10. Побег стрелка Шарпа. 11. Ярость стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл

– Я хочу знать ее имя, сэр.

– Катерина, – грустно сказал посол. – Катерина Бласкес. – Он потер лицо. – Я чувствую себя ужасно глупо.

– Мы все совершаем глупости из-за женщин, сэр. Иначе какая же это была бы жизнь.

Уэлсли печально улыбнулся:

– Но если переговоры пройдут успешно, все будет кончено. Второй урок не потребуется.

– А если у него не получится, тогда мне придется украсть письма?

– Надеюсь, до этого не дойдет. – Посол поднялся и швырнул сигару в окно, где она упала на лужайку, выбросив фонтан искр. – Мне пора переодеваться. Полное парадное облачение. Сабля и все такое. И еще одно…

– Да, сэр?

Посла следовало называть «его превосходительство», но Шарп все время об этом забывал, а Уэлсли, похоже, не возражал.

– Мы находимся в этом городе только с разрешения испанцев. Так и должно быть. Поэтому, Шарп, что бы вы ни делали, будьте осторожны. И пожалуйста, не говорите об этом никому, кроме лорда Памфри. Он один в курсе всех дел.

Посол лукавил. Был еще один человек, который все знал и мог бы помочь, но Генри Уэлсли сомневался, что у него что-то получится. А раз так, то приходилось полагаться на этого жутковатого вида мошенника.

– Я никому не скажу, сэр.

– Тогда… спокойной ночи, Шарп.

– Спокойной ночи, сэр.

В холле его поджидал Памфри. От лорда попахивало фиалками.

– Ну что, Ричард?

– Похоже, я получил работу.

– Я так рад. Поболтаем? – Памфри повел его по освещенному свечами коридору. – Их действительно было пятеро? Ну же, скажите! Пятеро?

– Семеро, – ответил Шарп, хотя и сам уже не помнил.

Впрочем, какая разница. Он был вором, убийцей, солдатом, а вот теперь ему предстояло разобраться с шантажистом.

Часть вторая. Город

Глава четвертая

Шарпу предоставили комнатушку на чердаке посольства. Плоская крыша временами сильно протекала из-за того, что не хватало огромного куска штукатурки. Остальную часть потолка покрывали опасные трещины. На столике стоял кувшин с водой, под кроватью – ночной горшок. Лорд Памфри принес извинения за предоставленное жилье.

– Жилье здесь, в Кадисе, арендовал консул. Всего шесть домов. Я занимаю один из них, но, думаю, вы хотели бы остаться в посольстве?

– Да, – ответил поспешно Шарп.

– Я так и думал. Тогда встретимся завтра в пять вечера.

– И мне нужна цивильная одежда, – напомнил Шарп его светлости.

Отправляясь спать, он обнаружил подготовленные для него пару штанов, рубашку и плащ. Похоже, одежда принадлежала несчастному Пламмеру. Была она грязная, слишком большая, неудобная и немного сырая, как будто после стирки ее ни разу не сушили.

Из посольства Шарп вышел в шесть утра – как раз ударили церковные колокола, и поднимающийся ветер разносил суматошный звон. Саблю и винтовку стрелок оставил дома – чтобы не привлекать к себе внимания, но прихватил из посольства пистолет.

– Он вам не понадобится, – заметил накануне лорд Памфри.

– Не люблю ходить без оружия, – возразил Шарп.

– Что ж, вам лучше знать, – сказал Памфри, – но только, ради бога, не пугайте аборигенов. Они и без того нам не доверяют.

– Я только осмотрюсь, – ответил Шарп.

Больше ему делать было нечего. Лорд Памфри ждал сообщения от шантажистов. Кто они, эти шантажисты, – никто не знал, но появление письма в газете указывало на политические интриги некоей партии, решившейся на отчаянные меры, дабы разрушить союз с Британией.

– Если ваши переговоры ни к чему не приведут, – сказал Шарп, – тогда мы начнем с газеты.

– Мои переговоры всегда заканчиваются успешно, – заявил высокомерно лорд Памфри.

– Я все-таки посмотрю на эту газету, – остался при своем Шарп, а потому и выбрался в город рано утром.

И несмотря на то что ему были даны самые подробные инструкции, быстро заблудился. Кадис представлял собой лабиринт узких темных улочек и высоких зданий. Здесь нельзя было взять карету, потому что лишь несколько улиц были достаточно широки, поэтому богатые горожане пользовались паланкином или прогуливались пешком.

Солнце еще не встало, и город спал. Немногие бодрствовавшие, по всей видимости, еще и не ложились, кое-где слуги подметали дворы или носили дрова. У ног потерлась кошка, и Шарп наклонился погладить ее, а затем направился по булыжной аллее, в конце которой возле церкви обнаружил то, что хотел. На ступеньках спал нищий. Он разбудил его и дал гинею вместе с плащом и шляпой Пламмера, взамен которых получил плащ и широкополую шляпу нищего, протертые до дыр, засаленные и грязные.

Держа курс на рассвет, Шарп оказался на крепостном валу. Его внешняя стена уходила круто вниз, к портовым причалам, но стрелковые позиции находились практически на одном уровне с городскими улицами. Он прошел мимо притаившихся у амбразур мрачных орудий. Над водой мелькнула вспышка света – на полуострове Трокадеро французы разместили свои новые чудовищные мортиры. На стене несла караул рота испанских солдат, но по меньшей мере половина из них храпели. По краю вала бегали собаки в поисках еды.

Весь мир, как и город, казалось, спал, но внезапно вспышка расколола восточный горизонт надвое. В распространившемся плоско, как диск, белом свете проступили силуэты пришвартовавшихся кораблей. Затем свет померк, сжавшись напоследок в огромный клуб дыма, который поднялся над одним из французских фортов. А потом пришел звук. Грохот раскатился над бухтой и встряхнул сонных часовых. Снаряд упал