Генри Хаггард - Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник)

— Мы поняли это, — ответил Тамас. — Мы на ее лице прочли, что это ее касается больше всех. Без сомнения, именно о ней вещал дух. Вы услышите из моих уст слова Молимо, ради которых мы пришли издалека: «Четыре года назад вы, двое белых, посетили Бамбатце и попросили меня, Мамбо, допустить вас в святое место, позволив вам искать сокровище португальцев, которое они скрыли за шесть поколений до нынешнего времени. Я отказал вам и не позволил войти в святилище, хотя даже я, наследственный хранитель сокровища, не знаю, где оно скрыто. Но теперь на меня свалилась беда. Я узнал, что Лобенгула, узурпатор, правящий матабелами, разгневался на меня по многим причинам, а главное — за то, что я не посылаю ему достаточной подати. Мне донесли, что он будущим летом собирается отправить отряд, чтобы стереть с лица земли меня и мой народ и сделать мой крааль черным, как выжженный вельд. У меня нет сил противиться ему, и мой народ не воинственный. Из поколения в поколение макаланги были купцами, земледельцами, работали над металлом, жили в мире — и теперь не желают убивать или быть убитыми. И их немного. А потому у меня нет сил противостоять Лобенгуле.

Я помню, что у вас были ружья, которые могут убивать издали. Если у меня будет достаточно таких ружей, я с успехом воспротивлюсь воинам Лобенгулы, дерущимся ассегаями. Если вы привезете мне сто хороших ружей и достанете порох и пули, я чувствую, что мне будет позволено впустить вас в святое место, где бы вы могли искать зарытое золото, сколько угодно времени, найдя же его, унести. Никто не помешает вам. Но я хочу говорить с вами честно. Золото найдет только существо, заранее назначенное великим духом, а именно белая женщина, как было возвещено моему предку. Он слышал это собственными ушами, а я слышал от его потомка, и так и будет. Все же, если вы привезете ружья, вы можете прийти и попытаться узнать, не окажется ли один из вас назначенным духом. Однако, я думаю, тайна откроется только женщине. Я говорю то, что мне внушено. Мои слова передадут вам сын мой Тамас и мои советники, которые засвидетельствуют, что он говорит правду. Я, Мамбо-Молимо Бамбатце, посылаю вам привет, приму вас и исполню данное мной обещание, если вы явитесь со стреляющими далеко ружьями, с порохом и пулями, но ни в каком другом случае. Мой сын Тамас и мои советники доведут ваш фургон до моей страны, чужестранных же слуг вы не должны приводить с собой. Говорят, что дух белой женщины, которая погибла на глазах моего предка, недавно появился на скале. Я не знаю, что это значит, но мне кажется, что она хотела предупредить меня о нападении матабелов. Я ожидаю решения Неба. В виде дара посылаю вам две кароссы и немного старинного золота, потому что моим посланникам трудно нести так далеко слоновую кость, а фургона у меня нет. Прощайте».

— Мы выслушали тебя, — сказал Майер, когда Клиффорд перевел его последние слова, — и желаем задать тебе вопрос. Что ты хочешь сказать, говоря, будто кто-то видел дух белой женщины?

— То, что говорю, белый человек, — ответил Тамас. — На заре она явилась многим на вершине утеса, а мой отец в сонном видении разговаривал с ней.

— Какая она? — уточнил Майер.

— О, она похожа вон на ту госпожу. Так нам кажется. Но кто знает? Принимаете ли вы предложение Молимо?

— Завтра утром мы ответим, — произнес Майер. — Сто ружей — большое количество, и они будут стоить дорого. Прощайте. Для вас приготовлены пища и место для ночлега.

Гонцы были разочарованы его ответом, который, как им казалось, служил предисловием к отказу. Они несколько мгновений поговорили между собой, потом Тамас опустил руку в кожаный мешок и вынул из него что-то завернутое в сухие листья. Из них сын Молимо достал странное красивое ожерелье, сделанное из крученых золотых звеньев, в которое были вкраплены белые камни. Европейцы поняли, что это неотшлифованные алмазы большой ценности. На ожерелье висел маленький золотой крестик.

— От имени Мамбо, моего отца, — заговорил Тамас, — мы предлагаем этот подарок госпоже. У этой цепи своя история. Когда португальская девушка бросилась в реку, цепь висела у нее на шее. Падая, она ударилась о выступ скалы, и камень сорвал цепь с ее шеи. Видите, вот здесь она разорвана и поправлена золотой проволокой. Ожерелье осталось на камне, и мой предок достал его. Мы отдадим его госпоже, если она пообещает носить наш дар.

— Прими цепь, — прошептал Клиффорд дочери. — В противном случае ты обидишь их.

И Бенита сказала:

— Я благодарю Молимо и принимаю его подарок.

Тамас поднялся, подошел к девушке и набросил старинное ожерелье на ее шею. Бените показалось, что ее опутала цепь судьбы, которая повлечет ее бог весть куда. Ведь это было украшение, служившее последним убором осиротевшей и несчастной девушке, искавшей спасения от горя в смерти…

Трое посланцев поднялись, поклонились и ушли. Джейкоб Майер хотел обратиться к Бените, но передумал и замолчал. И Клиффорд, и его компаньон ждали, чтобы заговорила Бенита, но она молчала, и наконец старик первый нарушил тишину тревожным вопросом:

— Что ты скажешь, Бенита?

— Я? Мне нечего сказать. Скажу только, что я слышала очень странный рассказ. Жрец обратился к тебе и мистеру Майеру, отец, и вы должны ответить ему. Ведь меня это не касается.

— Касается, моя дорогая. По крайней мере, эти люди так полагают. Я не могу отправиться в Бамбатце без тебя, а везти тебя против твоего желания не хочу. Но это очень далеко, и нас ждет странное дело. Весь вопрос в том, поедешь ли ты.

Бенита думала долго. Ее собеседники смотрели на нее выжидающе.

— Да, — ответила она спокойно. — Если вы оба хотите ехать, поеду и я, но не ради сокровища. Меня просто интересуют странный рассказ и то место, о котором в нем говорится. Откровенно скажу — я не верю в клад. Даже если дикари боялись сами отыскать сокровище, вряд ли они позволили бы вам искать его, если бы думали, что золото можно найти. Я не считаю это путешествие выгодным предприятием. И оно опасно.

— Мы считаем его достаточно выгодным, — решительно заметил Майер. — Нельзя ждать, что наживешь миллионы без всякого труда.

— Да, да, — подтвердил старик, — но Бенита права — опасности большие: лихорадка, дикие звери, дикари и еще много непредвиденного. Имею ли я право подвергать всему этому мою дочь? Не следует ли нам отправиться без нее?

— Это бесполезно, — ответил Майер. — Посланники видели вашу дочь и связали ее с историей о привидении, в которую я, не верящий ни в призраков, ни в духов, не верю. Но без мисс Клиффорд мы теперь, конечно, не добьемся успеха.

— Лично я, — вмешалась Бенита, — не боюсь ничего и считаю, что должно случиться только то, что определено судьбой. Если бы я знала, что должна умереть на реке Замбези, мне это было бы безразлично. Однако думаю — сама не знаю почему, — что тебе, отец, и мистеру Майеру грозит бóльшая опасность, чем мне. Значит, вам обоим следует подумать, согласны ли вы подвергнуться ей.