Майкл Гир - Люди огня
Он набрал в легкие побольше воздуху и оглянулся кругом: глаза всех присутствовавших были устремлены на него.
— Я по праву предводительствую Красной Рукой. Я — Хранитель Волчьей Котомки! — Он высоко поднял ее над головой, чтобы всем было видно. — И вот я пришел к вам. Я буду руководить борьбой с врагом.
Танагер подняла руки и хлопнула себя по бокам:
— Прекрасно! А я буду по-прежнему вести за собой тех, кто за мной идет. Как ты не можешь подчиняться моим приказам, так и я не могу подчиняться твоим.
— А придется.
Она покачала головой; среди воинов раздался сдержанный ропот.
— Нет, Кровавый Медведь. Мне дана моя собственная Сила. Белая Телка сказала мне…
— Эта ведьма из Низкого Племени Бизона? Что же она тебе сказала?
— Что я стану новой предводительницей Красной Руки.
Скрестив на груди руки, Танагер стояла перед ним с непреклонным выражением на лице.
— Может быть, ты забыла о Волчьей Котомке?
Она отрицательно покачала головой:
— Я ни на мгновение не забываю о Волчьей Котомке. Что, если я тебе скажу, что к нам идет Зрящий Видения?
— Зрящий Видения? — Кровавый Медведь захохотал басом. — Что еще за Зрящий Видения?
— Я не знаю. — Она подошла ближе и смотрела на Волчью Котомку. — Это мужчина.
— И это тебя беспокоит?
— И это меня беспокоит. — Гнев загорелся в ее глазах. — Я не служу никакому мужчине. Время это — если такое вообще было — навсегда прошло. Я сама знаю мой путь.
Кровавый Медведь вытянул руку и схватил пальцами ее ладонь. Он сжал ее изо всех сил, так что Танагер невольно вскрикнула от боли. Глядя в ее горящие глаза, он добавил:
— Может, нам стоит это среди деревьев обсудить, а? Может, ты сегодня со мной переспишь?
И он еще сильнее сдавил ее руку.
— Не дури, — прошипела она сквозь стиснутые зубы. — Ты здесь всех разозлишь.
В самом деле, мужчины и женщины уже начали подниматься со своих мест, сжимая в руках дротики и неуверенно поглядывая на Танагер.
Он прибавил потише:
— Значит, очень важно не дать Племени расколоться? Тогда пошли со мной за деревья.
У него в голове все начало выстраиваться в стройный порядок. Он по-прежнему оставался обладателем Волчьей Котомки. Ей было достаточно просто согласиться. Тогда, если он ею овладеет, никто не назовет это изнасилованием. И он сможет показать свою силу.
Во взгляде Танагер паника мешалась с болью. Она медленно покачала головой:
— Я скорее убью тебя.
Он засмеялся и швырнул ее на землю — он ведь был гораздо сильнее!
— И ты называешь себя воительницей, женщина?
Она гневно сверкнула на него глазами и махнула рукой воинам, уже надвигавшимся было на Кровавого Медведя:
— Сколько селений ты спас от разграбления, Кровавый Медведь?
Он оглянулся вокруг и увидел, что его люди смотрят на него недобрым взглядом. В это мгновение он понял, что она победила. А может, все-таки еще не победила? Он улыбнулся всем сразу:
— Издавна в Красной Руке повелось, что у Хранителя Волчьей Котомки есть некоторые преимущества. Вы меня знаете. Знаете, что женат я был всего лишь раз. Теперь я хочу взять в жены эту женщину — Танагер.
— Что? — Танагер вскочила на ноги.
— Только что я — потому-то вы и удивились — просто испытывал твою преданность Красной Руке. Да, я хочу взять тебя в жены.
— Но это безумие! Сначала ты бросаешь мне вызов.. и тут же…
На ее лице отразилась растерянность.
— Попробуй-ка назвать другую женщину, которая была бы так же достойна этой чести! — Он погладил Волчью Котомку. — Мы с тобой вместе…
— Никогда!
— Давай спросим у Племени. — Он обернулся к стоявшей вокруг толпе, не давая ей времени ответить: — Что вы об этом думаете? Вам ведь хотелось бы, чтобы мы вместе вели Племя за собой? Чтобы наши силы объединились в…
— Никогда! — еще решительнее произнесла Танагер, подходя ближе. — Ты никогда не прикоснешься ко мне! Никогда не разделишь со мной ложе!
— Так-то ты руководишь Племенем? Стараешься отрезать его от Хранителя Котомки? Кажется, ты, Танагер, все-таки позволила своим чувствам выдать себя. Я хотел жениться на тебе, чтобы впоследствии Волчья Котомка перешла к тебе. А ты отвергаешь такую честь? Швыряешь в грязь доверие Племени?
Она в панике оглянулась вокруг, не в силах понять, как упустила достигнутое преимущество. На лицах людей она заметила растерянность. Они не чувствовали скрытой угрозы, таившейся в предложении Кровавого Медведя.
Она снова с ненавистью посмотрела ему прямо в глаза. Он наслаждался ее внезапным замешательством. Да, ему удалось прорвать ее оборону! Какое наслаждение! Значит, он не потерял все-таки умения вертеть по своей воле настроениями людей. Она откажется — он ясно видел это по выражению ее глаз — и таким образом подорвет свое положение. Его положение это, разумеется, не укрепит, но полной катастрофы он все-таки избегнет.
— Знаешь, — послышался снова ее голос, почти спокойный и грустный, — тебе удалось снова расколоть Красную Руку, разъединить то, что я с таким трудом соединила.
Он с невинным видом развел руками:
— Я всего лишь пришел предложить женщине, которую счел достойной такой чести, владеть Волчьей Котомкой вместе со мной. Конечно, сначала мне пришлось испытать тебя, убедиться, что ты достаточно сильна. Ты выдержала испытание. И если теперь ты отворачиваешься от Племени, что ж, я просто не могу понять…
— Ты… ты — червяк!
Это было крайне опасно — но он безрассудно ударил ее по щеке. Вокруг раздались крики. Но в его широкую грудь никто не метнул дротик, значит, пока что он и в самом деле одерживал верх.
«Поосторожнее, глупец! Кое-кто из этих дураков обязан ей жизнью. Давай наступай, пока она не пришла в себя. Воспользуйся Волчьей Котомкой!»
— Вот что, значит, ты думаешь на самом деле! Ты считаешь Хранителя Волчьей Котомки червяком?
Оглянувшись кругом, он понял, что от потрясения Танагер не может найти слов для ответа. Она смотрела на свою ладонь, которой вытерла кровь с губ.
— Вот видите, Племя! Она придала вам смелости. Она хитра — это правда. Но если кто-то оскорбляет Силу Волчьей Котомки, как она только что сделала… разве мы можем позволить, чтобы такой человек предводительствовал нами?
«Правильно, правильно. Воспользуйся их глупым пристрастием к Волчьей Котомке. Продолжай в том же духе!»
Он поднял Котомку над головой, помахивая ею из стороны в сторону в свете костра.
При взгляде на Волчью Котомку решительные выражения лиц стали сменяться неуверенными. Ради такого случая ему, конечно, стоило ее немного почистить. Может быть, даже подкрасить потертую, потрепанную кожу… Тем не менее многие начали уже колебаться; их взоры обращались то на Танагер, то на поднятую высоко в воздух Волчью Котомку.
