Джин Ауэл - Долина лошадей
— Я знаю, когда ты ласкаешь меня или притрагиваешься губами к моим губам, это и есть условный знак, но мне непонятно, что я должна делать, когда хочу, чтобы ты обратил на меня внимание.
— Эйла, когда ты рядом, я только о тебе и думаю.
— Нет, я имела в виду другое, — сказала она. — Что мне сделать, как дать тебе понять, что я хочу разделить с тобой Радость? Мне не известны ваши обычаи… Ты говорил, женщины знают, как привлечь к себе мужчину.
— Эйла, значит, ты беспокоилась об этом? Ты хочешь узнать, как пробудить во мне желание?
Она кивнула и опустила голову, чувствуя себя крайне неловко. Женщины Клана никогда открыто не проявляли своих эмоций. Если кто-то из мужчин казался им привлекательным, они скромно опускали глаза, словно будучи не в силах видеть столь неотразимого мужчину, и лишь исподтишка поглядывали на него и с помощью сдержанных жестов давали ему понять, насколько он хорош собой.
— Посмотри, с какой легкостью ты пробуждаешь во мне желание, — сказал Джондалар, зная о том, что за время их разговора возникшая у него эрекция стала совершенно очевидной. Он ничего не мог с собой поделать, и скрыть этого он тоже не мог. Посмотрев на него, Эйла невольно улыбнулась. — Эйла! — воскликнул Джондалар, подхватив ее на руки. — Ты так восхитительна, что тебе ничего не нужно делать специально, не нужно ничему учиться. Всякий раз, когда я вижу тебя, во мне вспыхивает желание. — Они уже находились у входа в пещеру. — Если ты хочешь меня, просто скажи об этом или сделай вот так. — Он поцеловал ее.
Джондалар внес ее в пещеру и опустил на постель из меховых шкур, а затем принялся нежно и страстно целовать. Эйла почувствовала, каким жаром объято его тело. Джондалар выпрямился, на лице его заиграла насмешливая улыбка.
— Так, значит, ты целый день пыталась привлечь к себе внимание? И ты решила, что тебе это не удалось? — спросил он, а затем сделал нечто неожиданное: подал ей условный знак.
У Эйлы широко раскрылись глаза от изумления.
— Джондалар! Да ведь это же условный знак!
— Если ты обращаешься ко мне на языке Клана, почему я не могу ответить тебе тем же?
— Но… я… — Эйла вконец растерялась, не зная, что и сказать. Она молча поднялась на ноги, повернулась к нему спиной, встала на колени и застыла в полагающейся позе.
Джондалар подал ей условный знак лишь в шутку, он не ожидал, что она тут же откликнется. Но, увидев ее округлые крепкие ягодицы и розовую соблазнительную щель между ними, он не смог сдержаться и, опустившись на колени, тут же овладел ею.
Стоило Эйле встать в полагающуюся позу, как на нее нахлынули воспоминания о Бруде. Она чуть было не отказала Джондалару — впервые за все время, — но это оказалось ей не по силам. Несмотря на все тягостные воспоминания, привычка повиноваться, внушенная ей давным-давно, оказалась сильнее.
Но как только тела их соприкоснулись, она вскрикнула, испытав наслаждение, хотя совсем не ожидала этого. Новые ощущения сладостной волной захлестнули ее, и, чувствуя, как пульсирует сильное тело Джондалара, она вдруг вспомнила об Уинни и ее жеребце. Приятное тепло разлилось по всему ее телу, и она застонала от блаженства.
Темп его движений все нарастал, они двигались в унисон друг с другом.
— Эйла! Ах, Эйла! — выдохнул он. — Как ты хороша! Как восхитительна!
Он положил руки ей на бедра, а она прильнула к нему, вторя его движениям. На мгновение они застыли, по телам их пробежала волна дрожи, и Эйла опустила голову. Продолжая обнимать ее, Джондалар рухнул на постель и повернулся. Эйла лежала рядом, прижимаясь к нему. Джондалар протянул руку к ее груди и накрыл ее ладонью.
— Должен признаться, — сказал он немного погодя, — мне понравился этот условный знак. — Он ткнулся носом ей в затылок и прикоснулся губами к ее уху.
— Поначалу меня мучили сомнения, но с тобой, Джондалар, мне всегда хорошо, все мне в радость, — сказала она и еще теснее прижалась к нему.
— Джондалар, что ты ищешь? — крикнула Эйла, стоя на уступе.
— Я хотел посмотреть, нет ли тут еще камней для разведения огня.
— Тот, которым я пользуюсь, еще очень большой. Их хватает надолго, нам пока не нужны другие.
— Да, знаю, но мне попался под ноги один, и я решил выяснить, много ли их здесь. У нас уже все собрано?
— Нам вряд ли понадобится что-нибудь еще. И мы не сможем долго путешествовать — в это время года погода может резко измениться в любой момент. Бывает так, что с утра стоит жара, а вечером вдруг начинается метель, — сказала она, спускаясь по тропинке.
Джондалар положил несколько камней в мешочек, огляделся по сторонам и мельком взглянул на женщину. Что-то заставило его присмотреться к ней повнимательнее.
— Эйла! Что это у тебя за одежда?
— Тебе не нравится?
— Очень нравится! Но где ты ее взяла?
— Я сшила ее после того, как закончила работать над твоей. Я взяла твою за образец, но сделала свою поменьше размером. Только я не была уверена, что мне можно так одеваться. Может быть, такую одежду полагается носить лишь мужчинам. И я не знала, как вышить рубашку. Ну как, все в порядке?
— По-моему, да. Мне кажется, женская одежда не слишком отличается от мужской. Разве что рубашка чуть подлинней и украшения другие. Это одежда людей племени Мамутои. Я лишился своей собственной, когда мы оказались в устье реки Великой Матери. Она очень идет тебе, Эйла, и я думаю, что она тебе понравится. Когда наступят холода, ты поймешь, как в ней тепло и удобно.
— Я рада, что тебе нравится. Мне хотелось одеться согласно твоим обычаям.
— Моим обычаям… да я уже и не знаю, какие обычаи считать своими. Ты только посмотри на нас со стороны! Мужчина, женщина и две лошади! А на одну из них навьючена наша палатка, запасы еды и одежды. Мне непривычно отправляться в Путешествие налегке, впервые у меня в руках только копья… и копьеметалка! Если бы нас кто-нибудь встретил, он бы сильно удивился. Впрочем, я и сам себе удивляюсь. Я вовсе не похож на того мужчину, которого ты когда-то притащила к себе в пещеру. Я изменился благодаря тебе и за это люблю тебя еще сильней.
— Я тоже изменилась, Джондалар. Я люблю тебя.
— Вот и славно. И куда же мы отправимся?
Они пошли вперед по долине, кобылка и жеребенок следовали за ними. Внезапно Эйла ощутила прилив тоски и беспокойства. Прежде чем обогнуть поворот в конце долины, она обернулась.
— Джондалар! Смотри! Лошади вернулись в долину! Я видела их в этих краях, когда впервые здесь оказалась, но после того, как я устроила на них охоту и загнала в западню мать Уинни, они покинули эти места. Я рада, что они вернулись. Мне всегда казалось, что эта долина принадлежит им.
— А это тот же самый табун?
