Король Теней - Роберт Рик МакКаммон
— План прежний? — спросил Ник, когда повозка покатила дальше. От «мистера Неммингса» ответа не последовало, и Ник ткнул его в ребра. — Ау! План прежний? Засунем эту шлюшку в безопасное место и приставим к ней охрану, а через три ночи встретимся в «Звонаре»? — И снова ответа не последовало, хотя на этот раз Ник воспринял молчание как согласие. — Пойдет. Оставляем такой план.
Мак перегнулся через борт повозки, и его вырвало. Резким движением он вышвырнул пистолет так далеко в поле, как только позволяли его ослабевшие мышцы непослушных рук.
— Я думал, у тебя кишка тонка, Неммингс, — подначил Ник.
— Что? — выдохнул Мак. — О чем ты?
— Об убийстве, — ответил Ник. — А теперь я верю, что ты прирожденный убийца.
Он рассмеялся так, как будто эта беседа была для него лучшим развлечением на свете.
***Темно. Снова темно. Опять темно.
Именно так Мак отмерял ход времени. Заснуть было невозможно. Стоило закрыть глаза, как в ушах начинал звучать голос девушки, который умолял: Пожалуйста, сэр… пожалуйста, сэр… А дальше перед ним воскресала ужасающая сцена насилия.
В три, четыре и пять часов утра он расхаживал взад-вперед по комнате со слабым огнем в очаге, мысли метались и путались, и он никак не мог найти выход из этого кошмара.
Выхода не было.
Он был убийцей. Что толку теперь от первоначального плана? Признание Бакнера теперь было бесполезно. Все было бесполезно. Разрушено. Опустошено. Потеряно. Мак вдруг обнаружил, что безудержно рыдает, а в следующий миг швыряет мебель, проклинает Бога и размышляет о самоубийстве.
Однако… в короткий промежуток времени, когда уснуть все же удалось, ему приснился сон, в котором Немезида принял у него яблоко. Это должно было что-то значить. Возможно, часть отгадки крылась в том, что для выполнения этого плана Мак взял имя «Неммингс»? Возможно, он разделял ярость, которую Немезида проявлял после смерти Эндрю Гленнона? И, возможно, несмотря на свершенное злодеяние, он сможет начать все с чистого листа? Ибо он увидел в своем сне Немезиду — этого благородного коня, впервые стреноженного обстоятельствами, не зависящими от него. То, что он принял яблоко, можно было смело назвать… надеждой.
Мак принял решение. Он вернет Дженни Бакнер отцу и сбежит в колонии. Если во время путешествия его охватит горе, и он выбросится за борт, так тому и быть, но на данный момент это стало его новым планом.
На третью ночь он закутался в свой серый плащ, надел шапку коричневого цвета и под холодным дождем направился к «Звонарю», где ожидал встретиться с Ником Траутом. Он заплатит братьям причитающуюся сумму, добавит каждому дополнительно по пять фунтов, чтобы они помогли ему вернуть Дженни домой, и на этом все закончится.
Но в ту ночь Трауты не показались в таверне.
Ни на следующую… ни через одну… ни через две.
— Мне нужно узнать, где живут братья Траут, — с отчаяньем в голосе сказал Мак трактирщику, который недавно указал ему на зал с крысиными бегами.
— Братья Траут? Понятия не имею, где они прячутся. Вы могли бы поспрашивать здешний народ, но эти парни вряд ли настроены на светские визиты.
— Вы видели их в последние дни? Они объявлялись?
— Ни шкуры, ни волоска с них не видел, — ответил трактирщик. — Слушайте… что бы между вами ни произошло, я не хочу иметь к этому никакого отношения. Сейчас… купите себе выпивку и пирог с почками, отдохните перед камином или займитесь своими делами где-нибудь в другом месте. Слышите меня?
Мак услышал, но все равно продолжать бродить по таверне и окрестностям ночью, а иногда и днем. Ему пришла в голову идея нанять Ричарда Герральда, чтобы найти эту парочку, но он отбросил ее, потому что в своем расследовании решатель проблем может обнаружить связь между ними и инцидентом на дороге, о котором обязан будет сообщить в полицию. Мак знал, что ни одна лондонская газета пока не упоминала о похищении и убийстве, а это означало, что либо Бакнер собирается совершить собственное жестокое правосудие, либо он ждет письма с требованием выкупа.
Много дней, прогуливаясь вдоль Темзы, Мак размышлял о том, чтобы утопиться. Проходя мимо аптеки, вспоминал о пузырьке, который предлагал ему доктор Джейкобсон, чтобы избавить Рубена от страданий. Мог ли Мак раздобыть такую бутылку? Это же был простой и безболезненный выход, не так ли?
Нет… еще нет… Немезида и яблоко… надежда.
Когда после инцидента прошел почти месяц, а Мак превратился в изможденную фигуру, от которой в ужасе отшатывались прохожие на улицах, однажды вечером он зашел в таверну «Звонарь» и увидел Ника Траута, сидящего за столиком в задней части помещения, играющего в кости с тремя другими мужчинами.
— Траут! — выдохнул Мак, добравшись до стола. — Боже мой! Нам нужно поговорить!
— Здоров, мистер Неммингс! Как сам? — непринужденно сказал Ник. — Да, нам бы не помешало перекинуться парой словечек… эй! Минутку! Сейчас мой ход!
Он бросил кости на равнину из потертого зеленого войлока, они отскочили от деревянной подставки и приземлились на меловой квадрат, отмеченный цифрой «7». На костях выпало шесть в сумме, значение нельзя было разделить на выпавшую клетку, так что Ник нахмурился.
— А ты хреновый талисман удачи, да? — хмыкнул он.
— Нам нужно поговорить!
— Хорошо, пошли побалакаем. Джентльмены, стерегите мой стул! Я скоро. — Ник взял свою кружку с элем и указал Маку на другой столик в дальнем углу, находящемся в тени лампы.
— Девушка…
