Жизнь на гранях миров - Елена Черкашина
Тихий шелест прервал его мысли. Слуга стоял у входа и смотрел в лицо Адамару.
– Что ты хочешь? – спросил повелитель.
– Пришёл человек. Он видел что-то в ту ночь, но боялся сказать. Позвать его?
– Да.
В шатёр вошёл лучник, немолодой, с грубым и грязным лицом. Вошёл – и упал на колени.
– Рассказывай, – велел Адамар.
– Прости, владыка, я должен был прийти раньше, но…
Адамар ждал.
– В ту ночь я проснулся оттого, что мой друг встал. Он взял оружие и куда-то пошёл. Мне стало интересно: куда это он? И тихо – за ним. Спрятался между камней и видел, как он долго ждал кого-то. Я тоже ждал, а потом… – лучник сбился.
– Говори, говори!!!
– Там был кто-то большой, высокий, он стоял под деревом. Не прятался, просто стоял. Но когда появился доктор, – я узнал его по походке, а ещё по тому, что только доктор ходит по лагерю ночью, – так вот, он появился, и этот большой ушёл в тень. Его не стало видно. А мой сосед поднял лук. Он хороший лучник и стреляет лучше многих. Я думал: в кого он метит? Не в того ли, что стоит под деревом? Он выстрелил, и доктор упал, и вот тогда я испугался, потому что этот, большой, вытянул руку, а она у него засветилась, и отклонил стрелу.
Лучник вспотел.
– Так почему же ты не бросился к доктору, если видел, что он упал?! – зарычал Адамар.
– Я испугался! Этого, под деревом. Он так на меня глянул! Может, и не на меня, но я уполз в лес и был там всё время. Прости, повелитель, но это – не человек!
– Какая разница, если ты – трус! – Адамар пнул ногой воина. – Ладно, за то, что пришёл, прощаю. Подожди! Почему ты решил, что тот, кто стоял под деревом, отклонил стрелу? Ты что, провидец?!
– Нет, господин. Я – лучник, и знаю, что, стреляя с пятнадцати шагов, невозможно промахнуться!
Игорь лежал очень тихо, прислушиваясь к звукам ночи, и – думал, думал, думал. Эти три дня стали для него настоящим праздником, «воздаянием за перенесённые страдания», – смеялся он. Светлана, это невероятное чудо его жизни, удивляя заботой и лаской, каждую минуту была рядом. Она выпросила на работе неделю в счёт отпуска и теперь не отходила от него, старательно выхаживая и балуя.
– Я стал похож на маленького царька, – говорил Игорь, встречая её утром у порога и помогая снять пальто, – ни о чём не забочусь, не готовлю, не убираю: всё делаешь ты.
– Ты – благодарный пациент, – шутила она и тут же переходила к делу: – Что ты хочешь на завтрак?
Они проводили вместе весь день – и не скучали, не тяготились друг другом. Освободившись от хозяйственных хлопот, она садилась на диван с книгой, уютно поджав под себя ноги, заняв уголок, а он, не желая быть слишком далеко, занимал другой. Читал газеты, проверил счета, навёл порядок в бумагах и всё время краем глаза любовался. «Что за чистые черты, кожа светлая, лёгкая тень от ресниц, шёлковые струнки бровей… Но красота – не в чертах, а вот в этом взгляде, который и умный, и пристальный, и всё время смотрит в меня, будто старается что-то понять. Что, девочка, о чём ты думаешь? Взвешиваешь то же, что и я? Или только ждешь, когда я сделаю первый шаг? Ох, уж этот первый шаг! Может быть, мне просто не хватает легкомыслия юности, когда делая первый шаг, не думаешь о том, куда приведёт тебя второй, и я напрасно мучаю девочку?.. Нет, время легкомыслия миновало, и я слишком хорошо знаю, что значит стоять перед пропастью, когда после первых необдуманных шагов вдруг оказывается, что впереди – пустота и больше некуда идти».
Ночь текла неслышно. Игорь давно перевернул всю постель, смял одеяла, раз десять вставал пить воду и всё не мог уснуть. Отвык спать по ночам. Что там, в мире хасаров? Нашел ли убийцу Адамар? В том, что он будет искать, Игорь не сомневался, но как среди тысяч солдат найти одного, наверняка нанятого кем-то? Как доказать? О том, что может последовать дальше, Игорь не думал: не хотел, сознание бежало от этой мысли, пряталось от неё, перескакивало на что-то другое. До тех пор, пока сам Игорь властно и твёрдо не остановил эту мысль, не вгляделся пристально и безжалостно: хочет ли он, чтобы кто-то был наказан, возможно, казнён? Неважно, – убийца, предатель. Хочет ли он сам, врач, исцеляющий людей, чтобы кто-то погиб? Холодной путиной легла эта мысль на душу. Да, он пострадал и мог быть убит, но не это вопрос, а – как будет жить дальше с сознанием, что кто-то мёртв из-за него?!
Игорь встал. Вот он, момент истины: кто ты таков? Не лги себе, скажи правду, ведь здесь, этой ночью, нет никого, кто бы смотрел тебе в душу. Так что? Хочешь? Или нет? Просто скажи правду.
«Я могу лгать себе самому, но не буду. Хочу, чтобы его наказали, пусть поставят клеймо на лбу, как у них принято с преступниками: жёстко, но действенно. А затем изгонят. Но смерти – нет, не хочу!» Ему вдруг стало легко. Решение принято. Он огляделся: всё вокруг посветлело. Или это рассвет? Но если – рассвет, это значит, что он упустил возможность вмешаться, миры не пропустят его днём, а ведь всё может решиться именно сегодня! Потому что если по какому-то невероятному стечению обстоятельств Адамар нашёл виновных, то единственный человек, который может что-то изменить, остановить руку правителя, – это он сам.
Света вошла и тут же увидела: что-то случилось. Игорь прячет тревогу, за улыбкой – печаль. Взглянула в лицо:
– Ты не спал?
– Не спал.
– Думал о чём-то?
Он несколько мгновений молчал.
– Боюсь. За него, того, кто… – Игорь не договорил, но Света поняла. – Боюсь, что Адамар наломает дров. А остановить его некому, все будут только рады посмотреть на показательную казнь. Я должен всё исправить, немедленно!
Она стала очень серьёзной:
– Тебе нужно подняться. Но как?
– Вот именно, как? Ни разу не был там днём.
– Может быть, принять снотворное?
Он улыбнулся на эту детскую мысль.
– Не снотворное меня поднимает, а что-то другое. Или кто-то другой. Тот, кто мне
