Пьер Бенуа - Прокаженный король

— И вы правы, я ведь и не претендую на звание археолога, — сказал он, смеясь. — У меня и других дел по горло. Но, возвращаясь к вопросу, который вы мне задали, я думаю, что ваша задача состоит именно в том, чтобы держать правление Ханоя в курсе новых открытий. А также и в том, само собой Разумеется, чтобы принимать меры к сохранению памятников, входить к генерал-губернатору с предложениями об их классификации, согласно постановлению от 9 марта 1900 года. Самый страшный и единственный враг руин, это — тропическая природа. За ним-то вы и должны усиленно наблюдать. Туземцы

здесь не иконоборцы. И, слава богу, наши расстояния, леса и климат защищают от нашествия антикваров и торговцев древностями храмы и их богатства. Во всяком случае, я весь к вашим услугам, как только понадоблюсь. Он поднялся.

— Вы уже уезжаете?

— Я пришел пешком и должен уже возвращаться, мне надо поглядеть за работами по ремонту моста недалеко от Сием-Реапа.

— Разрешите отвезти вас в автомобиле?

— Право, не стоит. Здесь не больше двух километров.

— Нет, пожалуйста! Нужно же мне приучаться ориентироваться в здешних местах, не так ли?

Как знаток, он похвалил мой автомобиль.

— Да, действительно, не плохая машина, — сказал я.

Я сел за руль, и скоро мы были уже в Сием-Реапе, селении, которое накануне мы проехали с быстротой молнии. Поистине это было райское селение, подлинное воссоздание Золотого века. Нетронутая флора Таити — банановые деревья, капустные, кокосовые пальмы купали свою листву в зеленой воде маленькой речки, по которой взад и вперед сновали пироги с радостными туземцами. Некоторые из туземцев купались. Другие на пороге своих свайных хижин играли — кто на флейте, кто на тимпане. Все дышало довольством. Никто не работал. Гоген! Страница из Бернардена де Сем-Пьера!

— Посмотрите, — сказал г-н Бененжак, с законной гордостью указывая мне на эту идиллию. — Остается только спросить себя беспристрастно: был ли в действительности женевский философ таким безнадежным помешанным, каким мы его считали?

— Да, — сказал я, — и, несмотря на это, у вас имеется милиция и поблизости наша колониальная пехота.

Когда мы прощались, группа прелестных молодых девушек, девушек-кукол, пересекла дорогу. Все они были в ярких «сам-пуа», их черные волосы были острижены так же коротко, как у наших модниц, за ухом воткнут цветок гардении. Одна из них, смеясь, бросила мне свой цветок.

— Кто эти прелестные девочки?

— Камбоджийские танцовщицы. Они из королевского кордебалета, часть которого…

— Да, я знаю: находится в настоящее время здесь.

— Увидев их, я вспомнил, — сказал мой спутник, — о письме, которое получил от главного резидента, он предлагает мне организовать танцы в Ангкор-Вате для миссис Вебб и для вас. Это можно будет устроить, когда вы пожелаете, хотя бы послезавтра вечером.

— Эге! — сказал я. — Так это вы властелин этих восхитительных баядерок. Вам мало всех ваших дел?.. Мне кажется,

танец скорее имеет отношение к изящным искусствам, и это я должен бы…

Как видишь, я довольно быстро освоился со своею ролью.

— Если вам угодно, возьмите на себя попечение о них, — сказал резидент, — я буду очень рад. Ограничусь лишь замечанием, что вы становитесь настолько же щепетильным, как и господин Тейсседр. Итак, до вечера.

Мы расстались, смеясь, лучшими друзьями.

Возвращался я тем же путем, которым мы ехали с резидентом. Проезжая мимо моего дома, я хотел было остановиться. Самая элементарная осторожность подсказывала мне необходимость пополнить пробелы в моем кхмерском образовании, посидев несколько часов за надлежащими книгами. Но ведь когда нет настроения работать, всегда находится столько прекрасных отговорок! Как, сидеть у себя взаперти, чтобы изучать планы окружавших меня со всех сторон храмов? Это чудовищно!.. Я решительно прибавил скорость.

Да кроме того, думаю, ты уже догадываешься, я рассчитывал повидать Максенс еще до полудня. Я проехал мимо Ангкор-Вата. Резкий ли дневной свет уменьшал размеры огромных башен, или я сам увеличил их накануне ночью в моем воображении? Во всяком случае они показались мне менее величественными, чем в сумерках. Впрочем, это ничуть не расстраивало меня, наоборот — мне вовсе не нравилось чувствовать себя раздавленным этим призрачным миром, который только вчера появился передо мной.

Выехав за ограду Ангкор-Тома, я остановил автомобиль в тени Байона.

— Ну, — сказал я себе, — было бы недурно осмотреть поосновательнее один из этих храмов. Тогда можно будет, пожалуй, вывести заключение от частного к общему. Вот этот, кажется, наиболее характерный.

Я ступил в самую середину груды камней — то лиловых, то цвета бронзы. Кустарник цеплялся за мою одежду. Я испуганно отскакивал от ящериц и змей, ползающих в блестящей от жары траве.

Со всех сторон, с высоты пятидесяти, восьмидесяти, ста футов на меня смотрели гигантские физиономии, высеченные на боковых частях башен, они давили меня бесконечной тяжестью своего мертвого взгляда.

— А! — пробормотал я, — поистине, здесь не очень-то весело!

И я понял, как сильно я ошибся, не начав с изучения плана памятника. Комнатная археология иногда хорошая вещь! Мне захотелось как можно скорее вырваться из этого проклятого гнезда. И это мне удалось.

Дойдя до северо-восточного угла храма, я увидел на расстоянии приблизительно пятисот метров автомобиль миссис Вебб. Он стоял около Террасы Слонов. Я очутился там в один миг, но никого не нашел. По всей вероятности, миссис Максенс была где-то поблизости.

Взобравшись по большой лестнице, я нашел ее в самом конце северной башни, которой заканчивалась терраса.

Я тихонько подкрался. Она фотографировала какую-то статую внизу, под деревьями.

— Ах, это вы? — сказала она, вздрогнув. — Как мило с вашей стороны, что вы за мной приехали.

— Я немножко на вас сердит — почему вы не велели меня разбудить? Что это за статуя, которую вы снимали со всех сторон?

— Как? — воскликнула она. — Что это за статуя? Да это же Прокаженный король!

— Прокаженный король? Не знаю.

— Как не знаете? Ведь вчера, когда мы здесь проезжали, вы же сами назвали это место «Терраса Прокаженного короля».

— Да, правда, я знал, что существует такая терраса, но не знал, что на ней имеется статуя Прокаженного короля.

Максенс посмотрела на меня искоса, она не знала, шучу ли я или говорю серьезно.

— Да и похож он на прокаженного не больше, чем мы с вами, — сказал я.

Я подошел к статуе. Она была из прекрасного фиолетового песчаника и изображала молодого человека немного выше среднего роста, совершенно обнаженного, сидящего по-восточному. Заплетенные в тонкие косы волосы падали в виде скрученных лент. На необыкновенно ясном лице была печать грустного, почти отчаявшегося благородства.