Волхв - Сергей Геннадьевич Мильшин
Горий одновременно с ведуном перешагнул высокую валежину, перегородившую путь. Несмеян, опередивший собеседников, уже поджидал их на той стороне.
– Понял, – отозвался парень. – Это как день и ночь, которые мирно меняют друг друга по воле Рода.
– Да, это как живая и мёртвая вода. Одной живой ты павшего друга не оживишь, нужна ещё и мёртвая для крепости телесной. Один – Белбог отвечает за содержание Яви, другой – Чернобог поддерживает Навь. Одно без другого не существует. А главный храм Белбогу стоит на острове Буян в городе Аркона, и требы кладут ему денно и нощно волхвы. Вот так вот.
– А ты?
– Что я?
– Ты же тоже ему служишь? И не на острове, а здесь, в наших горах.
– Не служу, – Воинко смиренно склонил венчик седых волос на затылке. – Не слуги люди Богам нашим – друзья, дети, внуки. А я более сотни лет его воин. Как только собрались разорить вороги капище у моего родового села – Хотмы, так я за него и воюю. И хоть не дело ведунов воевать, но выбора нам князья другого не оставили. Если не сопротивляться, то очень быстро ляжешь в мать сыру землю рассечённым до пояса и Богов Русских подведёшь. Защищая Белбога, я всех наших богов защищаю и спасаю от уничтожения и забвения. И людей наших. После смерти душу погубить без костра легко: не будет у неё пути в Ирий. Заблудится в межвременьи и тогда всё, скитания ей вечные. – По-стариковски тяжело вздохнув, Воинко, будто очнувшись, оглянулся. – А ведь мы, ребята, пришли. Надо же, и не заметил как.
Навстречу уже скакал вприпрыжку Бойка, задирая морду над высокой травой. Учуяв хозяина, пёс рванул напрямик, и вскоре гибкое серое тело вилось вьюном у колен хозяина.
После сытного обеда старики выбрались из прохладного дома на тёплое крылечко – кости погреть. Покряхтывая, присели на ступеньку. Горий убежал к ручью – проверять остроту меча на молодом ивняке.
Жара давила. Солнце, зависнув над оголённой – безоблачной – землёй, жгло нежалеючи. Шумно вздыхал перед яслями по соседству Трудень, мягко постукивали копыта. Где-то далеко перекликались синички, а за пасекой цокали орешники – клёсты. Прошуршав крыльями над головой, села на ветку молодой берёзы, поднявшейся из золы погорелого двора напротив, кукша. Склонив набок тёмную головку, внимательно рассмотрела задравших головы стариков. Распушив оранжевый хвостик для равновесия, выдала, словно припечатала осудительно: «кже-кжек». Старики улыбнулись, но промолчали. Эта любопытная и временами нахальная птичка им хорошо знакома.
– Что кукша-то у тебя, не хулиганит?
– Да как не хулиганит? Случается. Давеча сушеного нырка унесла, в кусты запрятала – насилу сыскал. А так ничё, весёлая птаха. Не так скучно с ней.
– Оно, конечно. Не один всё-таки. Вон у тебя скоко живности собралось: и собака, и пчёлы, и кукша своя есть.
– Так оно да, – ведун расстегнул верхнюю палочку рубахи. – А погода-то меняется. Парит. К дождю. Да не к простому дождику, а к ливню. Может, даже с ураганом.
– Да-а, – протянул Несмеян, выбирая подходящую ветку из нескольких поднятых. – Что-то точно намечается.
– Думаю, незачем тебе сегодня идти, да и нужен ты мне. Задержись малость. Как у тебя со временем-то?
Несмеян, выстругивавший из деревянной заготовки только ему понятную фигуру, прервался ненадолго:
– За хозяйством пока племянница присматривает. Думаю, ещё пару дней потерпит. Она баба понятливая – знает, просто так не задержусь.
Ведун удовлетворенно опустил голову, длинные космы упали на лицо. Он откинул их ладонью:
– Сегодня вечером гостей ждать будем.
Несмеян поднял недоумённо бровь:
– Каких гостей? Добрых, аль не очень?
– Недобрых. В отсутствие князя Никифор сам наёмников к нам отправил. С ними и маг идёт. Война будет.
– А князь куда подевался?
– На соколиной охоте наш «опора и надёжа». Не до дел ему мирских. Хотя, будь он в тереме, вряд ли что изменил. Никифор нынче такую силу забрал, какую и мы – ведуны над князьями никогда не имели, да и не стремились иметь. Сам знаешь, нам достаточно общения с Богами. Что нам князь? Перед вечностью все равны.
– Дак, чего, нападать на нас сегодня будут, что ли?
Ведун замер, к чему-то прислушиваясь. Опустив голову, сжал ладонями виски. Несмеян молча достругал палочку. Спрятав нож в ножны на поясе, ковырнул ею в зубах. Иногда он поглядывал на ведуна, ожидая, когда тот выйдет из транса. Опять затарахтела кукша, нахально присев на балку навеса прямо над головой стариков. Несмеян погрозил ей пальцем. Сорвавшись с места, птица нашла другое место – на коньке сарайчика, временно приспособленного под конюшню. Наконец ведун шевельнулся, медленно приподнимая ещё мутноватые глаза. Хрипло проговорил:
– Идут изверги, топоров семь, с каким-то человеком в клобуке – не разглядел его. Не княжеские дружинники – греки и варяги – наёмники. Похоже, Никифор с магом своё личное войско завели. Наверное, князю не доверяют, или он, по их мнению, не слишком решительно с нами – родноверами – борется.
– А далёко?
– В пяти верстах от хутора. Теперь понял, это же их маг и ведёт. Хутор он ещё давеча разведал, медведем. Но откуда узнал, варнак, что капище рядом? Ладно, о том опосля думать будем. Сейчас надо оборону организовывать. На хутор их пускать нельзя – последнее разорят.
– Схожу, внука позову, – озабоченный Несмеян поднялся, готовый выдвигаться к ручью.
– Не спеши. Я ему мысленный посыл отправил. Если услышит, сам придёт. Заодно и проверим, на что способен.
Старики замерли у крыльца. Кукша снова пересела поближе. Спланировав, устроилась на коновязи. И перышки чистит. Разволновавшись, Несмеян почти не замечал ничего вокруг. Сосредоточившись взглядом на уходящей в заросли ивняка тропке, он нетерпеливо ждал: услышит внук или нет? Если услышит, значит, способен к обучению у волхва, а вот ежели глухой, то ведун может и забраковать Гория. Поневоле запереживаешь. В мыслях-то уже гордился внуком – ученик ведуна! А тут ещё, оказывается, не всё и решено. Поднявшийся ветер занёс бороду набок, и Несмеян сообразил, что предсказание ведуна начинает сбываться. Он оглянулся. Деревья вокруг хутора качали верхушками, словно мальчишки битой при игре в лапту. Заметно потемнело небо. По серому пространству неслись перекрученные перуновой силой облака. Надвигалась буря.
– А вот и Гор, – довольный голос волхва оторвал Несмеяна от созерцания изменений вокруг.
На взгорке показался парень. Он шагал неспешно, по пути мечом сшибая головки разросшегося репейника. Незаметно выдохнув, Несмеян махнул ему
