Ян Валетов - Сердце Проклятого

Прошло трое суток с того момента, когда Мецада пала. Пожар еще не потушили, я ощущаю запах гари и слышу ругань римских солдат. Ни одного слова на моем родном языке. Ни одного. В мине темно и днем, и ночью. Я зажигаю факел для того, чтобы писать, но слишком быстро теряю силы, и тогда я гашу огонь и засыпаю в темноте.

Есть не хочется, только пить, но вода не утоляет жажду. В животе у меня горит огонь, и я знаю, что это пламя сожрет меня с минуты на минуту. У меня дрожит рука, все сложнее…

Пока я еще могу.

Я приходил к нему еще раз. Тогда восстание уже началось. Кровь лилась по всему Израилю. Много крови. Сначала мы побеждали, и я думал, что Иешуа был прав. Что Неназываемый помогает нам. Потом победы кончились. Рим карал нас за неповиновение огнем и мечом. Я шел в Ершалаим и решил навестить га-Ноцри в месте его упокоения.

Я нашел пещеру по известным мне знакам — скала, похожая на хвост ласточки, и огромный валун, напоминающий разбитое куриное яйцо. Подъем дался мне куда тяжелее, чем почти четыре десятка лет тому назад, но я все же поднялся по тропе и пошел вглубь каменного лабиринта. Галереи вели вниз, путь был долог, и я сам не знаю, как не заблудился. Но я нашел его там, где оставил.

Я отдал Иешуа кольцо, которое все эти годы носил на шее, ведь это было его кольцо, а я — всего лишь хранитель, и сам одел на палец такое же — грубое, выкованное в дешевой кузнице из куска серого железа. Мы оба были смертниками, только я пока еще оставался в живых.

И еще я положил рядом с ним табличку, точную копию той, что была на его кресте — я сам вырезал буквы на ней, на латыни и на арамейском. Я не мог поместить его высохшее тело в оссуарий, но принес ему надгробие. Мне не хотелось, чтобы Царь остался безымянным, он того не заслужил. Римляне, сами того не желая, назвали его истинным именем — INRI.

Пещера была могилой, склепом, последним пристанищем для мертвой плоти, но не для него — цари так не умирают. Он остался снаружи, там, где шли дожди, дули ветра, светило солнце и луна. Он был жив, пока люди верили в то, что он жив, пока помнили о нем. Здесь лежали кости. Всего лишь кости. Он воскрес, как мечтала Мириам. Он вернулся, как рассказывали шалухим.

Он и сейчас с теми, кто верит. Я знаю правду о смерти, поэтому умираю в одиночестве. Без веры. Без надежды на прощение. Без надежды на то, что воскресну в день Страшного Суда. Я знаю, что смерть — это навсегда и, думаю, он тоже это знал, но не побоялся. И я не боюсь.

Если я все-таки ошибаюсь, и Яхве, в которого так верил Иешуа, есть, и кто-то записал в Книге Судеб все сделанное мной за долгую, долгую жизнь…

Пусть добрых дел в чаше весов окажется больше.

Лихорадка сжирает меня. Факел почти догорел, а рассвета все нет и нет. Ночь без конца. Во тьме скрывается Ничто. Когда оно положит руку ко мне на плечо, я опущу стило и закрою гвиль внутри футляра. Мои слова переживут меня. Вначале было слово. Что в конце?

Мне трудно дышать, я больше не слышу своего сердца. Факел чадит, и темнота застит мне глаза.

Я, Иегуда бен-Иосиф, Проклятый. Я тот, кто обрек его на смерть.

Я исполнил то, что обещал ему, и до сих пор не знаю, правильно ли сделал.

Есть замыслы, которые не охватишь обычным разумом, в них можно только поверить.

Я поверил — и стал предателем.

Но я не предавал.

Примечания

1

Сарис (иврит) — то же, что евнух (др. греческий), кастрат.

2

Триклиний (лат. triclinium) — пиршественный зал, столовая, выделенная в отдельную комнату под влиянием греческой традиции. Римляне ели, возлежа на ложах-клиниях (лектус триклиниарис). В доме могло быть несколько триклиниев. В триклиниях как правило располагалось три ложа буквой П; если их было два, это называлось биклиний.

3

Лакониум — одна из разновидностей теплых бань. В лакониуме поддерживается умеренная температура +40…60 °C и невысокая влажность — до 30 %.

4

Хибру — иврит.

5

Аба(иврит) — отец.

6

Римляне ели, возлежа на ложах-клиниях.

7

(«Сапожок») Прозвище римского императора Гая Цезаря Германика (37–41). Он воспитывался и вырос в Германии, в военном лагере; мать одевала его в миниатюрную солдатскую униформу. Калигула — уменьшительное от «калиги» — обувь римских легионеров.

8

Пергола (итал. pergola) — садовое устройство, наборная конструкция из повторяющихся секций арок, соединённых между собой поперечными брусьями, для защиты прохода от палящего солнца. Она может быть как отдельно стоящим сооружением, так и частью здания, закрывающим открытые террасы.

9

Кве́стор (от лат. quaestor, от quaerere — букв. «расспрашивать», «расследовать») — один из римских ординарных магистратов. Были первоначально лишь общими помощниками консулов без какой-либо специальной компетенции. Пока уголовная юрисдикция находилась в руках консулов, квесторы, как их помощники, производили предварительное следствие (quaestores parricidii).

10

Лука, 10:1 «после сего избрал…и других семьдесят и послал их по два перед лицом своим во всякий город и место, куда сам хотел идти». Некоторые исследователи считают, что Иешуа в качестве пророка-царя назначил собственный синедрион и разослал его членов по городам своего царства, чтобы подготовить их к своему коронационному шествию.

11

Нахаль (ивр.) — ручей.

12

Галабея — часть облачения арабов — длинная верхняя рубаха из хлопчатобумажной ткани.

13

Куфия — арабский головной убор, известный под жаргонным названием «арафатка».

14

Суфа (ивр.) — буря с ливнем.

15

Ремингтон 870 — гладкоствольное помповое ружье 12 калибра. В штурмовом варианте снаряжается подствольным магазином на 8 патронов.

16

Магнум (лат. Magnum — номинатив от magnus — большой, великий) — патрон повышенной мощности.

17

Публий Квинтилий Вар (лат. Publius Quinctilius Varus), часто номен читают как Квинктилий (46 до н. э.[1] — осень 9 н. э.) — римский военачальник и политический деятель в период правления императора Августа. Вслед за консулатом Вар в 7–6 гг. до н. э. отправляется на год в провинцию Африка в ранге проконсула. В 6–4 гг. до н. э. он получает должность пропреторского легата Сирии, где под его командованием оказывается 4 легиона. Иосиф Флавий упоминает молниеносные действия Вара против мессианского восстания в Иудее после смерти в 4 до н. э. царя Ирода Великого. После захвата Иерусалима, он распял около 2000 еврейских повстанцев.