Георг Борн - Дон Карлос. Том 2
Это еще больше раздражало Изидора и вместе с тем вызывало желание открыто проявить наконец свои чувства, что он действительно вскоре и исполнил, доведя генерала до такой вспышки, что между ними чуть не произошла кровавая сцена.
Тристани сообщил Доррегараю, будто до него дошли сведения, что несколько донов, сыновей знатных грандов, служащих офицерами в неприятельской армии, ведут разведку вблизи их лагеря. Тристани заявил, что, если этим офицерам удастся задуманное, для карлистов это будет стыд и позор, а с другой стороны, заметил он, было бы очень выгодно взять в плен этих молодцов, принадлежащих к знаменитейшим испанским фамилиям.
Изидор дал при этом точные указания, в каком именно месте их видели, и, зная наперед, что генерал сам решит выполнить эту операцию, предложил поручить это дело ему и ручался выполнить его со своим отрядом. Вся эта история была им выдумана в насмешку над генералом, чтобы этим выразить ему свое презрение и ненависть.
Случилось именно так, как он ожидал! Доррегарай, не подозревавший в полученном сообщении насмешки или желания его одурачить, откомандировал Тристани с каким-то поручением совсем в другое место, а сам отправился с несколькими офицерами на поиск знатных лазутчиков, следуя указаниям Изидора, которые были так точны, что ошибиться в направлении было невозможно.
Смеркалось, когда они отправились в путь, и генерал во время путешествия так разжигал любопытство своих спутников загадочными замечаниями насчет предстоящей добычи, что они сгорали от желания и нетерпения поскорее встретить неприятеля и сразиться с ним.
Проехав по дороге, указанной Изидором, три или четыре мили, они увидели перед собой гору, покрытую виноградником, по обеим сторонам дороги тянулся редкий лесок. Генерал отдал приказание двигаться вперед как можно осторожнее и через несколько минут круто повернул свою лошадь в сторону, раньше всех увидев сквозь деревья какую-то фигуру, не двинувшуюся с места, несмотря на приближение всадника.
Генерал выхватил револьвер, между тем его свита последовала за ним, и все на рысях поскакали туда, где продолжала неподвижно стоять фигура, обратившая на себя внимание генерала. Приблизившись, они увидели, несмотря на темноту ночи, человека в неприятельском мундире, недалеко от которого стояли еще два офицера неприятельской армии, это были они, лазутчики! Теперь они были у них в руках!
— Кто там? Отвечайте, или я стреляю! — воскликнул генерал.
Ответа не последовало.
— Сдавайтесь! — закричал генерал, и его свита окружила со всех сторон трех неприятелей, стоявших между деревьями.
И в тот же момент все осаждавшие разразились громким хохотом! Оказалось, что вместо шпионов перед ними были три обрубленных ствола, на которые были напялены офицерские мундиры, одним словом, стояли три чучела, какие обычно ставят на полях, чтобы отпугивать птиц! Действительно, на них была полная боевая форма неприятельских войск и даже военные каски, вероятно снятые с убитых.
В первый момент Доррегарай не мог понять причины всеобщего смеха, а когда разглядел, сразу понял, что Тристани умышленно подготовил весь этот фарс, чтобы одурачить его!
Разумеется, он не подал вида, что вся эта история со шпионами была злым розыгрышем Изидора, решившего посмеяться над ним; чтобы не вызвать подозрения у спутников, он сам расхохотался и поехал дальше со своей свитой, делая вид, что не прекращает преследования шпионов, о появлении которых возле их лагеря он так много рассказывал своим спутникам; всю ночь они провели в поисках и только утром вернулись в лагерь, куда в это же время вернулся и Тристани из ночной экспедиции, в которую был послан генералом.
Он стоял с несколькими офицерами на дороге, по которой Доррегарай возвращался в лагерь со своей свитой; заметив дьявольскую усмешку на безобразной физиономии Изидора, которой косые глаза придавали совсем уж мефистофельское выражение, генерал не мог сдержать гнев, душивший его всю дорогу, и, спрыгнув с лошади, бросился с поднятой саблей к нему.
Другие начальники отрядов и офицеры, стоявшие вокруг Тристани, оттеснили его назад, встав между ним и Доррегараем, это и спасло Изидора от смерти! Он прикинулся невинной жертвой, и генерал, не желая давать огласки всему этому делу, по-видимому, вскоре забыл о нем совсем или, по крайней мере, решил не вспоминать до поры до времени.
Но отношения между мексиканцем и бывшим капралом становились все хуже, что бросалось в глаза всем и каждому! Оба уже не скрывали ненависти, и похоже было, что ни тот, ни другой не остановятся ни перед чем, чтобы погубить друг друга.
Тристани испытывал злорадное удовольствие оттого, что не только посмеялся над генералом, но и поставил его в такое положение, когда ему грозили самые скверные последствия, посмей он только дать ход всей этой истории.
Он испытывал поистине сатанинские чувства при одном виде Доррегарая, хотя прекрасно понимал, что этот враг и сам не упустит случая погубить его при первой же возможности.
Это скрытое противостояние должно было привести к гибели кого-то из двух, и Тристани, как и генерал, не хотел, разумеется, стать жертвой этого поединка!
Доррегарай имел те преимущества, что соперник стоял ниже него в служебной иерархии и что дон Карлос был на его стороне, — довольно важные преимущества, при которых его трудно было победить.
Но Изидор Тристани был настоящий дьявол и к тому же дьявол, усвоивший иезуитский принцип: все средства хороши для достижения цели! Такой не остановится ни перед каким злодейством, ни перед каким гнусным делом, чтобы достичь желаемого, и теперь он не знал покоя ни днем, ни ночью, пытаясь найти что-то такое, что дало бы ему перевес над Доррегараем! Во что бы то ни стало нужно было найти способ одолеть своего врага, даже если б это стоило ему жизни, потому что в противном случае он все равно должен был неминуемо погибнуть от руки генерала! Нужно было сделать так, чтобы Доррегарай боялся его! Дело нелегкое, мечта смелая, задача почти невыполнимая, но тем привлекательнее и заманчивее она казалась Изидору.
Так прошло несколько дней, но ни один из соперников не сделал решительного шага. Доррегарай мог, разумеется, отослать куда-нибудь своего подчиненного или позаботиться, чтобы его перевели в другой отряд, однако он удерживался от этих мер, вероятно чтобы не поднимать историю со шпионами. Но Тристани не сомневался, что его смертельный враг только выжидает, что он погибнет, если не предупредит мести ненавистного соперника.
Как кровожадный тигр, ни на минуту не выпускающий из виду своей жертвы, подстерегал Изидор врага. Недаром в правительственных войсках его прозвали карлистским чертом за жестокость с пленными и ранеными. Но не только за это его можно было назвать дьяволом, а еще и за хитрость, ловкость и изворотливость ума, всю силу которого он направил теперь на то, чтобы отыскать способ погубить Доррегарая. Он ухватился за один маленький неясный след, который мог привести его к цели, и решил во чтобы то ни стало проверить его. Это было похищение военной кассы в Риво, там многое осталось неясным!
