Филиппа Грегори - Дочь «Делателя королей» (ЛП)
Фрейлины выстроились в ряд, все они приседают, когда отец проходит мимо них. Старшие слуги идут за нами в зал, чтобы выслушать новости. С ними входят другие слуги, гарнизон замка и те из воинов отряда, которые решили прийти послушать, прежде чем отправляться на отдых. Отец говорит громко и ясно, так что слышать его может каждый.
— Мы уезжали поддержать наших родственников лорда Ричарда и сэра Роберта Уэльских. Они, как и я, считают, что король находится под влиянием королевы и ее семьи, что он предал наше с ним соглашение, и что он не король Англии.
Раздается одобрительный ропот, ведь всех здесь возмущает власть и успех семьи Риверс. Джордж поднимается на возвышение и становится рядом с отцом, словно желая напомнить, что существует альтернатива этому вероломному королю.
— Лорд Ричард Уэльский мертв, — мрачно говорит отец. — Король беззаконно вывел его из церковного убежища,[15] — он повторяет обвинение в ужасном преступлении против Божьих и человеческих законов. — Он вывел его из святилища и угрожал ему смертью. Когда сын лорда Ричарда сэр Роберт поверил этой лжи, он ушел с поля боя, и тогда король убил лорда Уэльского без суда и следствия прямо на поле сражения.
Джордж мрачно кивает. Нарушение права убежища подрывает авторитет и мощь церкви, бросает вызов самому Богу. Когда человек кладет руку на церковный алтарь, он верит, что находится в безопасности. Когда король не признает святости алтаря, он ставит себя выше Бога. Он становится еретиком и богохульником. Он может быть уверен, что Бог покарает его.
— Мы потерпели поражение, — голос отца звучит торжественно. — Армия, которую мы собрали в Уэльсе, разгромлена войском Эдуарда. Мы проиграли.
Я чувствую, как холодеет рука Изабель.
— Мы проиграли? — недоверчиво переспрашивает она. — Мы проиграли?
— Мы отступим в Кале, где будем собираться с силами, — продолжает отец. — Это неудача, но не поражение. Сегодня ночью мы будем отдыхать, а завтра выступим. И пусть никто не заблуждается, мы находимся в состоянии войны с так называемым королем Эдуардом. Законный король — Джордж из Дома Йорков, и я увижу его на троне Англии.
— Джордж! — кричат мужчины, поднимая вверх кулаки.
— Боже, храни короля Георга! — громко говорит отец.
— Король Джордж! — отвечают они.
На самом деле, они готовы верить всему, что говорит мой отец.
— Уорик! — отец выкрикивает свой боевой клич, и они ревут в один голос: — Уорик!
Глава 10
Дартмут, Девон, апрель 1470
Мы едем со скоростью мулов, которые тянут носилки Изабель. Отец отправляет разведчиков следовать за нашей отступающей армией, и они сообщают, что Эдуард не преследует нас. Отец считает, что он ленивый дурак, и вернулся в теплую постель к своей королеве. Мы не спеша едем в Дартмут, где нас уже ждет корабль отца. Мы с Изабель стоим на пристани и смотрим, как заводят на борт лошадей. Стоит жаркий апрельский день, море спокойно, как озеро, а в воздухе кружатся и кричат белые чайки; ветерок с берега приносит приятный запах водорослей в сетях, развешенных для сушки, с привкусом соли и дегтя. Погода почти летняя, и отец обещает нам приятное плавание.
Последним по трапу проходит черный Миднайт. Ему надели на голову мешок, так что он не может видеть ребристый трап и воду внизу. Но он знает, что его ведут на корабль. Он много раз переплывал море, он уже дважды участвовал в десанте на берег Англии. Он опытный конь, ветеран многих сражений, но сейчас он ведет себя, как пугливый жеребенок, шарахаясь от трапа, вставая на дыбы и разгоняя людей копытами; наконец, его помещают в сеть подъемника, и переносят на борт, пользуясь его беспомощностью.
— Я боюсь, — говорит Изабель. — Я не хочу плыть.
— Иззи, море спокойное, как пруд. Мы скоро будем дома.
— Миднайт чувствует что-то плохое.
— Нет, с ним все в порядке. Просто он не слушается. И он уже на корабле, он в своем стойле ест сено. Пойдем, Иззи, мы не можем задерживать корабль.
Но она не хочет идти, она тянет меня в сторону, когда мать с фрейлинами направляются к трапу. На корабле поднимают паруса, выкрикивают команды и ответы. Дверь лучшей каюты открыта для нас. Джордж проходит мимо, равнодушный к страхам Иззи; отец отдает последние приказания кому-то на пристани, и моряки начинают вытягивать веревки из больших железный колец на набережной.
— Мое время слишком близко, мне нельзя плыть.
— Все будет хорошо, — уговариваю я. — Ты будешь лежать на кровати в каюте, словно у себя дома.
И все же она трясет головой.
— Что, если они насвищут нам ветер?
— Кто?
— Королева и ее мать, ведьма. Ведь ведьмы умеют вызывать ветер? Что, если они насвищут ветер, и мы попадем в бурю?
— Они не смогут сделать ничего такого. Они обыкновенные женщины.
— Ты знаешь, что она может. Она никогда не простит нам смерть своего отца и брата. Так сказала ее мать.
— Конечно, она ненавидит нас, но она ничего не может сделать. Она не ведьма.
Внезапно отец оказывается рядом с нами.
— Быстро на борт, — говорит он.
Иззи пугается:
— Я не могу.
Он смотрит на нее, свою старшую любимую дочь; и хотя она держит руку на своем разбухшем животе, и ее лицо бледно, как мел, он смотрит на нее жесткими карими глазами, как будто она ничто для него, просто препятствие между ним и его новым планом. Затем он оглядывается на берег, словно ожидая увидеть развевающиеся штандарты королевской армии, галопом летящей к пристани.
— Поднимайтесь на борт, — это все, что он говорит.
Он, не оглядываясь, идет по трапу и отдает приказ поднять его, когда мы поднимаемся на корабль вслед за ним.
Веревки на носу отвязаны, подходят две баржи и встают около наших бортов, чтобы вывести корабль в море. Гребцы на баржах наклоняются вперед и тянут весла, барабан отбивает равномерный ритм, чтобы заставить их работать слаженно, и нос корабля отползает от мощеной набережной. Паруса колышутся под ветром, и корабль покачивается на легкой волне. В Девоне, как и во всех портах Англии, любят отца, потому что он защищает Узкое море, поэтому нас провожает множество людей, целующих руки отцу и желающих нам спокойного плавания. Джордж сразу выходит и встает рядом с ним на юте, поднимая руку в царственном приветствии, а отец подзывает Иззи, и кладет руку ей на плечо, поворачивая ее так, чтобы каждый мог видеть ее большой живот. Мы с матерью стоим на носу. Отец не зовет меня, сейчас я ему не нужна. Изабель, новая королева Англии, сейчас удаляется в изгнание, но обязательно вернется во славе. Это Изабель носит ребенка, который, как все мы надеемся, станет нашим будущим королем.
