Вольф Серно - Тайна затворника Камподиоса
– М-да... – такое развитие событий поставило Витуса в тупик. Пытаться продолжить разговор с Арлеттой не имело смысла. Какое нелепое стечение событий! Ну, до полудня он постарается все исправить.
– На «Аргонавт». Там остались раненые.
При сложившихся обстоятельствах лучше не появляться на глаза Таггарту.
– Отлично, сэр, – Миллер вытянулся и козырнул. – Я могу быть свободен, сэр?
На «Аргонавте» выяснилось, что магистр с Энано изрядно потрудились в его отсутствие. Работы ему осталось не слишком много. Он подходил к раненым расспрашивал, прописывал лекарства, по пять раз уточнял диагнозы и спрашивал их имена, – словом, и слепой увидел бы, что мыслями он далеко.
– Что с тобой? – не выдержал наконец Магистр. – Как твой лучший друг, я имею право знать.
– И я, и я тоже, – подхватил Энано.
– Ладно, – Витус вздохнул и огляделся, а потом пошел в дальний угол каюты, где они могли поговорить без помех.
– ... а когда я решил посмотреть, где это задержалась леди Арлетта, произошло вот что...
И он рассказал все о попытке изнасиловать Арлетту и о ее сундуке с таким же, как у него, гербом. Подробности минувшей ночи он опустил, а друзья были достаточно тактичными людьми, чтобы расспрашивать об этом.
– И что же сказала леди Арлетта, узнав о том, что вы можете быть в родстве? – полюбопытствовал Магистр. – Она нашла это забавным, правда?
– Нет, совсем наоборот, она мне не поверила. Все вышло как-то неудачно...
И он рассказал, как она застала его роющимся в ее сундуке, как он пытался все объяснить, а она не стала его слушать и выставила за дверь. Когда он закончил свой рассказ, Магистр сказал:
– Выше голову, сорняк, не падай духом. Что ты стоишь, будто тебя пригласили войти и не предлагают сесть? Ведь это все в сущности недоразумение, пусть и серьезное. Знаешь что? Сегодня в лазарете до утра все равно делать нечего. Давай переберемся опять на «Феникс», и я лично поговорю с юной дамой и объясню, что все сказанное тобой – чистая правда.
– Может быть, ты прав... Пойдем!
Однако, когда они оказались на палубе, по правому борту стоял один «Фалькон», купца по левому борту они не увидели. «Феникс» ушел.
– Я все устроил так, чтобы мы на некоторое время остались одни, – начал Таггарт, мрачно глядя на него. – Я требую от вас подробных объяснений, почему вы не вернулись прошлой ночью на корабль?
Витус согласно кивнул. Сидя напротив Таггарта за столом с географическими картами, он приготовился к нелегкому разговору.
– Я позволил вам, «соколам», продолжать застолье с капитаном Болдуином, однако о ночевке на «Фениксе» и речи не было. Кстати, кто, кроме вас, воспользовался моим великодушием подобным образом?
– Сэр, я могу лишь уверить, что мне искренне жаль. Прошу прощения.
– Это все, что вы можете мне сказать?
– Нет, сэр. Разумеется, нет. – И он рассказал о том, как Кэтфилд напал на Арлетту, о том, как поступил при этом он сам, и о том, что их с Арлеттой гербы совпали. О проведенной у нее ночи, он, естественно, умолчал.
Чем дольше рассказывал Витус, тем больше успокаивался Таггарт. Помолчав, капитан сказал:
– То, что вы мне рассказали, кирургик, это, если разобраться, две разные истории. Одна из них – возможно, вы из рода Коллинкортов и тем самым родственник леди Арлетты, и эта история меня нисколько не касается. А вот случай с Кэтфилдом – совсем другое дело.
– Признаю, сэр, мой рассказ звучит несколько... э-э... неубедительно, тем более что леди Арлетты тут нет и мои слова подтвердить некому, однако, уверяю вас, это чистая правда.
К удивлению Витуса капитан совершенно спокойно кивнул:
– Знаю. Минувшей ночью Кэтфилд вместе с остальными вернулся на корабль, а сегодня утром сам явился ко мне и обо всем доложил. У него хватило мужества повиниться в своем бесчестном поступке. Он клялся всем на свете, что хотел похитить у леди всего-навсего один поцелуй, а все, что из этого вышло, – жуткое недоразумение и только. Я бы, конечно, мог бы заковать его в кандалы, однако это было бы против наших законов. Как офицеру ему грозит самое большее несколько суток ареста.
– А что со мной, сэр?
– Пока не знаю... Давайте о вашем отсутствии... скажем так, забудем. Пусть никто не говорит о старике Таггарте, что он злопамятен.
– Я вам признателен, сэр! – Витус вздохнул с явным облегчением.
– Сэр, прошу прощения, если помешал вам, – на пороге стоял Типпертон, являвший собой воплощение нечистой совести.
– Ничего я вам не прощу! Я же велел никому не мешать мне! – вспыхнул Таггарт.
– Сэр, однако тут... извините, но те матросы, которых посылают на «Аргонавт», хотели бы что-то передать вам, сэр. Эти матросы находятся в шлюпке, они готовы перебраться к нам на борт, поэтому я позволил себе...
– Пусть эти парни подождут! – по выражению глаз капитана Типпертон понял что лучше всего ему немедленно испариться.
– Вы отправляете людей на «Аргонавт», сэр? – спросил Витус.
– А как же! С теми немногими, кто остались в живых после битвы, паруса не поднимешь и далеко не уйдешь. И пока вы дневали и ночевали на «Фениксе», я не бездействовал: сегодня утром я отобрал на «Фальконе» десять человек добровольцев, в том числе и Рода, этого шотландца, моряка очень опытного. Побольше бы нам таких. Добраться до Англии «Аргонавту» будет ох как непросто! Судно вроде бы подлатали, но не приведи Господь им попасть в приличный шторм.
Витус тут же нашелся:
– Сэр, а что если дать Кэтфилду шанс отличиться. Я уверен, парень он неплохой. И то, что он явился к вам с повинной, тоже говорит в его пользу. Назначьте его старшим в команде. Путешествие в Англию, как вы сами сказали, будет делом сложным – тут он себя и покажет.
– Хм, эта мысль мне и самому уже приходила в голову. Был бы изящный вариант. Правда, нос у него расквашен, и я теперь понимаю, чьих рук это дело.
– Я мог бы на обратном пути заняться носом Кэтфилда.
– Вы? – Таггарт откровенно удивился. – Но ведь это означало бы, что я вас должен был бы прикомандировать к «Аргонавту».
– Да, сэр!
– Хм... – Таггарту хотелось еще немного пощекотать нервы кирургику, хотя такое решение просто-напросто напрашивалось по крайней мере с того момента, когда выяснилось, что «Аргонавт» можно попытаться спасти. Теперь, когда судно на плаву, Таггарту очень хотелось, чтобы оно непременно вернулось в Англию: он знал, что у Эванса в Портсмуте осталась вдова с дочерьми на выданье и их будущее всецело зависит от того, вернется ли корабль с грузом и получит ли она положенную сумму вознаграждения за утерю кормильца. В конце концов они могут потом это судно и продать. Он никогда не забудет, как пришлось его семье, когда в пятидесятые годы дела пошли круто под гору... Таггарт поймал себя на том, что его мысли снова унеслись в сторону, и выбранил себя за это. А вслух сказал:
