Владимир Ковтун - Полет дракона
Тогда, воспылавшая справедливым гневом женщина стала тянуть веревку изо всех сил. И ей это удавалось. Будучи женщиной, не слабой от природы, госпожа Цзы-вэнь, запыхавшись в неравной схватке, втащила в комнату яростно упирающегося козла.
- О, Небо! – Воскликнула бедная женщина, и выпустила веревку из внезапно ослабевших рук.
Козел стремительно бросился наутек.
Госпожа Цзы-вэнь упала лицом в подушки, и разрыдалась.
- Это наказание! – Причитала она громким голосом. – Я всю жизнь называла его «козлом» и вот, во что он превратился!
В комнату вбежала служанка, напуганная криками, доносящимися из покоев госпожи. Будучи неглупым человеком, она мгновенно оценила обстановку.
По нашему разумению, благодарность господина Цзы-вэня этой женщине за ее последующий поступок должна была выразиться в поистине королевских размерах. Как мы подозреваем, только личная заинтересованность служанки в таком исходе дела, заставила ее поступить подобным образом.
- Успокойтесь! – Сказала она хозяйке. – Своей ревностью вы глубоко оскорбили души предков вашего супруга, потому он и оборотился козлом. Возьмите себя в руки! Измените свой нрав и раскайтесь! Просите Небо вернуть вам прежний облик вашего мужа. Я уверена, что оно смилостивится, и пойдет вам навстречу.
И, как уже мог догадаться проницательный Читатель, она была совершенно права.
Служанка быстро побежала во двор, где увидела господина Цзы-вэня, с довольным видом выходящего из курятника.
Она быстренько рассказала ему все, что произошло в доме, и посоветовала скрыться на несколько дней.
Так он и сделал. А служанка порекомендовала своей госпоже семь дней поститься, и принести жертву предкам ее супруга.
Госпожа Цзы-вянь послушалась ее, и очень страдала и убивалась все эти дни.
Когда же, на восьмой день, к ней в комнату, в человеческом обличье, вошел, наконец, ее драгоценный супруг, госпожа Цзы-вэнь, со слезами на глазах, попросила у него прощения.
Разумеется, господин Цзы-вэнь простил ее. Он был очень добрым человеком.
- Вы больше недели были козлом. – Сказала ему супруга. – Наверное, вы очень страдали.
- Да! - Ответил господин Цзы-вэнь. – Несколько раз меня пинали ногами. Все эти дни я ел траву, и у меня очень сильно болел живот.
Отныне, в тех редких случаях, когда его супруга робко позволяла себе выразить недовольство очередным увлечением мужа, господин Цзы-вэнь, отвечал ей, печально понурив голову:
- Ты, матушка, наверное, забыла…
- И госпожа Цзы-вэнь тотчас же умолкала. Она тоже была доброй женщиной.
ТАЙНЫ ЗВЕЗДЫ ЧЖИНЮЙ
Иногда, Небо, желая одарить человека, делает это самым непосредственным образом. Все мы знаем историю яблока, упавшего на голову всемирно известного ученого. Но, не все слышали рассказ об императрице Си-линг-чи.
Старик Чэн, к которому послал Ильхана господин Цзы-вэнь, выглядел самым сказочным образом: удивленные детские глаза, и длинная седая борода, халат, расшитый невиданными цветами и голос, то низкий, то высокий, побуждающий внимательно вслушиваться в его речь.
Ильхан с неослабевающим интересом внимал словам старика Чэна.
- Случилось это почти две с половиной тысячи лет тому назад. В те давние времена жила на Земле императрица Си-линг-чи. Она была прекрасна, как цветок, распустившийся в лучах утреннего Солнца.
Птицы пели ей по утрам свои песни, а цветы тянулись к ней лепестками, как бы желая сказать: «Ты – наша! Ты прекрасна так же, как и мы!».
Все вокруг разделяли это мнение, и старались услужить красавице не только потому, что она была царственной особой, но и оттого, что служить красоте всегда было делом благородным и в высшей степени почтенным.
Захотелось как-то Си-линг-чи отведать чашечку душистого, ароматного чаю. Служанка тотчас же исполнила ее желание, и принесла горячий, с вьющимся легким дымком, чай.
Императрица сидела под деревом. Журчала вода в маленьком садовом водопаде, и ей вторили прекрасные звуки цинь.
И вдруг, с дерева прямо в чашку с чаем упал кокон.
- Ах! – Воскликнула Си-линг-чи и, увидав торчащую из кокона шелковинку, решила потянуть за нее, и вытащить его из чашки.
Так она и сделала. Потянула за ниточку, и кокон начал разматываться. Красавица продолжала вытягивать шелковинку, а нить все не заканчивалась.
Вот так на свет и родилась прекрасная шелковая нить.
Чэн искоса поглядел на Ильхана и, довольный произведенным впечатлением, продолжил свой рассказ.
- Говорят, правда, что шелковичную массу из гусениц выдавливали и задолго до императрицы Си-линг-чи. Но, использовали ее не для прядения ткани, а для изготовления струн. Музыкальные инструменты с такими струнами звучали певуче и очень нежно. Создавал такие инструменты знаменитый мастер Фу-ги, аж за тысячу лет до красавицы-императрицы .
Употребляли шелковичную массу и рыбаки. Они делали из нее лесу для ловли рыбы.
А, еще рассказывают, что у Небесного Владыки в его чертогах жила его внучка Чжи-нюй. И была она не только красивой девушкой, но и непревзойденной ткачихой. Из волшебного, переливающегося шелка она ткала легкие, серебристые облака. Все называли их «небесными одеждами» потому, что они прикрывали собой Небо.
Жила она у восточной части Серебряной реки{105}, а по другую сторону этой реки, в мире людей, жил красавец-юноша Ню-лан{106}. Был он пастухом, и не знал другой работы, как пасти с утра до ночи своих волов.
Когда увидали они один другого, то сразу и навеки полюбили друг друга. Много трудностей пришлось им пережить прежде, чем Небо позволило влюбленным соединиться.
В ночном, осеннем небе ты можешь увидеть две сияющие звезды: Волопаса и Ткачиху. А за ними еще две маленькие звездочки – их сына и дочку.
С той поры звезду Чжи-нюй и считают главной Ткачихой Неба.
Старик Чэн закончил свой рассказ, и предложил гостю пройти к Золотой гусенице.
Ильхан более не питал иллюзий относительно гусениц в золотых одеждах, прядущих своими маленькими ручками драгоценную, шелковую нить. Он уже знал, что бабочки тутового шелкоряда, живут не более 10-12 дней, и за это время успевают отложить сотни яиц. Перезимовавшие яйца по весне переносят в теплое помещение, где из них еще через десять дней и появляются маленькие Золотые Гусеницы.
Гусениц кормят листвой тутового дерева, и они за одну луну успевают пять раз полинять. После четвертой линьки гусеница заворачивает себя в кокон из шелковой нити до четырех ли длиной{107}.
