Александр Голованов - Дальняя бомбардировочная...
Приобретая все больший опыт и сноровку в полетах к партизанам, мы стали думать о мероприятиях, которые следовало провести для облегчения и упрощения организации и выполнения этих полетов.
Поначалу каждый экипаж самостоятельно выполнял свою задачу, приходя в заданный район и отыскивая свою цель. В связи с ограниченным количеством горючего маршрут, как правило, прокладывался напрямую: Киев — Суботица — цель. Экипажам приходилось пересекать районы, которые были насыщены средствами ПВО как на территории Румынии и Венгрии, так и на территории самой Югославии. Имея данные о наших полетах в Югославию, немцы установили зенитную артиллерию и в Карпатах, именно в тех районах, где пролегал маршрут самолетов. Таким образом, наши экипажи подвергались, как правило, воздействию средств ПВО как при перелете фронтовой полосы, так и в Карпатах, над опорными пунктами Сегед и Печ, а также в районе Суботицы, где в системе зенитной артиллерии ПВО имелись станции автоматической орудийной наводки. На территории Венгерской низменности были все условия для боевой работы истребительной авиации противника, имевшей радиолокационные средства обнаружения и наведения. В Югославии средства ПВО действовали в районах Нови-Сад, Белград, Смедерево, Ниш и других. В районе Баня-Лука находился аэродром с действующим ночным стартом, в районе Сараево тоже был аэродром…
Прежде всего было решено, что для надежности и уверенности выхода в район цели в сложных метеорологических условиях впереди группы самолетов, примерно за полчаса, вылетает лидер, который передает условия полета экипажам, следующим за ним. Полчаса, конечно, время небольшое, определялось оно опять-таки отсутствием возможности иметь больший запас топлива, но и этот, хотя и малый разрыв по времени давал ощутимые результаты. Вообще-то говоря, можно было, конечно, увеличить количество горючего, проведя некоторые доработки на самолете за счет сокращения перевозимого снаряжения, боеприпасов и других грузов. Но получалось так, что за счет увеличения времени возможного пребывания самолета в воздухе, а следовательно и большей безопасности полета, резко сокращалась полезная загрузка, и то, что доставлял партизанам один самолет, стали бы доставлять два. Арифметика простая — в два раза сокращался объем перевозок. В сложившихся крайне тяжелых условиях боевых действий югославских партизан пойти на это мы не могли, предпочитая самим находиться в более сложном положении.
Разрыв в вылете, состоявший из тридцати минут, практически ничего особо ощутимого в процессе самого полета не давал, но этот разрыв оказывался весьма ценным по прибытии группы самолетов в район цели. Самолет-лидер за тридцать минут успевал определить свое местонахождение, найти цель, сообщить условия погоды, сбросить груз и перейти на работу на привод, как приводная станция. Остальные самолеты настраивались на привод лидера и сразу, без каких-либо поисков, зная условия погоды, смело выходили прямо в заданный пункт и начинали сброс доставленного. После прихода группы на цель, получив подтверждение от каждого, что он находится здесь, лидер отправлялся в обратный путь, сообщая остальным условия полета уже по дороге домой.
Каждая упаковка, каждый мешок, находившийся на том или ином самолете, имели маркировку, присвоенную тому экипажу, который их доставлял. Задание считалось выполненным лишь тогда, когда с места назначения получалось подтверждение о получении всего, что значилось на борту этого корабля. Естественно, экипажи всякий раз с нетерпением ждали сообщения о результатах своей работы.
Позднее в район партизанских действий были заброшены приводные радиостанции, а для обеспечения более безопасного полета по маршруту был задействован полк ночных охотников, которым командовал гвардии подполковник Михаил Павлович Дедов-Дзядушинский. Задачей его полка являлась блокировка аэродромов противника при полетах наших экипажей к партизанам. Этот полк блокировал аэродромы противника в районах: Суботица, Сальнок, Печ, Петровград, Нови-Сад и других.
Так постепенно, от сложного к более простому, входила в повседневный быт АДД боевая работа по обеспечению югославских партизан. В это же самое время английская авиация, базируясь на аэродромах Южной Италии, в частности на аэродроме Бари, где у них имелась база снабжения и откуда, как говорится, рукой подать до мест расположения партизан, почти бездействовала… Наши летчики и штурманы не раз занимались подсчетами, что бы могла сделать для партизан их дивизия, если бы ей представилась возможность работать с аэродрома Бари в Италии. Получалось, что производительность в доставке партизанам всего необходимого увеличилась бы не менее чем в десять раз!
В весенне-летний период нашим экипажам не хватало темного ночного времени, чтобы выполнить беспосадочный полет к партизанам и обратно, однако полеты продолжались. Проходя над территорией, занятой противником, в светлое время самолеты без прикрытия истребителей постоянно подвергались воздействию всех средств ПВО.
В январе я узнал от Верховного, что решено направить военную миссию в Югославию и АДД следует выполнить эту задачу. Доставка миссии к маршалу Тито путем десанта, то есть выброски на парашютах, исключалась. Глава миссии генерал Н. В. Корнеев, раненный в ногу, ходил с тростью и прыгать с парашютом не мог.
Для выполнения этого задания нужно было подобрать соответствующий экипаж. Достаточно хорошо зная летный состав ГВФ, я дал указание его начальнику генералу Астахову представить мне кандидатов для выполнения данного полета. Из них остановился на командире корабля Александре Сергеевиче Шорникове. Остановился потому, что, будучи еще шеф-пилотом Гражданской авиации, мне довелось проверять летный состав, собранный из разных управлений, для определения возможности допуска этих летчиков к практическим полетам с пассажирами в сложных условиях осенне-зимнего периода как днем, так и ночью. Чтобы получить такое право, летчики должны были пройти проверку в реальных условиях. Дело в том, что летчик и его способности определяются не только тем, как он пилотирует самолет, но также и тем, как он себя ведет и как себя чувствует в таком полете. Не один раз за свою летную жизнь мне приходилось быть свидетелем, когда человек, отлично пилотируя самолет под колпаком или под шторками, оказывался совершенно непригодным к полетам в действительно плохих условиях погоды. И, наоборот, летчик, лишь удовлетворительно летавший в искусственно созданных условиях тренировочного полета, в реальных условиях плохой погоды летал уверенно и спокойно, показывая хорошие результаты.
