Александр Дюма - Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 3
Луиза не знала, благодарить ли ей за такую защиту или негодовать.
— Отвергнуть! Отвергнуть! Все это превосходно, — заметила Атенаис. — Но не в этом грех мадемуазель Лавальер. Настоящий грех, в котором она может себя упрекнуть, заключается в том, что это она послала на войну бедного Бражелона — на войну, где его могут убить.
Луиза провела рукой по своему холодному как лед лбу.
— И если он умрет, — продолжала безжалостная Атенаис, — это будет означать, что это вы, Луиза, убили его; вот в этом и заключается грех, о котором я говорила.
Луиза, едва держась на ногах, подошла к капитану мушкетеров, чтобы взять его под руку; лицо его выдавало непривычное для него волнение.
— Вам надо было о чем-то поговорить со мною, господин д’Артаньян? — начала она прерывающимся от гнева и страдания голосом. — Что вы хотели сказать?
Д’Артаньян, взяв Лавальер под руку, направился с ней по галерее. Когда они оказались достаточно далеко от других, он ответил:
— То, что я собирался сказать вам, только что высказала мадемуазель де Тонне-Шарант, быть может, грубо, но с исчерпывающей полнотой.
Луиза едва слышно вскрикнула и, изнемогая от этой новой раны, кинулась прочь, как бедная, пораженная насмерть птичка, ищущая тени в густом кустарнике, чтобы там умереть. Она исчезла в одной из дверей в тот самый момент, когда король появился в другой.
Первый взгляд короля был направлен на пустое кресло его возлюбленной, и, не найдя нигде Лавальер, король нахмурился, но в то же мгновение он увидел д’Артаньяна, который отвешивал ему низкий поклон.
— Ах, сударь, — улыбнулся Людовик, — вы проявили истинное усердие, и я вами весьма доволен.
Это было высшее проявление королевского удовольствия. Было немало таких, кто дал бы себя убить, лишь бы заслужить эти слова короля.
Придворные дамы и кавалеры, почтительно окружившие короля при его входе, расступились, заметив, что он желает остаться наедине с капитаном мушкетеров.
Король направился к выходу и увел д’Артаньяна из залы, после того как еще раз поискал глазами мадемуазель Лавальер, не понимая причины ее отсутствия.
Оказавшись вдали от любопытных ушей, он задал вопрос:
— Итак, господин д’Артаньян, узник?..
— В тюрьме, ваше величество.
— Что он дорогою говорил?
— Ничего, ваше величество.
— Что он делал?
— Был момент, когда рыбак, в лодке которого я переправлялся на Сент-Маргерит, взбунтовался и сделал попытку убить меня. Пленник… помог мне защититься, вместо того чтоб бежать.
Король побледнел и сказал:
— Довольно.
Д’Артаньян поклонился.
Людовик прошел взад и вперед по своему кабинету.
— Вы были в Антибе, когда туда прибыл господин де Бофор?
— Нет, ваше величество, я уезжал, когда туда прибыл герцог.
— А!
Новое молчание.
— Что же вы там повидали?
— Многих людей, — холодно ответил д’Артаньян.
Король увидел, что д’Артаньян не расположен поддерживать разговор.
— Я вас вызвал, господин капитан, чтобы отправить в Нант. Вам предстоит подготовить там для меня резиденцию.
— В Нант? В Бретань? Ваше величество предполагает совершить столь далекое путешествие?
— Да, там собираются штаты, — отвечал король. — У меня есть к ним два представления; я хочу лично присутствовать на их заседаниях.
— Когда я должен отправиться? — спросил капитан.
— Сегодня к вечеру… завтра… завтра вечером; ведь вы нуждаетесь в отдыхе.
— Я уже отдохнул, ваше величество.
— Превосходно… В таком случае между сегодняшним вечером и завтрашним утром, по вашему усмотрению.
Д’Артаньян поклонился, как бы прощаясь; но, заметив, что король чем-то взволнован, он сделал два шага вперед и поинтересовался:
— Король берет с собой весь двор?
— Конечно.
— Значит, королю, без сомнения, понадобятся и мушкетеры?
И проницательный взгляд капитана заставил Людовика опустить глаза и смутиться.
— Возьмите одну бригаду.
— Это все?.. У вашего величества нет больше никаких приказаний?
— Нет… Ах, нет… есть!
— Слушаю вас.
— В Нантском замке, который распланирован весьма неудачно, возьмите за правило ставить мушкетеров у дверей каждого из главнейших сановников, которых я увожу с собой.
— Главнейших?
— Да.
— Например, у двери господина де Лиона?
— Да.
— Господина де Летелье?
— Да.
— Господина де Бриенна?
— Да.
— И господина суперинтенданта?
— Конечно.
— Отлично, ваше величество. Завтра я уже буду в пути.
— Еще одно слово, господин д’Артаньян. В Нанте вы встретитесь с капитаном гвардейцев, герцогом де Жевром. Проследите за тем, чтобы ваши мушкетеры были расквартированы до прихода гвардейцев. Первому пришедшему — преимущество.
— Хорошо, ваше величество.
— А если господин де Жевр будет расспрашивать вас?
— Что вы, ваше величество! Разве господин де Жевр станет меня расспрашивать?
И, лихо повернувшись на каблуках, мушкетер исчез. «В Нант! — повторял он себе, спускаясь по лестнице. — Почему он не решился сказать, что прямиком на Бель-Иль?»
Когда он подходил к воротам, его нагнал служащий де Бриенна.
— Господин д’Артаньян, — начал он, — простите…
— В чем дело, господин Арист?
— Здесь чек, который король велел мне отдать в ваши руки.
— На вашу кассу?
— Нет, сударь, на кассу господина Фуке.
Удивленный д’Артаньян прочел написанный рукой короля чек на двести пистолей.
«Вот так дела! — подумал он, после того как вежливо поблагодарил доверенное лицо де Бриенна. — Значит, Фуке заставят к тому же оплатить эту поездку. Черт возьми! Это отдает чистокровным Людовиком Одиннадцатым. Почему бы не выписать чек на кассу Кольбера? Тот с такой радостью оплатил бы его!»
И д’Артаньян, верный своему принципу сразу же получать деньги по чекам, отправился к Фуке за своими двумястами пистолями.
XVI. Тайная вечеря
Суперинтендант, видимо, был предупрежден об отъезде в Нант, так как давал прощальный обед своим ближайшим друзьям. Во всем доме сверху донизу усердие слуг, носившихся с блюдами, и лихорадочное щелканье счетов свидетельствовали о близком перевороте в кассе и в кухне.
Д’Артаньян с чеком в руках явился в контору, но ему ответили, что касса заперта и уже слишком поздно, так что сегодня ему денег не выдадут.
Он ответил на это словами:
— Приказ короля.
Несколько озадаченный служащий заявил, что это — причина, достойная уважения, но обычаи дома также заслуживают уважения, и попросил его зайти за деньгами на следующий день. Д’Артаньян потребовал, чтобы его проводили к Фуке. Служащий ответил на это, что г-н суперинтендант не вмешивается в подобные мелочи, и попытался закрыть дверь перед носом д’Артаньяна.
