Пиастры, ром и черная метка! - Игорь Александрович Шенгальц
Более того, из дома одна за другой вышли пятнадцать девиц, одетых, слава богу, подобающим образом, в закрытые платья до пят. Каждая держала в руках веер, которым спасала себя от жары. Среди прочих, Максим готов был поклясться, мелькнуло лицо Лауры. Сеньориты решили таким способом выразить солидарность нашей троице, и Максим это оценил. И, как ему показалось, это встревожило сержанта Гарсию гораздо больше всего прочего. Вступать в конфликт с куртизанками города Портобело он явно не желал.
Сержант лишь охал, глядя на образовавшуюся процессию, бесконечно вытирал пот со лба и прикидывал, как бы скорее передать полномочия вышестоящему начальству, которое, впрочем, не слишком торопилось почтить их своим присутствием.
Таким маневром они дошли до таможни, миновали ее и вышли к форту Сант-Херонимо, к которому сбоку была пристроена тюрьма.
Местные жители — по большей части замученные бедно одетые людишки, испуганно шарахались в стороны, освобождая путь колонне. Ишак одного из них от жары взбунтовался, встал посреди дороги и недовольно заорал. Хозяин всеми силами пытался сдвинуть его в сторону, но ишак был неумолим. Он дико, беспрестанно вопил во всю глотку, громко и протяжно, поглядывая на нас выпученными глазами. Мухи и слепни тучей летали над ним, неимоверно раздражая и так изрядно взбешенное животное. Ишак беспрестанно дергал ушами и бил хвостом по бокам, но это ему не помогало.
Наша процессия, не задерживаясь, обтекала орущее животное с двух сторон, вместе с его испуганным до невозможности хозяином, беспрестанно кланявшимся до земли. И все же добром дело не кончилось.
Один из солдат шутки ради, проходя мимо, кольнул зад ишака саблей. Животное и так было на взводе, выпучив глаза и беспрестанно продолжая орать, а, получив болезненный укол, окончательно сбесилось. Ишак запрыгал на месте, как бык на корриде, и в следующий момент ударил задними ногами ближайшего к нему солдата, заставив того отлететь на несколько шагов назад.
Воцарился хаос, и Максим мог бы легко сбежать из этой сутолоке, но лишь отошел чуть в сторону, с интересом глядя на бесплатное представление.
Второй солдат пал жертвой ишака спустя пару секунд. Ему не повезло оказаться на пути озверевшей скотины, и ишак просто снес его с ног, пробежавшись по телу несчастного всеми четырьмя конечностями. Солдат заорал от дикой боли, ишак вторил ему.
— Да пристрелите кто-нибудь эту тварь! — завопил сержант Гарсия, перекрикивая даже ишака.
Но животное оказалось умнее, чем о нем думали. Поведя мордой в сторону вздернутых ружей, ишак ломанулся напрямик сквозь неровный строй, сбил еще пару человек с ног, и удачно скрылся на боковой улочке. Несколько выстрелов, прозвучавших вслед, пропали впустую. Пули лишь просвистели высоко над головой ишака, пара попали в стену ближайшего дома, и на этом все кончилось.
Поле боя осталось за ишаком. На земле валялись и выли от боли несколько солдат. Один был совсем плох и харкал кровью, у другого оказалась сломана рука, а белая кость торчала под неестественным углом, остальные потихоньку поднимались на ноги.
Хозяин ишака оказался сметливым человеком и давно уже сбежал от греха подальше, так что разъяренному сержанту Гарсии даже спросить было не с кого.
— Безголовые тупицы! — вопил он, подбегая то к одному, то к другому. — Вас победил жалкий ишак! Вы хоть это понимаете? Пятьдесят солдат армии Его Величества проиграли битву тупой тваре! Что за шлюхины дети здесь собрались?! Простите, сеньориты…
Куртизанки, стоявшие своей группой чуть в стороне, развернулись и дружно отправились в обратный путь, посчитав свою дружественную миссию выполненной. Максим вежливо поклонился им вслед, искренне благодарный за такой знак внимания к своей персоне.
— Друг мой, боюсь, вам придется туго! — горестно произнес Васко, так же широко открытыми глазами наблюдавший за грандиозной битвой с ишаком. — Эти люди неспособны на осмысленные действия. Я постараюсь вытащить вас отсюда как можно скорее!..
— Ничего, кабальеро, не беспокойтесь за меня.
На этом пришлось распрощаться. Сержант провел Максима сквозь высокие ворота в стене, окружавшей тюрьму, и завел его в здание. Солдаты разошлись по своим постам — их дальнейшее присутствие не требовалось. Тюрьму охраняло двадцать солдат, вооруженных ружьями и саблями.
Тюрьма была одноэтажная, явно построенная впопыхах — настолько все в ней было сделано неудобно — узкий проход, впереди караульная на двух солдат, и еще комната в дальней части, рассчитанная на десяток охранников, но чтобы до нее добраться, нужно было протискиваться сквозь коридор.
И с тюремным комфортом Гарсия обманул. Камера была всего одна, зато большая — пятнадцать на пятнадцать шагов, она была перегорожена решетками от прочей части, где находились охранники. В камере находились человек десять-пятнадцать бедолаг — в основном бедно одетые горожане, вся вина которых заключалась в том, что они не успели вовремя рассчитаться с Короной по налогам. Но были среди них и явно уголовные морды — этих Максим сразу вычленил из прочих. Они вели себя довольно нагло, вальяжно, заняв лучшие места, и бросали на вошедшего кабальеро откровенно недобрые взгляды.
Заключенные сидели на лавках, прикрученных к стенам, некоторые нашли себе пристанище прямо на холодном каменном полу, пристроившись на полусгнивших пучках сена. Кто-то просто бродил по камере туда и обратно, держась за голову. Максиму здесь не понравилось.
— Ничего, сеньор, это только до утра! — напутствовал его Гарсия. — Другой камеры для вас у меня нет, но и тут жить можно. Вот смотрите, свежая солома — вам будет удобно!
Он протянул связку соломы, которую вручил ему один из солдат, и Макс автоматически взял ее в руки.
— Ну вот и отлично, вот и славно, — зачастил сержант, — располагайтесь, сеньор, хорошего вам дня!
И этот скотина лихо запер решетчатую дверь и тут же скрылся с глаз долой, оставив вместо себя двух лбов-охранников, тупых и недалеких при первом рассмотрении. Впрочем, при втором тоже.
Максим глубоко вздохнул и подошел к ближайшей лавке.
— Тут занято, сеньор, — один из местных авторитетов сел на лавку, нагло ухмыльнулся и сплюнул на камни. — Впрочем, если вы хотите, за определенную плату место для вас найдется…
Если честно, Макс бы заплатил. Денег при себе у него не было, но он бы пообещал и обязательно рассчитался бы с должником при первом удобном случае. Так было проще, как ему казалось. Любой конфликт можно решить мирно, в каждом сообществе есть свои устои и правила, которые необходимо выполнять, и лучше бы…
Хьюго фон Валленштейн, младший сын прославленного воина, с молоком матери впитавший понятия гордости и собственного достоинства, не стал дослушивать речь местного сидельца, как и мысли Максима. Одним ударом кулака
