Александр Прохоров - Сердце тигра
- Жрите! — орал он. — Быстро жрать, твари косоглазые! Обезьяны жирнозадые!
Толстяки торопливо хватали горох и куски мяса прямо руками, благо содержимое котлов успело остыть и запихивали себе в рты. При этом, они всё время давились, поскольку глотали всё это, почти не жуя. Их толстые, одутловатые, лоснящиеся рожи были перемазаны гороховой кашей и маслом. Отвратительное зрелище!
Увидев, кто пожаловал на вершину, надсмотрщик вскрикнул и бросился отцеплять концы цепей, что крепились к куполу. Килос и все остальные были так поражены видом жрущих и чавкающих толстяков, что ни сразу поняли, что же делает надсмотрщик. Он успел освободить все четыре цепи, когда один из «бессмертных» метнул в него копьё. Оно вонзилось надсмотрщику в живот. Тот захрипел и с кровавой пеной у рта повалился возле купола. Для толстяков, это, словно послужило сигналом. Они резко вскочили, выдернули из своих задниц трубки и с диким пронзительным криком «Банзай!» бросились на незваных «гостей». И двигались эти жирные туши на удивление быстро и ловко, чего никто от них совсем не ожидал. Цепи, которыми толстяки были прикованы к куполу, были достаточно длинные и тяжёлые и вполне могли быть использованы, как оружие. Раскручивая их над головами, толстяки начали теснить «персов». Удары сыпались за ударом, сокрушая щиты и ломая копья, прошибая шлемы и проламывая черепа. Кто-то из лучников пустил стрелу. Она вошла под небольшим углом в пузо первого толстяка, но он словно не заметил этого и продолжал наступать все, круша перед собой.
Килос, видя, как его людей начала охватывать паника, принялся выталкивать вперёд Нарбо.
- Давай! Врежь им! Ты самый здоровенный из нас.
Нарбо, вовсе не хотелось получить цепью поперек рожи. Более того, впервые в жизни он захотел избежать драки. Нет, вот если бы сейчас перед ним были хоть галлы, хоть капподакийцы, хоть греки, да кто угодно, он, не раздумывая, принял бы участие в потасовке, но эти странные раскосоглазые толстяки из какой-то неведомой страны, внушали ему страх. Но деваться было некуда.
Увернувшись о цепи, негр сблизился с одним из толстяков вплотную и что есть силы врезал ему кулаком в пузо. Всё равно, что бить огромную упругую подушку! Или, огромный, пружинящий, вязкий кусок сала! На раскосоглазого этот удар не произвел никакого впечатления. Зарычав, он вцепился в горло Нарбо обеими руками. Негр, попытался ударить противника по почкам, но жировая прослойка, подскакивающая и колышущаяся при каждом движении, защищала толстяка не хуже брони. Негр попытался разжать руки противника, но ощутил в них такую силу и хватку, что его собственные показались ему жалкими и смешными. Оставалось только одно. Он, что есть силы хлопнул толстяка ладонями по ушам. Вот это дало нужный эффект! Раскосоглазый взвыл, зажал уши и опрокинулся на спину, сотрясаясь всеми своими шмотами мяса и сала. Толстяк со стрелой в пузе, что-то крича и плюясь кинулся на Нарбо, но тот увернулся. Туша сбила с ног стоявшего за спиной негра Килоса. Тот не просто упал, а подлетел в воздух и шлёпнулся вниз, где пронзительно вопя покатился по склону холма вниз к его подножью. Нарбо, заметив, что толстяк от этого столкновения потерял равновесие, пнул его пяткой в бок. Раскосоглазый упал и тут же ему на спину вскочили один «бессмертный» и стрелок-египтянин. Они, схватив конец цепи, начали обматывать её вокруг жирной шеи противника и что есть силы затягивать. Подскочил Фабий с круглыми щитами в обеих руках. Он ударил ими полупридушенного толстяка с двух сторон по ушам. Тот, хрипя, с пеной у рта перевалился через кромку, отделяющую склон холма от его вершины и покатился вниз, сбивая с ног всех встречных.
Но два оставшихся толстяка продолжали сражаться, расшвыривая людей Килоса в стороны, словно щенков. На одного сбитого с ног киликийца, толстяк, так и вовсе прыгнул, придавив несчастного к земле своей необъятной задницей. Приглушённый крик, переходящий в хрип продолжался недолго.
Фабий, пытался проделать с одним из противников тот же трюк со щитами, но был подброшен высоко вверх и от увечий его спасло лишь то, что он упал на первого толстяка. Тот стонал и плакал, лёжа на спине и всё ещё зажимал свои уши, а то, что на него приземлился Фабий, его похоже не особенно побеспокоило.
Нарбо, в очередной раз увернувшись от цепи, просвистевшей в пальце от его головы, зажал толстяка одним из классических борцовских захватов: обеими руками в области поясницы. Это было, как обниматься со столетним дубом, ствол которого стал вдруг упругим и текучим. Стискивая противника, негр, всё же рассчитывал одолеть его таким способом. Толстяк был чуть ниже самого Нарбо, но весил при этом во много раз больше. Негр, мог лишь рассчитывать на силу и крепость своих мышц, которые должны были одолеть эту массу упругого жира. Возможно, так и случилось бы, но тут, второй толстяк слез с раздавленного им киликийца, разбежался и с душераздирающим воплем, всей своей массой ударил Нарбо в спину. Бедный негр, едва не испустил дух, когда его зажало между этими двумя мешками сала. Сцепившись руками, толстяки начали жать с двух сторон, не иначе намереваясь превратить Нарбо в лепёшку. Негр задыхался от нехватки воздуха и вонючего пота толстяков, смешанного со зловонием гороховой каши и мяса, исходящего из их разинутых ртов. Один из толстяков, к тому же, ещё и громко пукнул, так, что разнеслось по всей округе, а на вершине холма от вони, просто стало невозможно находиться. С криками «Фу!», «Вот дерьмо!» все стали разбегаться.
В это время, с другой стороны на вершину выскочил Алиммах и несколько его людей. Зажав носы руками, они кинулись к куполу. Алиммах решил воспользоваться тем, что толстяки отвлеклись на негра.
Настал кульминационный момент. Толпы зрителей на набережных, во все глаза, следившие за напряженной борьбой, в раз затаили дыхание и замерли. Через мгновение, край купола был приподнят. Оттуда пахнуло ужасающим смрадом. Люди Алиммаха едва сдержались, чтобы не отпрянуть в разные стороны. Из-под купола с диким воем выскочил голый, невысокий, бритоголовый человечек с совершенно одичавшим взглядом и смертельно бледной, даже зеленоватой физиономией. Похоже, последние несколько часов, его только и делало, что выворачивало наизнанку. Об этом свидетельствовало и то, что под куполом всё было заблёвано. Кашляя, плюясь и истошно вопя, он помчался вниз с холма. Несчастному хотелось только одного: броситься с головой в море, чтобы смыть с себя жуткое, липучее, въедливое зловоние. Он мчался, распространяя вокруг себя столько смрада, что все встречные и «персы» и «греки» поспешно разбегались, освобождая ему дорогу. Берега вокруг акватории порта, взорвались оглушительным рёвом толпы, воплями и свистом.
- Тарикс!
Крик раздался справа. Из какого то проулка выбежал Квинт Мелорий, одетый и вооруженный, как греческий экдромой. Следом бежали другие «греки», а по соседней улице на вершину холма наступали гоплиты, наконец высадившиеся с квинквиремы.
Но Тариксу было сейчас не до господина, не до сражения и не до всех этих орущих и беснующихся зрителей. Скорее в воду! Скорее!
Он кинулся в море, проплыл вперёд, потом в сторону, вдоль берега и вынырнув на мелководье принялся, дрожа от отвращения, усиленно тереть себя руками, везде где только мог достать.
Квинт Мелорий, застыл на полдороге не знал, куда ему кинуться, то ли на вершину холма, то ли к Тариксу, чтобы… А зачем, ему, собственно кидаться к Тариксу? Ну, жив его раб и хорошо. Однако, что-то шевельнулось в душе Мелория. Странное чувство. Странная, дружеская привязанность к рабу. Они, так много вместе испытали, через столько всего прошли.
Тут, Мелорий заметил на вершине холма знакомого негра, сцепившегося с двумя огромными толстяками. Вся сентиментальность мгновенно покинула Мелория, вытесненная яростью и злобой. Он и думать забыл про Тарикса.
Негр! Проклятый раб Лоредана, доставивший ему, как и его хозяин столько неприятностей! Похоже, толстяки душили чернокожего, зажав между своими необъятными животами. Это был шанс отомстить! Подбежать и ткнуть сбоку мечом. Пусть черномазый подыхает. Настанет время, он и до ненавистного Лоредана доберётся.
Между тем на вершине холма, Нарбо уже был близок к тому, чтобы испустит дух. Люди Алиммаха, как и он сам, прыгали и ликовали в двух шагах, даже не думая прийти негру на помощь. Вырваться Нарбо никак не мог, ударить, пнуть врагов, тоже. Так, они бы его и додавили, если бы не Фабий. Он подскочил к одному из толстяков и со всего размаху вогнал ему в зад подобранную рядом трубочку. Раскосоглазый взвыл на высокой ноте и резко повернулся. Раскинув руки, и как-то странно полуприсев, стал надвигаться на Фабия. Вытащить трубочку из своего зада толстяк, даже не потрудился. Нарбо получил возможность вздохнуть и тут же, он нанёс удар локтем назад, метя второму толстяку в переносицу. Тот хрюкнул и отпустил негра. Шатаясь, сделал неуверенный шаг в сторону. Нарбо начал отплевываться и усиленно вбирать в себя воздух и носом и ртом.
