Евгений Санин - Око за око
— Хитоны! Самые большие хитоны — как раз для таких огромных рабов!
— А вот цепи им на ноги! Клянусь молотом Гефеста, они ничуть не хуже тех, которыми был прикован к скале сам Прометей!
— Кандалы на руки!
Низкий купец с пухлым животом вкрадчиво ворковал в самое ухо:
— Непременно купи мои железные ошейники! Покупка твоя не только хороша, но и опасна… Не искушай судьбу! Не надев ошейники этим сильным, как Геракл, рабам, ты не сможешь спать спокойно!
Радуясь, Эвбулид купил цепи, кандалы и ошейники. Приказал суровому на вид надсмотрщику:
— Пригласишь на месте кузнеца, пусть закует их как следует, чтоб у них пропала всякая надежда бежать с моей мельницы!
— Ты сказал, мельницы? — снова подался к Эвбулиду низкий купец. — Тогда тебе непременно нужна моя «собака»!
— Зачем? — отмахнулся Эвбулид. — Хватит и ваших наручников!
Купец забежал с другой стороны.
— Ты меня не понял! — захихикал он. — Моя «собака» — деревянная. Но она не хуже живой охраняет хозяйское добро!
— Как это? — не понял Эвбулид.
— А вот как!
Купец жестом подозвал своего худого, как тень, раба, надел ему на шею широкое, плоское ярмо и, всунув ему в руку большой ломоть вкусно пахнувшего хлеба, приказал:
— Ешь!
Худой раб жадно потянулся губами к ломтю, но его пальцы натолкнулись на ярмо. Он наклонился вперед, пытаясь просунуть хлеб — и снова ничего не получилось.
Раб извивался, отгибал тело назад, даже подпрыгивал, но каждая его попытка кончалась одним и тем же: он никак не мог донести хлеба до рта.
— Видишь? — торжествовал купец. — Я не кормил его целых два дня, и все равно он ничего не может поделать! Ешь! — закричал он на раба. — Ешь, а не то я снова отниму у тебя хлеб, и ты не увидишь его еще два дня!
Купцы хохотали, тут же заключались пари: удастся ли голодному рабу проглотить хотя бы кусок хлеба. Ставки возросли до десяти драхм. Смеялся и сам Эвбулид.
После последней отчаянной попытки хлеб выскользнул из пальцев раба, он сел на пыльную землю и стал шарить вокруг себя руками. Слезы текли по его лицу, падая на ярмо.
— Ну, что скажешь? — заворковал над ухом Эвбулида купец. — Надежна моя «собачка»? А теперь представь, что в руке моего раба не ломоть хлеба, а мука с твоей — да ниспошлют ей удачу боги — мельницы! С такой охраной ни одна горсть муки не будет съедена твоими прожорливыми рабами!
— Ладно, беру! — смеясь, согласился Эвбулид. — Вели рабу надеть на моих сколотов по такой «собаке»! А ты, — нашел он глазами Армена, — отведешь их в мой дом и скажешь Гедите, чтобы она, как полагается, посадила к очагу и обсыпала их сухими фруктами и сладостями. Да чтоб не забыла произнести при этом пожелание, чтобы покупка пошла на благо дому. А потом на мельницу их — и сегодня же за работу!
ГЛАВА ПЯТАЯ
1. «Собака» и «Венера»
Прощальный ужин в доме Луция Пропорция подходил к концу, когда в комнату пирующих вошел смуглолицый раб. Щурясь от яркого света и косясь на кувшины с вином, он нашел глазами хозяина, забавлявшегося на пурпурных подушках с юной танцовщицей тем, что подносил и отдергивал от ее губ сочную сливу. Подбежал к нему и шепнул на ухо:
— Господин! Там в двери ломится какой–то оборванец!
— Дай ему кость и пусть ступает своей дорогой! — благодушно махнул рукой Луций.
— Кто поздно приходит — тому кости! — подтвердил один из его пьяных клиентов, роняя голову на стол.
— Я так и поступил, господин, — ухмыльнулся раб. — Дал затрещину и бросил кость. Но он не уходит. Он сказал, что сгноит меня в яме! — пожаловался он.
— Моего раба?! — вскричал Луций. — Спусти с цепи собак!
— Я б так и сделал, господин но…
— Но?!
Рука Пропорция, не привыкшего к возражениям в собственном доме, да еще от раба, замерла в воздухе, и танцовщица проворно ухватила губами сливу.
— Я не спустил на этого грязного оборванца собак только потому, что он непременно хочет говорить с тобой! — объяснил раб.
— Оборванец? Со мной?! Прот, ты в своем уме?!!
— Это он, наверное, сошел с ума, потому что утверждает, что он твой давний друг! — огрызнулся раб.
— Луций, что я слышу! — воскликнул из угла взъерошенный клиент, вкладывая в ладошку флейтистки денарий. — Ты уже водишь дружбу с нищими?
Пропорций, сопя, поднялся. Оттолкнув ногой недогадливого раба, из–за которого его подняли на смех клиенты, он с раздражением произнес:
— А ну, тащи его сюда. Да живо! Мне самому хочется взглянуть на этого моего «друга»!
— Бегу, господин! — с готовностью бросился выполнять приказание Прот.
— Постой! — окликнул его Луций. — Скажи прокуратору1, чтобы принес сюда розги. Я думаю, они придадут нашим воспоминаниям о дружбе особую теплоту!
— Слушаюсь, господин! — усмехнулся раб, выбегая из комнаты.
— Это самый наглый и вороватый мой раб! — кивнул ему вслед Пропорций. — Но, клянусь Меркурием2, именно этим он мне и нравится!
Он вернулся к юной гречанке, которая тут же обвила его шею руками. Клиенты в предвкушении нового развлечения поднимали кубки и хвалили остроумие своего патрона.
Наконец дверь широко распахнулась. На пороге появился однорукий человек в грязной одежде.
Смех и пьяные крики оборвались.
Луций и гости с любопытством смотрели на калеку с изможденным лицом, сохранившим следы жестоких пыток.
— Так ты инвалид! — разочарованно протянул Луций, жестом разрешая незнакомцу войти в комнату. — Кто такой? Почему назвался моим другом?
Не отвечая, незнакомец сделал несколько уверенных шагов. Не как нищий калека — как хозяин встал посреди комнаты и обвел угрюмым взглядом яркие картины на стенах, статуи, уставленный яствами кедровый стол, отделанные черепаховыми панцирями ложа.
Удивление гостей сменилось гневом, когда инвалид столкнул на пол пьяного клиента и, усевшись на его место, бесцеремонно потянул к себе серебряное блюдо с кусками холодной говядины.
— Ах ты, бродяга! — первым очнулся Луций. — Наглеть в моем доме?! Последний раз спрашиваю: как твое имя, и что тебе здесь нужно?
Незнакомец, не торопясь, выпил кубок вина, взял рукой кусок мяса и усмехнулся, не сводя глаз с хозяина:
— Не признаешь, Луций?
Пропорций вздрогнул — таким знакомым показался ему этот голос. Безусловно, он видел раньше этого человека, и видел часто, только другим и совсем не в этой одежде…
Сузившимися глазами он впился в его лицо, думая про себя: нет, это не из старых клиентов, не покупатель, не ответчик в суде…
