, которые припрятывала его старуха-мать в чулке.
— О, честолюбие! — воскликнул король смеясь.
— Уж так устроен свет, ваше величество! Так вот, однажды старуха-мать сказала ему:» Сын мой, тебе наступил двадцатый год, и следует подумать о женитьбе!» Я и то подумываю!« — ответил Антонио.» Среди нашей родни я нашла тебе в Наварре очень красивую девушку. Это — твоя двоюродная сестра, и зовут ее Маргаритой!«
— А, так ее звали… Маргаритой? — спросил король.
— Да, ваше величество, именно Маргаритой.» Так вот, — продолжала мать Антонио, — отправляйся в Наварру и погости у твоих кузенов!» Ладно! — ответил Антонио. — Если она понравится мне, то я сделаю ее вашей снохой!» Но мало того, чтобы полюбить женщину, надо заставить ее полюбить себя!« — продолжала старуха, которая была хитра и богата жизненным опытом.
— Это очень умное замечание! — заметил король.
— Хитрая старуха посоветовала сыну отправиться в Наварру и попросить у родственников гостеприимства, не выдавая своего родства и намерений. Антонио так и сделал. Он прибыл на ферму двоюродных братьев, попросился переночевать, и так как у нас в Наварре люди отличаются широким гостеприимством, то его сейчас же впустили, накормили и обласкали. Так ему пришлось увидать Маргариту…
— Она была красива? — спросил король.
— Ослепительно, государь!
— И Антонио полюбил ее?
— С первого взгляда!
— Ну, а… она?
— Вот тут-то и начинается моя история, государь! Брак Маргариты с Антонио был решен еще много лет тому назад родителями молодых людей, так что Маргарита выросла с сознанием быть женой Антонио.
— Значит, она заранее любила его?
— Нет, ваше величество, наоборот!
— Но почему?
— Да потому, государь, что ей наговорили, будто Антонио неотесанный мужлан, живущий в самой дикой, самой мрачной и самой бесплодной лощине испанской Наварры.
— Достаточная причина, нечего сказать!
— Была еще причина посерьезнее. У Маргариты был еще двоюродный братец, которого она… любила.
— Почему же она не вышла за него замуж?
— Да потому, что отец и братья уже дали слово матери Антонио, кроме того, тут было очень много причин, о которых слишком долго распространяться.
— А как звали этого второго кузена?
— Генрихом… и он жил во Франции.
— Вот как? — сказал король, приоткрывая один глаз. — Узнав, что Антонио вскоре прибудет на смотрины, братья Маргариты поспешили выпроводить Генриха французского, угрожая ему смертью, если он еще раз появится на ферме. В тот день, когда Антонио явился просить приюта, Маргарита была очень грустна и заплаканна: только накануне уехал ее возлюбленный Генрих! Антонио назвался испанцем и сказал Маргарите, что очень хорошо знает того, за кого ей придется выйти замуж. Любопытство отодвинуло скорбь, и Маргарита стала расспрашивать путника о своем нареченном. Антонио принялся чернить самого себя как только мог.» Красавица! — сказал он. — Антонио — урод, Антонио зол, Антонио глуп, Антонио — неотесанный мужлан!«Маргарите было приятно, что путник чернит и ругает того, к кому она сама питала дурные чувства, и так случилось, что беседа путника стала нравиться ей все больше и больше, пока, наконец, она не разглядела, что он молод, красив и неглуп…
При последних словах Карл IX открыл второй глаз и сказал, протягивая Генриху руку:
— Видно, что Антонио был очень умен, братец! Но скажите, догадывается ли Маргарита, что сир де Коарасс может иметь другое имя?
— Отнюдь нет!
— В таком случае я советую вам оставаться как можно дольше сиром де Коарассом, потому что Марго девушка капризная и может разлюбить вас в тот день, когда узнает истину!
— Но ведь я не могу скрывать свое настоящее имя очень долго, потому что через две недели прибудет моя матушка!
— Так погодите с этим еще две недели!
— Но возможно, что королева Екатерина и Рене заставят сира де Коарасса снять маску!
— В этом вы правы, братец! Но погодите, мы что-нибудь придумаем!
Не успел король договорить эти слова, как в дверь тихонько постучались, и Мирон сказал:
— Ваше величество! Ее величество королева идет сюда!
— Ах, черт! — сказал король и отпер дверь.
В кабинете был паж Рауль, явившийся от королевы с просьбой принять ее немедленно. Король велел сказать матери, что ждет ее, и жестом указал Ноэ на комнату, где лежал Генрих. Ноэ прошел к раненому, а следом за ним туда вошла и Маргарита.
— Вовсе не нужно, чтобы королева застала меня здесь! — сказала она брату-королю, после чего заперла дверь.
Вскоре в соседней комнате послышались шаги королевы-матери.
— Она будет требовать моей головы! — сказал Генрих улыбаясь.
— Ну что же, — сказала Маргарита, прикладывая сначала глаз, а потом ухо к замочной скважине, — всякий, кто живет в Лувре, подслушивает у дверей. Будем делать, как делают все!
II
Когда Сарра выбежала из дома, Рене вспомнил, что они даже не решили с ней в деталях, как и когда будет совершена передача тайны сокровищ Самуила Лорьо. Ее обещание было слишком неопределенно и давало возможность ко всяким уверткам. Рене решил догнать женщину и попытаться заставить ее сформулировать условия более точно.
