Клич войны - Уилбур Смит
Их было четверо: детектив в штатском, два констебля в форме и фотограф. ‘Меня зовут сержант полиции Ральф Райли, - представился человек в штатском. - Не могли бы вы дать мне ваше имя и адрес, Мисс?’
Шафран сделала, как просил Райли, и показала ему свое удостоверение личности в качестве подтверждения. Он приказал двум констеблям стоять на страже снаружи и записывать имена всех любопытных соседей, которые могут прийти посмотреть. Он велел Шафран сесть за кухонный стол и подождать несколько минут. Затем они с фотографом прошли в гостиную, чтобы осмотреть место преступления. Минут через десять Райли появился снова, сел напротив нее и попросил дать отчет.
‘Я зашла узнать, нельзя ли уговорить дядю Фрэнсиса навестить моего отца, который лежит в больнице, - сказала она. - Мы с папой были на корабле, который затонул в Эгейском море, и он был тяжело ранен, и это просто ужасно, что его собственный брат не навещал его. Ну, мой дядя очень рассердился. Я думаю, что он обижался на моего отца из-за того, что они заключили сделку, несмотря на то, что он сделал это очень хорошо. И я думаю, что он тоже был очень пьян. Он очень быстро выпил два полных стакана виски, один за другим, пока я была здесь, и у меня создалось впечатление, что к моему приезду он уже успел порядочно выпить.’
Райли оторвал взгляд от Блокнота. - Подожди, я только что понял ... мне показалось, что твое имя мне знакомо ... Шафран Кортни, конечно, ты та самая молодая женщина, о которой писали в газете. Ты претендуешь на медаль.’
Казалось, он вот-вот попросит ее поставить свою подпись в блокноте и передать его жене.
‘Совершенно верно, - ответила Шафран.
‘Ну, я никогда ... ты ведь и вправду не выходила из огня да в полымя, правда?’
‘Полагаю, что да.’
- Итак, на месте преступления все выглядит довольно просто. Вы явно пострадали от удара по лицу. Когда мы закончим наш разговор, я попрошу фотографа сделать несколько снимков, чтобы подтвердить этот факт. И если только здесь не было третьего человека, о котором Вы нам не рассказывали ...
Он посмотрел на Шафран.
- Нет, мы были одни в квартире, - сказала она. - У моего дяди нет постоянного персонала, и он сказал, что видел здесь очень мало людей.’
- Я уверен, что соседи могут подтвердить истинность или ложность этих утверждений. Но мне кажется, что твой дядя действительно ударил тебя. На правой руке и манжете пиджака - кровавые брызги. И я осмелюсь сказать, что мы найдем отпечатки пальцев вашего дяди на всей лампе, которую, как вы говорите, он намеревался использовать в качестве оружия против вас. Однако есть только одна вещь, которая озадачивает меня, Мисс Кортни.- Детектив посмотрел на Шафран, и теперь в его глазах не было ничего даже отдаленно звездного, когда он сказал:- Почему молодая женщина, наносящая светский визит своему дяде, просто случайно имеет при себе пистолет "Беретта-418"?’
- Потому что я всегда ношу его с собой, сержант.’
‘Тогда с чего бы это?’
‘Сила привычки, я полагаю. Я была водителем генерал-майора Уилсона. Я должна был доставить его прямо на поле боя. Мы, девушки из МТК, конечно, гражданские, так что мы не вооружены. Но мой отец считал, что у меня должны быть какие-то средства самозащиты, на всякий случай, а генерал Уилсон ... ну, я не должна этого говорить, потому что не хочу втягивать его в горячую воду ...
‘Я бы не беспокоился, Мисс. В конце концов, он генерал.’
- Ну, он сказал, что закроет на это глаза, если я докажу ему, что умею обращаться с оружием. Видите ли, я выросла в Кении, поэтому привыкла стрелять, так что это не было проблемой. Он также настаивал, чтобы я держала пистолет подальше от глаз. Так что мой отец купил мне "Беретту", потому что ее можно было просто положить в мою сумку через плечо, и с тех пор она всегда была со мной.’
‘А раньше у вас были причины им пользоваться? В гневе, я имею в виду ...
‘Да. Во время операции "Компас", в начале этого года, мы столкнулись с итальянским патрулем, и нам пришлось отстреливаться.’
- Вы уже стреляли в человека, Мисс?’
Шафран внезапно обнаружила, что ее самообладание начинает разрушаться, и на этот раз в нем не было ничего притворного. Она прикусила нижнюю губу, а затем сказала ‘ " Да, я знаю ... вот так я знала, что делать ... но ... но это ужасно - стрелять в другого человека ... а он был моим дядей, моей собственной семьей..."
Она заплакала и вытащила из сумки окровавленный носовой платок.
‘Мне очень жаль, Мисс Кортни, но мне понадобится этот носовой платок. Улики, - сказал Райли. Он встал со своего места и принес чайное полотенце, висевшее на перекладине перед плитой. - Ну вот и все.’
‘Спасибо. До меня только что дошло ... что случилось. Мой дядя не был хорошим человеком, сержант. Но я не хочу ... я не хочу всего этого.’
Я просто попрошу фотографа сфотографировать тебя, а потом один из моих людей отвезет тебя домой. Я должен попросить вас остаться в Каире. Вы, случайно, не ожидаете каких-нибудь приказов куда-нибудь отправиться?’
- Нет, я в длительном отпуске.’
- Тогда проведите его здесь, если не возражаете, пока я не скажу иначе.’
На следующий день Леон велел Гарриет нанять лучшего адвоката по уголовным делам в Каире Джозефа Азерада, чтобы тот вел дело Шафран.
- Не бойтесь, мистер Кортни, я позабочусь о том, чтобы не было никаких дел, - сказал Азерад.
Леон уже сообщил ему о восхищении Фрэнка Освальдом Мосли. Азерад немедленно позвонил начальнику Каирской полиции и недвусмысленно заявил, что было бы возмутительно, если бы отважную молодую женщину, которая с честью служила своему народу и чье лицо было разбито кулаками злобного зверя, обвинили в том, что было явно актом самообороны.
Он также связался с людьми, работавшими в отделах новостей "Газетт" и "Мейл", и сообщил им, что знаменитая красавица и героиня Шафран Кортни была
