Эрнест Капандю - Рыцарь курятника
– Дайте знать всем инспекторам, чтобы они удвоили свою активность и бдительность. От успеха этого дела зависит, останутся ли они на своих местах, я понял, Беррье, что, если я
в назначенный срок не захвачу Рыцаря Курятника, король лишит меня места!.. Я поставлен в ужасное положение. При таких обстоятельствах не могу же я подать в отставку, ссылаясь на то, что не смог поймать атамана разбойников; а между тем, если я не успею задержать этого человека – безусловно потерплю крах. Я должен исполнить предписание короля, Беррье, должен!
– Мы сделаем все для этого.
Фейдо де Марвиль сел к столу и быстро стал писать.
– Разошлите этот циркуляр всем инспекторам полиции в Париже, – сказал он, вставая и подавая бумагу Беррье, – тут обещана награда в сто пистолей и место с жалованьем в две тысячи ливров тому, кто выдаст Рыцаря Курятника. Пусть разошлют это объявление по всем кварталам, по всем улицам. Тот инспектор, стараниями которого будет арестован Рыцарь Курятника, получит в награду двести луидоров.
– Я иду в секретариат, – сказал Беррье, взяв бумагу.
– Возвращайтесь скорее, нам надо поговорить обо всех мерах, какие мы можем принять.
Беррье вышел. Фейдо подошел к бюро, вынул оттуда пачку бумаг, которые быстро пробежал глазами.
– Более двухсот замков ограблено менее чем за два года! Семьдесят замков сожжено, из них одиннадцать княжеских имений; сто пятьдесят три человека убито!.. А виновник всех этих преступлений остается безнаказанным! Король прав… Однако что же делать? Я все пустил в ход… и все без толку!.. Этот Рыцарь Курятника был три раза арестован – в Лионе, Суассоне, Орлеане – и каждый раз спасался бегством так, что нельзя было ни объяснить, ни понять, как ему это удавалось!..
Де Марвиль большими шагами ходил по кабинету.
– Надо, надо его схватить, и как можно быстрее. Король выразился ясно: неудача – это моя погибель… гибель окончательная, если только мадам д'Эстрад…
Он остановился и глубоко задумался.
– Король находит ее все более и более очаровательной… Место, оставшееся свободным после смерти мадам де Шатору, еще не занято!.. Фаворитка… Какой степени могущества сможет она достичь благодаря моим советам? И какой высоты смогу достичь я сам?.. Тогда все равно, захвачу ли я Рыцаря Курятника в назначенный срок или нет.
Де Марвиль еще думал.
– Надо повидать герцога де Ришелье, – решил наконец он, все обдумав.
Беррье вернулся, держа в руке пачку бумаг.
– Распоряжения сделаны, – сказал он. – Инспекторов поехали предупредить. Вот второй рапорт, о грабеже отеля графа де Шаролэ в прошлую ночь.
– В нем то же, что и в протоколе?
– Совершенно… только маленькая разница.
– Какая?
– Письмо, написанное рукой Рыцаря Курятника и им самим подписанное, было найдено в комнате графа. О существовании этого письма сначала не было известно, потому оно и не находится при протоколе, поданном королю.
– У вас это письмо?
– Вот оно.
Он посмотрел на Беррье, потом прочел вслух:
«Любезный кузен!
Мы имеем право называть друг друга таким образом потому, что мы с вами оба – принцы крови… которую мы проливаем.
Только я убиваю людей могущественных и сильных и сражаюсь сам, а вы, для удовлетворения своих свирепых инстинктов, обращаете свою ненависть к несчастным, которые не могут защищаться. Вы заманиваете их в засаду и убиваете самым подлым образом. Вот уже в третий раз я сталкиваюсь с вами, мой любезный и ненавистный кузен.
В первый раз, пять лет… назад, когда вы не могли восторжествовать над добродетелью честной женщины, вы убили ее мужа, вашего камердинера[4]… Я ограбил ваш замок Амсианвиль и унес бедную женщину, которую поместил в надежное убежище, так чтобы вы никогда не смогли ее больше увидеть.
Во второй раз – после убийства мадам де Сен-Сюльпис, которую вы сожгли живой[5]. В ночь, последовавшую за этим убийством, ваша карета опрокинулась, вас захватили люди, которых вы не успели рассмотреть, и посадили в яму, наполненную нечистотами. Эти люди исполняли мои приказы.
Наконец, в третий раз, зная, что ваш отель находился вблизи монастыря гостеприимных сестер Сен-Жервэ, которых вы осмеливались оскорблять из ваших окон каждый день, я его сжег, чтобы освободить их от вас; а если вы отстроите его опять, я снова его сожгу; но, предупреждаю, подожгу его тогда, когда вы будете дома, чтобы сполна вам отплатить.
Будучи братом герцога Бурбона, вы защищены от гнева короля; но Рыцарь Курятника не имеет оснований вас щадить. Такому разбойнику, как он, прилично наказывать такого дворянина, как вы.
За сим остаюсь подлый и гнусный кузен, да замучит вас дьявол.
Рыцарь Курятника»
– Это письмо находилось в комнате графа де Шаролэ? – продолжал Фейдо.
– Да.
– А принц прочитал его?
– Нет, он отсутствовал, я нашел это письмо в жестяном ящике, обложенном внутри амиантом; это было после вашего отъезда в Версаль, когда я поехал осматривать пепелище. Этот ящик стоял на обуглившемся столе.
Начальник полиции положил письмо на бюро.
– Кроме этого, в рапорте не было никаких изменений?
– Никаких. В рапорте, как и в протоколе, говорится, что пожар начался утром, в половине шестого, с неслыханной силой и одновременно со всех сторон. Прибыли дозорные, поднялся страшный переполох; между солдатами и разбойниками началась драка; разбойники бежали, не оставив пленных. Узнали, что во время пожара отель был совершенно разграблен. Всех слуг схватили в одно и то же время, связали и посадили в комнату швейцара; ни один из них не был ранен.
– Этот Рыцарь Курятника – сущий дьявол, – заметил начальник полиции, взяв письмо.
– Вот что странно, и вы, верно, это заметили, – продолжал секретарь, понизив голос. – Он нападает только на тех знатных вельмож, частную жизнь которых… мягко говоря, не одобряет общественное мнение.
– Это правда, – сказал Фейдо де Марвиль, словно пораженный внезапной мыслью.
– Рыцарь Курятника не обкрадывает, не грабит и не нападает на мещан или простолюдинов: представители этих слоев общества никогда не оказывались жертвами его преступлений.
– Да, только капиталисты и дворяне подвергались его нападениям.
– И не все дворяне. К некоторым он питает глубокое уважение, а кому-то даже старается быть полезен… Доказательством служит его приключение с виконтом де Таванном.
– Все это очень странно, – произнес де Марвиль. – Этот человек совершает самые дерзкие преступления, ведет переговоры со своими жервами, защищает одних, наказывает других, насмехается над теми, помогает этим, остается неуловим, а бывает везде.
– Да, это очень странно, – продолжал Беррье.
