Мишель Зевако - Кровное дело шевалье
— О господин мой! — ломая руки, зарыдала Жанна. — Но за что? Чем провинился перед вами Франсуа? Обречь собственного сына на пожизненное заключение! Или вам просто нравится пугать меня?
— Мадам, — холодно проговорил Монморанси, — эта бумага еще не подписана. Однако помните: я королевский коннетабль. Скоро король пожалует сюда. И стоит мне только протянуть ему этот документ, поклониться и сказать: «Не изволите ли подписать, ваше величество?», как завтра же, мадам, вашего любимого бросят в темницу.
— Боже, какой ужас… Нет, не может быть… За что же?
— Он совершил преступление — он женился на вас.
— Преступление! — прошептала Жанна, чувствуя, что теряет рассудок. — Так покарайте же меня… лишь меня одну!
Глаза коннетабля засветились злой радостью.
— Хорошо, мадам, ознакомьтесь теперь с другой бумагой. Это ваше прошение о расторжении брака.
— Нет, нет, умоляю вас! Лучше смерть! — воскликнула Жанна.
— Развод, конечно, получить непросто, расторжение брака — дело сложное, но с помощью его величества…
— Сжальтесь надо мной! Я молю лишь о справедливости!
— Думаю, Его Святейшество Папа Римский с благосклонностью рассмотрит ваше прошение… Вам нужно только поставить свою подпись…
— О нет… Я не откажусь от Франсуа, он мой, мой!
— Подпишите, мадам… и Папа расторгнет этот брак.
— Но как же моя дочь? Из-за вашей жестокости у нее не будет ни отца, ни имени!
— Прекратите, мадам. Одну из этих бумаг я скоро положу перед королем. Или прошение о расторжении брака будет нынче вечером послано в Рим, или Франсуа отправится завтра в тюрьму. Ваша подпись спасет его…
— Смилуйтесь! — рыдала Жанна.
Тут у парадного подъезда грянули восторженные клики:
— Король! Да здравствует король!
Запели фанфары, по каменным плитам застучали каблуки множества придворных, сопровождавших Генриха II. Дверь кабинета приоткрылась, и на пороге вырос дворецкий:
— Мой господин! Его величество уже здесь!
— Что ж, прощайте, мадам, — медленно проговорил Монморанси. — Вы можете разорвать прошение о расторжении брака. Я передам королю приказ, касающийся Франсуа, и ваш муж умрет в тюрьме.
— Стойте! Я подпишу! — простонала измученная жертва.
И она подписала роковую бумагу…
Не глядя на бедную женщину, коннетабль вырвал у нее из рук вожделенный документ, засунул его за обшлаг камзола и чеканной походкой жестокого, привыкшего к страданиям и смерти солдата двинулся навстречу королю Генриху II.
Стены дворца Монморанси содрогались от приветственных криков:
— Да здравствует король! Да здравствует коннетабль! Да здравствует король! Король… Король…
X
ДАМА В ТРАУРЕ
Папа Римский объявил тайный брак Франсуа де Монморанси и Жанны де Пьенн недействительным. В 1558 году Франсуа, ставший маршалом королевских войск, взял в жены принцессу Диану де Франс, незаконнорожденную дочь короля Генриха II. За две недели до свадьбы он навестил свою будущую жену.
— Мадам, — сказал Франсуа невесте, — я не знаю, как вы относитесь ко мне. Что же до меня, признаюсь вам честно: я не люблю вас и никогда не смогу полюбить…
Принцесса, улыбаясь, смотрела на жениха. А тот продолжал:
— Король и коннетабль желают нашего брака. Мне оказали огромную честь, предложив стать вашим мужем, и я готов выполнить волю его величества и волю моего отца, которые руководствуются соображениями высокой политики… Но, возможно, мои слова обидели вас?
— Отнюдь, господин маршал, — снова улыбнулась Диана.
— Если бы мое сердце принадлежало мне, — воскликнул Франсуа, — я положил бы его к вашим ногам, ведь вы само совершенство. Однако…
— Вашим сердцем уже завладела другая дама?
— Ах нет, мадам! Я выбрал не те слова. Мое сердце мертво!
Диана поднялась со стула. Она была красива, умна и великодушна.
— Господин маршал, — ласково проговорила принцесса, — столь откровенные речи действительно покоробили бы меня, если бы их вздумал произносить кто-то другой. Но на вас я не могу сердиться… Так покоримся же королевской воле, но своими чувствами распорядимся сами… Вы ведь желали именно этого?
— Да, мадам, — тихо ответил бледный Франсуа. Возможно, сам того не сознавая, он ждал от невесты каких-то иных слов?
— Не беспокойтесь, господин маршал, я глубоко уважаю ту скорбь, которой охвачено ваше сердце.
Таким образом, между будущими супругами было заключено определенное соглашение.
Сразу после свадьбы Франсуа отправился в военный поход. В боях он не щадил себя, наоборот — стремился под пули и отважно кидался на врага, упорно ища смерти, но смерть бежала от него.
С Анри Франсуа больше не виделся. Ходили слухи, что братья откровенно избегают друг друга. Если старший воевал в северной Франции, то младший принимал участие в кампании на юге.
И все же им пришлось встретиться: слишком уж тесно переплелись их судьбы.
Оба они по-прежнему любили одну женщину. Но она пропала, и братья, как ни старались, так и не сумели найти ее.
Так где же скрывалась Жанна де Пьенн? Возможно, смерть была к ней более милостива, чем к Франсуа, и бедная женщина давно оставила сей бренный мир? Но нет, Жанне пока не суждено было умереть!
После роковой встречи с коннетаблем, который принудил молодую женщину отказаться от своего счастья и пожертвовать собой ради любимого, несчастная выбежала из дворца Монморанси и бросилась прочь. От горя она едва не лишилась рассудка.
Жанна перенесла страшные муки, но не погибла. И сейчас она жила в Париже, в одном из небогатых домов на улице Сен-Дени. Под самой крышей, в мансарде, Жанна занимала три маленькие комнатки. Поднимемся же по лестнице и зайдем в крошечную, бедную, но чистую и светлую комнату. Мы не увидим тут ни роскошной мебели, ни драгоценных безделушек — и все же обстановка здесь изящная, а все предметы подобраны с большим вкусом. Ах, что за очаровательная картина открылась нашему взору!
Жанна расположилась у окна, возле нее сидит прелестная юная девушка.
Теперь мы знаем, почему Жанна не умерла! Почему она так хотела жить! Материнское чувство спасло ее от отчаяния. Она навсегда потеряла своего возлюбленного, своего супруга, но у нее осталась дочь!
Именно любовь к этому восхитительному созданию и не позволила Жанне умереть, именно она давала женщине душевные силы и помогала противостоять невзгодам, именно она служила ей всю жизнь поддержкой и опорой.
Жанна шагнула к зеркалу, оглядела себя и грустно покачала головой.
— Он, скорее всего, уже и не узнал бы меня. Я стала старой и некрасивой. А ведь он звал меня феей весеннего леса… Теперь же все называют меня Дамой в трауре…
