Эмма Выгодская - Опасный беглец
– Дели наш!.. Конец пришел саибам!.. Бхай-банд!..
Узкая улица по эту сторону городских ворот уже не вмещает всех, волной напирает толпа, и передняя колонна повстанцев выходит на главную улицу города – Серебряный Базар.
Во дворце – смятение. Бахадур-шах и рад и не рад повстанцам. Англичане бегут, – это хорошо; но они еще могут вернуться. Трясущимися руками правитель Дели надевает свой парчёвый убор. Он отдает приказ – раскрыть ворота, ведущие к реке, и закрыть ворота, ведущие в город. Старый шах не знает, как ему быть.
Несколько англичан из города ищут спасения во дворце. Внизу под лестницей, ведущей в покои шаха, стоит Фрэзер, главный управитель города, палач мусульман и индусов – большой саиб среди саибов. Капитан Дуглас, начальник дворцовой охраны, поднимается вверх по лестнице. Он просит Бахадур-шаха укрыть англичан в своих покоях.
Старый шах, седой, испуганный, выходит к нему навстречу. Он придерживает полы парчёвой одежды над разъезжающимися от страха худыми старческими ногами.
– Уходи, капитан! – трясущимися губами говорит Бахадур-шах. – Если я спрячу англичан, – восставший народ убьет меня.
Внизу слышны крики. Хаджи, хранитель шаховой печати, уже заколол Фрэзера у входа. Слишком много гнева против угнетателей скопилось в народе, слишком велики преступления англичан. Толпа бежит наверх. Фрэзер убит, убит и капитан Дуглас, в покоях самого шаха.
Большая толпа повстанцев идет по Серебряному Базару. Ткачи, оружейники, каменотесы, медники, бочары присоединились к сипаям, – беднота города, рабочий люд.
– Оружие! – слышны крики. – Взять оружие саибов!..
Толпа теснится у западного тупика улицы. Здесь, за высокой стеной – круглое здание Арсенала. Кузнецы, седельники, гончары, грузчики, погонщики верблюдов знают, что им нужно. Здесь оружие: ружья, патроны, порох, пушки, снаряды – тысячи ружей, десятки тысяч патронов; оружие – хлеб восстания.
Ворота Арсенала закрыты. Два королевских лейтенанта заперлись и забаррикадировались изнутри. Вся арсенальная прислуга еще рано утром ушла от офицеров, они все – индусы, солдат-британцев нет. Некому защищать кладовые Арсенала.
– Именем правителя Дели, открыть оружейные склады!..
Конный риссальдар, Рустем-хан, туземный офицер мирутского полка, подъехал к воротам.
Мертвое молчание отвечает Рустем-хану.
– Именем Бахадур-шаха!
Риссальдар соскакивает с коня и стучит рукоятью шашки в железные ворота:
– Именем шаха Дели!..
– Уходи! – отвечают ему из-за ворот. – Мы не откроем бунтовщикам.
Это лейтенант Форрест вышел из внутренних помещений Арсенала.
Ага, феринги отвечают!.. Куски железа, камни летят в крепкие перекладины ворот.
– Отдавайте оружие, феринги!
– Патроны!.. Порох!..
– Оружие повстанцам! Открывайте кладовые!..
– Прочь, бунтовщики!.. – тонким срывающимся голосом кричит лейтенант. – Вы изменили нашей королеве!..
– Больше нет над нами твоей королевы!.. Открывай! – ревет толпа.
Бешеные удары по воротам. Штурмом идут на стену повстанцы. Ворота крепки, – двойные, обитые железом.
– Лестницы! Несите лестницы! – командует Рустем-хан. Группа сипаев идет обходом, приставляет штурмовые лестницы к боковой стене, люди карабкаются наверх, десятки голов уже на гребне стены…
И тут толчок чудовищной силы колеблет землю. Грохот раскалывает небо, – грохот, какого не слыхивала земля Азии.
Точно огненные недра земли, прорвав кору, с бешеной силой устремляются в небо.
Два британских лейтенанта взорвали пороховые склады.
Центральное круглое здание Арсенала лопается, как набитая порохом огромная бомба. Столбы пламени и черного дыма устремляются к небесам. Меркнет солнце. С грохотом рушатся окрестные дома.
– Великий бог!.. Спасите! Спасите!.. – Окровавленные люди мечутся среди развала кирпичей, в тучах белой известковой пыли.
Далеко отхлынула толпа. Горожане бегут из соседних улиц.
– Где Рустем-хан? Риссальдар убит. Силой взрыва его швырнуло на стену соседнего дома.
Замешательство в рядах соваров. До самого Мусульманского Базара, до Раджраттских ворот отхлынула конница. Пустеют кварталы, прилегающие к Арсеналу.
– Горе нам, братья!.. Чем будем воевать?..
Новые и новые облака дыма поднимаются к небу, – это взрываются новые подземные кладовые. Долго не стихает треск взрывающихся на складах ракет, пальба воспламенившихся патронов.
Три часа пополудни. Зной невыносим в этот час. Люди ищут тени. Они хотят скинуть ранцы, напиться воды у фонтанов, отдохнуть.
Отдельные кучки сипаев бродят по переулкам.
– Мы отбились от своих… Где нам становиться? – спрашивают одни.
– Идите во дворец. Там укажут! – кричат другие.
– Радж ферингов кончился. Теперь Бахадур-шах будет ставить начальников над нами…
Но Бахадур-шах молчит. Он велел запереть ворота, ведущие из дворца в город. Бахадур-шах боится восставшего войска.
– Рустем-хан убит взрывом… Кто же теперь будет нашим риссальдаром? – спрашивают друг друга конные совары.
Высокий сипай в форме гренадерского полка взбирается на уцелевший обломок стены.
– По своим полкам, солдаты! – кричит гренадер. – Или вы хотите, чтобы саибы захватили вас врасплох и перебили, как стадо коз?.. Сипаи из Мирута!.. Девятый аллигурский!.. Конники Восемьдесят второго!.. Каждый к своему знамени!..
– Да! Да!.. Держаться старых товарищей. Правильно, правильно! – кричат солдаты. – Каждый при своем знамени.
Сипаи-пехотинцы шумным табором располагаются на Серебряном Базаре и прилегающих улицах.
– Радж ферингов кончился!.. Сам Бахадур-шах будет ставить начальников над нами!..
Сипаи ждут у походных костров на площади базара.
– Почему же молчит Бахадур-шах?
– Скоро он пошлет своих глашатаев по городу.
Огромное черное облако, пронизанное пламенем, долго стоит над центром города, оно видно на много миль кругом, из дальних и из близких селений.
Шестой час пополудни. Скоро зайдет солнце. Конные совары, разбившись на мелкие отряды, шагом проезжают по улицам.
– Рустем-хан убит… Совары, братья, кто же будет начальником над нами? – спрашивают друг друга мирутские конники.
– Ждите, ждите вестей от Бахадур-шаха. Шах сам выберет начальника над конными и пешими войсками.
Во дворце – совещание. Старый шах нескоро пришел в себя после волнений долгого дня. Он собрал своих министров на совет.
– Кого мы назначим начальником над восставшими полками? – спрашивает у министров Бахадур-шах.
Министры озабочены. Городская беднота вышла из своих домов. Восставшие крестьяне табором стоят на городских площадях. Улицы полны солдат, и конных и пеших. Еще никогда не видел старый город такого многочисленного войска.
