Георг Борн - Бледная графиня
– Это обман или недостойная шутка! Вит давно умер! – гневно воскликнула графиня.
– Не старайтесь обмануть себя относительно значения этого свидетеля, – холодно сказал Бруно.
– Я все покажу и расскажу, как было, – повторил Вит.
– Я не желаю больше быть участницей этой комедии! – решительно заявила Камилла. – Мне нужны серьезные доказательства, а не досужие выдумки с воскресшими покойниками.
– Стало быть, вы не хотите признать в этом человеке бывшего слугу Вита? – спросил Бруно.
– Еще раз повторяю – я не хочу участвовать в этом представлении. И прошу вас, господин асессор, закончить этот балаган. У меня нет ни малейшего желания и дальше потакать вашим фантазиям. Если вы горите желанием доказать, что Лили действительно жива, позаботьтесь найти других свидетелей. А такими выдумками меня не обмануть.
Графиня встала, холодно склонила голову, собираясь выйти, но тут в тишине замка раздался такой ужасный крик, что у Бруно кровь застыла в жилах. Даже графиня замерла. Такой вопль мог испустить только человек, в страшных мучениях расстающийся с жизнью.
«Что случилось? Кто и почему кричал?» – спрашивал себя Бруно. Он вместе с Витом решительно покинул графскую столовую и побежал на крик.
ХХХVII. СМЕРТЬ ЛЕОНА
Мы оставили Леона после того, как он сорвался со стены башни, в очередной раз пытаясь влезть в комнату Лили. Он поднялся с земли, мрачно постоял и вдруг бросился бежать.
Лили вздохнула свободнее, когда увидела, что Брассар исчез в темноте.
Леон возвратился в замок, и мы уже знаем, куда повела его графиня.
– Вот он! – сказала ему графиня, и в воспаленном мозгу Леона запульсировала одна-единственная мысль: вот тот, кто был причиной всех его несчастий, вот с кем он должен расправиться.
Только стеклянная перегородка разделяла Леона и Митнахта в пустом необитаемом флигеле, который графиня предусмотрительно заперла на ключ.
Но Митнахт ничего этого не видел и не знал. Он лежал на диване и курил. Он дал последнюю отсрочку графине и теперь единственной его целью было получить деньги и уехать.
У двери, ведущей в смежную комнату, вдруг послышался негромкий шум. Митнахт обернулся, но в комнате было темно и он ничего не смог разглядеть.
– Кто тут? – громко спросил он.
Ответа не последовало.
– Черт побери! – Митнахт встал с дивана, силясь разглядеть темневшую за стеклом фигуру Леона. – Там кто-то есть.
Он зажег свечу и подошел с ней к стеклянной двери. Только теперь он увидел Леона. Вид его был настолько ужасен, что Митнахт отскочил, словно увидел самого дьявола. Однако он тут же взял себя в руки – все-таки Курт фон Митнахт был не из трусливых – и открыл дверь. В то же мгновение Леон бросился на него и схватил за голову. Подсвечник упал на пол, свеча погасла, и темнота окутала противников.
Митнахт хотел оттолкнуть Леона, но быстро понял, что с сумасшедшим будет не так-то легко справиться.
Завязалась борьба. Леон обхватил Митнахта и с такой силой сжал его, что у того перехватило дыхание. Митнахт что было сил колотил его куда попало, но тот, казалось, ничего не ощущал. Тогда Митнахту пришла в голову счастливая мысль. Он изо всех сил толкнул Леона на угол мраморного стола. Это помогло. Леон на мгновение ослабил хватку. Митнахт воспользовался моментом и, вырвавшись, бросился к входной двери, чтобы спастись от сумасшедшего. Но дверь была заперта. Напрасно он толкал ее, дергал, напрасно стучал и кричал – никто не откликался, не приходил на помощь.
Леон между тем пришел в себя и снова бросился к Митнахту, однако тот успел отскочить и, забежав в соседнюю комнату, загородился круглым столом.
– Черт вас возьми! – вскричал он. – Что вам от меня надо?
Леон расхохотался.
– Вы знаете, что случилось с принцем Этьеном Аналеско, моим отцом? – прервав смех, крикнул он. – Я столкнул его в воду, а виноваты в этом вы.
– Что вы ко мне пристали, я вас не знаю! – окончательно возмутился Митнахт.
Леон не ответил, а бросился вокруг стола, чтобы вновь схватить Митнахта. Но тот тоже не стал дожидаться Брассара и побежал от него. Они некоторое время гонялись так друг за другом, пока, наконец, Леон не опрокинул стол и не бросился на своего противника прямо через него.
Снова завязалась борьба. Митнахт защищался изо всех сил, но давно известно, что сумасшедшие обладают силой прямо-таки сверхъестественной, и Брассару вскоре удалось схватить бывшего управляющего за горло.
Настала минута, когда кому-то из двоих, а то и обоим вместе суждено было расстаться с жизнью. План графини, казалось, блестяще удавался. Все крепче Леон сдавливал горло Митнахта, который уже чувствовал, что задыхается. Он хотел закричать, но смог только глухо застонать. Однако страх смерти добавил ему сил. Митнахт ударил Леона кулаком в лицо и собрался было оторвать его руки от своей шеи, но тут оба потеряли равновесие и свалились на пол.
В падении более счастливым оказался Митнахт. Ему удалось подмять под себя Леона, которого он начал давить всей своей немалой тяжестью. Несколько точных ударов в лицо довершили дело: Леон отпустил шею Митнахта. Но тот уже сам разъярился и перешел в наступление. Он вцепился в Брассара, и теперь Леон напрасно пытался вырваться. Митнахт с сокрушительной мощью ударил Леона по голове. Тот пошатнулся. Митнахт, воспользовавшись замешательством противника, схватил стул и, не помня себя от ярости, с разворота нанес ему новый удар, от которого Леон Брассар рухнул на пол со звериным предсмертным воплем.
Послышались приближающиеся шаги и голоса.
– Крик слышался отсюда, – раздался голос Бруно фон Вильденфельса. – Откройте эту дверь. Здесь что-то случилось.
Но ключа не оказалось, и пришлось повозиться, прежде чем выломали дверь.
Когда ее наконец открыли, на полу обнаружили плавающего в крови Леона, около которого стоял Митнахт, все еще держа в руках окровавленные обломки стула.
– Взять преступника! – приказал Бруно, показывая на Митнахта. – Кроме убийства Брассара он обвиняется в покушении на убийство графини Лили Варбург и в убийстве ее молочной сестры Марии Рихтер.
Пока слуги выполняли его приказание, Бруно наклонился к умирающему Леону.
– Он… он идет… посмотрите – из воды выглядывает его голова! – шептал Леон. – Это его голова, моего отца, принца Аналеско… Как он пристально смотрит… Прочь! Он всюду преследует меня… всюду… Я столкнул его в воду… ха-ха-ха…
Но смех умирающего становился все слабее. Он хотел еще что-то сказать, даже приподнялся, но уже началась агония, он задергался в предсмертной судороге и через несколько мгновений его не стало.
