Олег Северюхин - Личный поверенный товарища Дзержинского
Мюллера как будто током пронзило. Он сорвался с места и убежал. У меня было немного времени подумать над тем, что меня может ожидать. С кинжалом колдовал дед Сашка. Но это было давно и снадобье естественным образом могло исчезнуть с клинка.
Может, брат Алоиз для верности обработал свой клинок содержимым своей капсулы и под воздействием таинственности и торжественности посвящения в члены масонской ложи просто забыл, что лезвие представляет какую-то опасность. Люди, участвовавшие в войнах или служившие в армии в прежнее время, «богатыри не вы» как говаривал Михаил Юрьевич Лермонтов, воспитаны были в том духе, что целование меча, шпаги, сабли, кинжала есть высшая форма подтверждения присяги и верности своему сюзерену. Так и фюрер автоматически поцеловал свой кинжал, которым его посвящали в таинство ложи.
А вдруг там есть яд? Яд должен проявиться быстро. Трупное окоченение и характерные следы для отравленного. А если через несколько дней не будет окоченения, то придётся человека искать в будущем. Только где? Какова концентрация эликсира? Вопросов больше, чем ответов. Но, во всяком случае, у меня появляется время, во время которого мне нужно будет найти способ эвакуации из этого места или наоборот — внедрения а эту структуру для дезорганизации её или направления её действий в пользу представляемого мной государства.
Мюллер вернулся через два часа. Человека можно изучать по глазам. Глаза — как маленькие фонарики, которые по-особому светятся в различные минуты его деятельности.
— Успел, — сказал он довольно, — перехватил машину на выезде. Признаков жизни нет, но и нет никаких признаков охлаждения тела или окоченения.
— В том-то и дело, что фюрер не знает, как возвращаться обратно, — сказал я, — вы помните, как мы с вами путешествовали в послевоенную Германию? Вот и он так же где-то бродит, не понимая, что с ним произошло. Но чтобы знать, что он действительно там, нужно подождать хотя бы два-три дня.
— Хорошо, мы подождём, коллега Казен, — сказал Мюллер, — а сейчас расскажите мне, какую разведку вы представляете? Я не поверю, чтобы к такой личности как вы не было подходов со стороны разведки или контрразведки.
— Как не было подходов? — изобразил я удивление. — Когда мы летели в Испанию вслед за вами, то наш самолёт сбили во Франции, и я со своим специальным удостоверением попал в руки Сопротивления и даже содержался в замке Иф как граф Монте-Кристо. Спасибо украинским националистам, которые помогли бежать и сотрудникам абвер-заграница, спрятавшим меня у бедуинов. Так что, мне пришлось помыкаться достаточно. Сейчас я гражданин Аргентины и могу свободно перемещаться вне пределов социалистического лагеря.
— А зачем вы все время двигаетесь вслед за нами? — спросил Мюллер. — Ведь мы же вас не приглашали с собой.
— Как это не приглашали? — изобразил я удивление. — А кто меня оторвал от моей практики в Мадриде и поручил восстановить психическое состояние брата Алоиза? Я за вами бегал? Вы меня чуть ли не выкрали. Да и сейчас я за вами не собирался ехать, просто мы приехали по месту выдачи наших паспортов, чтобы ещё раз ознакомиться с обстановкой здесь. Задай нам кто-нибудь вопрос о нашей «родине», а мы знать ничего не знаем. И, кроме того, вам нужно был сказать мне спасибо за то, что я оказался здесь и не дал разрезать для исследования оболочку нашего фюрера.
Мюллер ничего не ответил. Встал и пошёл к выходу, кивнув мне головой.
Глава 25
Три дня тянулись час за часом. Фюрер, вернее его тело, лежал в часовне. Доктор через каждые два часа проверял температуру тела. Значения стабильные, около тридцати шести градусов по Цельсию. Как американцы измеряют температуру по Фаренгейту? У цельсевиков волосы дыбом встают от температуры фаренгейтистов.
Прошло долгих три дня. Заволновались монахи, заволновались и врачи, которые были допущены до этого дела. Во врачах мы были уверены — специалисты высшего класса, работали в концлагерях с человеческим материалом и были нарасхват во всех странах антигитлеровской коалиции. Здесь же находились те, кто слишком усердно работал на благо Рейха, и могло найтись много людей, которые выдвинули бы судебные иски к этим людям за уничтожение их родственников. Двойственная мораль стран послевоенной демократии была просто отвратительна. Это китайская демократия — все, что в интересах страны, то полезно; все, что против СССР, полезно им тоже. Вот и получается, что нацистские преступники нашли себе другую хаймат-матерь, потому что только послевоенная Германия и СССР боролись с фашизмом. Германия это понятно, если она не будет бороться с фашизмом, то у большинства людей будет справедливое право требовать уничтожения этой Германии за то, что фашисты натворили в мире. Кровь за кровь.
Труднее было с монахами. Эти хотя и поддерживали фашистские идеи, перемешанные с божественными откровениями, но они были уверены, что нетленное тело неизвестного человека, почитаемого собравшимися здесь влиятельными людьми, это свидетельство святости этого человека и признак божьей благодати, снизошедшей на этот храм. С маркетинговой точки зрения, это бренд, который в течение тысяч лет будет приносить стабильный высокий доход за счёт паломников, спешащих прикоснуться к телу святого и получить от него благодать.
Вопрос божьей благодати достаточно сложный. Ею отмечаются люди, замечательные своим героизмом и подвижничеством, а так же и злодейством. С этой точки зрения фюрер как раз относился к тем, кто был отмечен печатью злодейства. Если слух о живом трупе выйдет за пределы монастыря, то получится такая сенсация, сопоставимая разве что с первым полётом человека в космос.
На третий день Мюллер зашёл ко мне.
— Что будем делать, коллега Казен? — устало спросил он. — Я не знаю, сколько времени мне удастся удерживать в тайне этот факт. В случае его огласки нам придётся делать отсюда ноги, как говорят ваши любимые русские, и бежать быстро, потому что если нас догонят, то вряд ли мне удастся отделаться только пожизненным заключением. А брата Алоиза уложат в стеклянный саркофаг и поместят рядом со Сталиным и Лениным как образец того, насколько сильны эти двое, что даже труп своего врага держат при себе как показатель силы.
— Я даже и не знаю, что мне предлагать вам, группенфюрер, — сказал я, — вы вылили в мой бокал содержимое своей капсулы. С её помощью мы могли бы отправиться на поиски, а так…
— Ну, думайте же, господин Казен, — стукнул кулаком по столу всегда выдержанный Мюллер, — мы все-таки с вами в одной тележке.
— Так ли это? — усомнился я. — С вашей стороны я не вижу никакого доверия к своей особе. Вы вряд ли будете делать то же самое, что буду делать я, и нам придётся оказаться в разных временах. Джентльменство никогда не было в чести в СС. Так же, как и в НКВД. Кажется, что так поступают все партийные люди. Верность партии выше всех моральных принципов.
