Марина Алексеева - Пираты Короля-Солнца(ч1-5,по главу19)
– Я очень сожалею, – тихо сказал Анри.
– Наконец-то, – заметил Ролан.
– Вы меня не так поняли, Ролан. Я очень сожалею, что втянул вас в эту авантюру. Я надеялся, что мы подружимся. Там, в Тулоне, где я познакомился с вами, вы мне казались таким несчастным и одиноким, и я, поддавшись естественному чувству сострадания, помог вам. Но – ни одно доброе дело не остается безнаказанным! Спасибо, господин барабанщик! Кто я такой? Бедный паж, на которого никто не обращает внимания…
Анри де Вандому стало до слез жалко себя. И слезы опять покатились по его щекам.
– Да что вы ноете, Анри? – спросил мальчик, – Прекратите свое нытье! Вдруг увидят? Если вам не стыдно за себя, не будьте настолько эгоистом. А скажут, что я довел вас до слез!
После того как Ролан слово в слово повторил фразу Рауля, паж заплакал в три ручья.
– Вы даже фразы Бражелона повторяете, как попугай! Вот вы какой, Ролан! Конечно, для вашей карьеры дружба с адъютантом важнее.
– Не смейте так говорить, я не карьерист!
– Я же вижу, как вы подлизываетесь к виконту! Смотреть тошно!
– А я вижу, как вы задираете виконта! Тоже тошно смотреть!
– Я больше не буду, – сказал Анри де Вандом, – Я поразмыслил и понял, что вел себя очень глупо.
– Вот и слава Богу! – искренне сказал Ролан, – Но почему же вы плачете, в таком случае?
– Почему я плачу? – всхлипнул Анри, – Я разочаровался в человечестве!
– Сильно сказано!
Счастливые минуты доверия и признательности остались в прошлом. А в настоящем – злые, отталкивающие слова. Как она старалась помочь Ролану, с каким самоотверженным энтузиазмом, рискуя прослыть наивной идеалисткой, оправдывала все действия Рауля, спорила с герцогом. И вот итог – эти господа с цветущим видом расхаживают по кораблю, и совсем-то они не похожи на несчастненьких, которым нужна чья-то помощь, сочувствие, доброе слово. Но за все хорошее она получила суровый урок. Родной отец обозвал ее сегодня ''зареванной лахудрой''.
– Увы! Люди такие лицемеры! Я и не думал, что они такие…
– Я вас не понимаю, Анри! С чего вы взяли, что все кругом лицемеры?
Анри вздохнул.
– Вы помните, какой свинятник мы тут обнаружили? Бутылки, кожура, обглоданные кости…
– Ну, вы прямо как девчонка! Могло быть и хуже! – сказал Ролан.
– Куда же хуже? Хуже, по-моему, некуда! Мы с вами, Ролан, дворяне, убирали апельсиновые корки, все эти чудовищные объедки, потому что… я не мог видеть такую мерзость!
– Ну и что? – пожал плечами Ролан, – Вы полагаете, мы уронили свое достоинство?
– Я не о том. Вы помните, как красиво и поэтично начиналось наше плаванье?
– Как я могу помнить – я спал в сундуке. Вы о визите Шевретты?
– Могли ли мы тогда подумать, в какой хлев превратится палуба, усыпанная цветами? Если бы Шевретта увидела оставленный Пиратами свинюшник…
– При даме – свинюшник? О нет! Но здесь нет дам.
– Вот! – вскричал Анри, – Теперь я знаю, что мужчинам нельзя верить. Может, когда и были благородные рыцари, но все они остались в далеком прошлом. В Столетней войне и крестовых походах. А сейчас, предоставленные сами себе, эти ужасные люди…
– Глупо, – сказал Ролан, – Рыдать, словно настал конец света из-за пары обглоданных костей и апельсиновой кожуры.
– И еще, – сказал Анри, вытирая слезы, – Все мы, в сущности, пираты. И это уже не игра.
– С чего вы взяли?
– А разве нет?
– А разве да?
– Ну, подумайте, Ролан, ради чего Бофор велел поднять красный флаг на корме?
– Бить мусульман.
– Зачем их бить? Что вам лично, бретонцу, сделали мусульмане?
– А вы не знаете? Отобрать обратно все наши сокровища, которые они награбили. Мусульманские государства всегда грабежом промышляют, общеизвестный факт.
– Наши?!
– Ну… не только наши. Испанские. Английские.
– Вот у вора дубинку украл.
– Что за чушь! Надо же их проучить.
– А потом кому достанутся сокровища?
– Королю. Адмиралу.
– Вам не приходило в голову, что главное сокровище – люди? А что выиграют простые люди в этой войне? Матросы? Простые солдаты?
– Ну,… им тоже что-то достанется. Призовые деньги, так, кажется.
– Боюсь, что большинству достанется смерть.
– Всех не убьют. А кому-то повезет. Но, если думать об этом день и ночь, так и спятить недолго. Я стараюсь не думать, и вам то же советую. Лучше бы вы дома сидели.
– Война из-за сокровищ – грязная война!
– Не только из-за сокровищ. Грабежи нашего цветущего побережья должны прекратиться раз и навсегда!
– Я слышал, о чем болтают солдаты.
– И я слышал. Все как помешались на сокровищах.
– Вот видите! И еще называют это Девятым Крестовым Походом! Не нравится мне вся эта затея.
– Зачем же вы поехали?
– Черт попутал.
– Плохое у вас настроение, друг мой.
– Куда хуже. Ролан, но разве я не прав?
– Отчасти. Просто я вспомнил, что Шевретта привезла Бофору какие-то важные бумаги. Они могут изменить весь характер войны.
– Как так?
– Я говорю только то, что слышал. Я же был совсем рядом. Я и сам не понимаю, в чем суть.
– Что же могло быть в этих бумагах? – удивился Анри.
– Говорю же вам – не знаю! Какая-то важная тайна. Но скоро, наверно, мы все узнаем. Вы же знаете, что Шевретта тайны просто обожает. Она без тайн жить не может, прекрасная графиня!
– Мне от этих тайн ни жарко, ни холодно.
– Вам – конечно. Но тем, кто замешан в ее тайны, и жарко, и холодно. Да какие у вас могут быть тайны, Анри, дорогой мой!
Паж возмущенно охнул.
– И у Бофора нет тайн, вы полагаете?
– У Бофора? О нет! Милейший герцог тоже любит тайны. Вот эти секретные бумаги Шевретты – одна из них.
– Это их общая политическая тайна, это не в счет.
– А что в счет?
Анри загадочно улыбнулся.
''Самая главная тайна Бофора – это я!''
Ролан взглянул на приятеля, но не стал наседать с расспросами. Барабанщик был смышленым мальчиком и не раз замечал переглядки и перемигивания пажа и адмирала. Ролан сделал именно тот вывод, которого боялась герцогиня де Бофор. Хотя внешнее сходство пажа с адмиралом и вызывающее поведение с важными персонами утвердили Ролана в его предположениях. И Ролан, желая поднять настроение друга, затянул буканьерскую песенку:
– Грести на галерах, болтаться в петле -
Удел буканьеров на этой земле…
Но мы – буканьеры! Нет выше карьеры…
– Прекратите! – воскликнул Анри, – Что за ужасы! Каторжники, повешенные! В песне, что пели моряки, таких слов не было!
– Да она очень длинная, буканьерская песенка, – сказал Ролан, – Все куплеты просто невозможно запомнить. Вы меня перебили, а ведь дальше речь пойдет о том, как буканьеры идут на любой риск, чтобы выручить своих. Конечно, при Шевретте моряки исполняли песенку с купюрами. Но после шторма мы имели удовольствие услышать все ее куплеты. Даже этот:
