Джин Ауэл - Путь через равнину
— Это вырезал для меня Джондалар. Он сказал, что сделал это, чтобы поймать мою душу и отметить мое вступление в статус женщины. Это было тогда, когда он впервые научил меня Наслаждению. Там никого больше не было, чтобы разделить с нами ритуал, но нам никто и не был нужен. Джондалар сам совершил ритуал. Позднее он подарил это мне, сказав, что в статуэтке таится большая сила.
— Я верю в это. — Мадения не сомневалась, что Эйла обладала могуществом и властью.
Эйла, увидев смущение Мадении, вновь завернула статуэтку и вложила сверток в тунику, затем уложила все в кроличьи шкурки и перевязала.
Еще в одном свертке были подарки, которые Мамутои дали ей на церемонии удочерения. Их нужно было сохранить. Конечно, ее сумка со снадобьями всегда должна быть рядом. Огненные камни, швейные принадлежности, смена нижнего белья, сапоги, спальные меха и оружие — все это надо было взять с собой. Она просмотрела чашки, кухонные принадлежности и выкинула все лишнее. Надо было дождаться Джондалара, чтобы решить вопрос с шатром, веревками и прочим грузом.
Они уже собирались выйти, как появился Джондалар. Он только что принес горючие камни, а сейчас хотел проверить свои вещи. Вместе с ним вошли еще несколько человек, включая Золандию и ее детей с неразлучным Волком.
— Я уже привязалась к этому животному и, наверное, буду скучать по нему. Ты ведь не оставишь его?
— Конечно, нет.
— Я знала, но думала все же… Тебя мне тоже будет не хватать.
— И мне тебя. На нашем пути мы приобрели столько друзей, и самое тяжелое потом — покидать их, зная, что увидеться уже не суждено.
— Ладуни, — Джондалар держал в руках мамонтовую кость со странными знаками, — Талут, вождь Львиного стойбища, сделал карту местности, которая находится далеко на юге. Тут отмечена первая часть нашего пути. Я хотел сохранить это в память о нем, а сейчас мне не хочется выбрасывать эту карту. Сохрани ее для меня. Кто знает, может быть, когда-нибудь я вернусь за ней.
— Я сохраню. — Ладуни взял кость и внимательно посмотрел на нее. — Очень интересно. Объясни, что здесь вырезано, пока не уехал. Надеюсь, что ты вернешься, а если нет, то вдруг кто-то пойдет в вашу сторону и у него будет место, я передам эту карту с ним.
— Также я оставляю некоторые инструменты. Можешь взять себе или выбросить. Жаль лишиться молотка, к которому я так привык, но я сделаю другой, как только мы дойдем до Ланзадонии. У Даланара всегда есть хорошие заготовки. Костяные молотки и ножи оставлю. Оставлю себе тесло и топор, чтобы колоть лед.
Когда они подошли к постели, Джондалар спросил:
— А что ты берешь, Эйла?
— Все здесь, на постели.
Джондалар увидел таинственный сверток.
— Что в нем такого ценного?
— Я возьму это с собой.
Мадения лукаво улыбнулась, довольная тем, что ей известна тайна.
— А это что? — Он указал на другой сверток.
— Это подарки Львиного стойбища. — Она развернула пакет. Он увидел великолепный наконечник для копья, сделанный Уимезом, и, взяв его, подал наконечник Ладуни.
— Посмотри на это.
Это было большое, величиной с ладонь, лезвие и такое же широкое, но тоньше мизинца, с хорошо отточенным острием.
— Отменная работа, — сказал Ладуни, рассматривая изделие. — Но как он сделал такое тонкое? Это настоящее произведение искусства.
— Я тебе говорил, что Уимез — хороший мастер. Он нагревает камень, прежде чем начать его обрабатывать. Это меняет свойства камня. Легче становится отбивать тонкие слои. Так он добивается такой толщины. Мне не терпится показать это Даланару.
— Уверен, что он высоко оценит эту работу. Джондалар вернул наконечник Эйле и заметил:
— Считаю, что надо взять только шатер, чтобы защититься от ветра.
— А подстилку? — спросила Эйла.
— У нас много камней. Мы возьмем только самое необходимое.
— Лед есть лед. Подстилка будет очень нужна.
— Возможно, ты права.
— А как насчет веревок?
— Ты думаешь, что они понадобятся?
— Считаю, что их нужно взять, — сказал Ладуни. — Веревки очень пригодятся на леднике.
Они упаковали все, что могли, и весь вечер прощались с людьми, которые оказали им столь радушный прием. Вердеджия подошла к Эйле:
— Я хочу поблагодарить тебя, Эйла.
— Меня не надо благодарить. Надо благодарить всех здесь.
— Я имею в виду то, что ты сделала для Мадении. Честно говоря, я не знаю, что ты сделала или сказала, но она стала другой. Перед твоим приездом она пряталась в темном углу, желая только умереть. Она не разговаривала даже со мной, и ей было противно думать о будущем. Я думала, что все потеряно. Сейчас она почти такая, какой была раньше, и готовится к Первым Ритуалам. Я лишь надеюсь, что она не передумает еще раз.
— С ней будет все в порядке, пока все будут ее поддерживать. Это самая большая помощь.
— Я все еще хочу, чтобы Чароли наказали.
— Все хотят. Сейчас, когда решили поймать его, ему не избежать наказания. Мадения придет в норму, и у нее все будет хорошо, а у тебя будут внуки, Вердеджия.
* * *Утром они поднялись рано, упаковали оставшиеся вещи и вернулись в пещеру, чтобы позавтракать с хозяевами. Все собрались, чтобы попрощаться с ними. Лозадуна напомнил Эйле несколько стихов из учения Великой Матери и очень разволновался, когда она обняла его на прощание; он тут же отошел к Джондалару. Золандия не распространялась о своих чувствах, а просто сказала, что ей жаль, что они уходят. Даже Волк, казалось, чувствовал, что он больше не увидит детей, как и они его. Он лизнул малыша в лицо, и Мичери впервые заплакал.
Когда они вышли из пещеры, Мадения удивила их. Она нарядилась в великолепный наряд, подаренный ей Эйлой. Обняв Эйлу, она с трудом сдерживала слезы. Джондалар сказал ей, что она очень хороша. Одежда придала ее красоте необычный оттенок взрослости, как-то сразу проявилось, какой женщиной станет Мадения в будущем.
Оседлав лошадей, они оглянулись назад и увидели людей, стоящих у входа в пещеру, и Мадению, которая, стоя чуть в стороне, плакала, как маленькая девочка.
— Я никогда не забуду вас! — крикнула она и убежала в пещеру.
Возвращаясь к реке Великой Матери, Эйла подумала, что никогда не забудет Мадению и ее народ. Джондалару тоже было грустно, но он уже прикидывал, что ждет их впереди. Он знал, что самый тяжелый участок пути им еще предстоит.
Глава 39
Джондалар и Эйла двигались на север, обратно к Донау, реке Великой Матери, которая была их спутником большую часть пути. Достигнув реки, они вновь повернули на запад и пошли вдоль реки вверх по течению. Это был уже не огромный полноводный поток, извивающийся по равнине, где к нему присоединялись бесчисленные реки и речушки.
