Джефри Триз - Разыскиваются
Энн поднялась и смахнула крошки с колен.
- Действительно, все перевернулось вверх дном и стало совсем-совсем другим. Я подумала... А впрочем, все равно. Поехали дальше!
- Что ж, пожалуй, поехали.
Оказалось, что найти Шервудский лес еще труднее, чем Денский. На память им пришли легенды о Робине Гуде, в которых утверждалось, что лесная чащоба начинается чуть ли не от самых городских ворот. А потом папа рассказывал, что еще в те времена, когда был жив дедушка, заросли вереска и куманики, среди которых точками выделялись ветряные мельницы, были видны прямо из города.
Теперь, когда позади остались целые километры выстроившихся рядами домов и длинные нити трамвайных путей, все еще шли и шли бесконечные унылые поля, а среди них лишь небольшими островками попадались деревья.
С дороги, как с американских горок, открывался все один и тот же вид. С вершины каждого нового холма они видели на севере все более плотную стену леса. Каждые несколько миль встречались величественные сооружения с башнями, колоннадами и родовыми гербами.
- Интересно, кто там живет? - обернувшись, спросила Энн, когда они миновали первое из этих зданий.
- Это еще что! Всего лишь привратницкая, - ответил Дик. - А самый дом куда больше, он стоит в глубине парка.
И действительно, заглянув в следующий раз сквозь решетку высокой чугунной ограды, они увидели длинную прямую аллею, которая тянулась все дальше и дальше. А в самом ее конце возвышался дом владельца усадьбы, и даже на таком расстоянии было видно, как он огромен - целая гора бледно-желтого камня, поблескивающая множеством окон и поросшая лесом дымовых труб.
- Вот бы где жить! - вздохнула Энн.
Но Дик только что-то невразумительно пробурчал в ответ.
У следующих ворот им повстречались велосипедисты. Над воротами висело огромное объявление:
АВТОМОБИЛЯМ И МОТОЦИКЛАМ ПРОЕЗД ВОСПРЕЩЕН.ПРОЕЗД НА ВЕЛОСИПЕДАХ - ТОЛЬКО ПО ОСОБЫМ ДОРОЖКАМ.Усадьба герцога Окстонского.
- Заедем, что ли? - предложила Энн.
- Давай заедем.
И они свернули в ворота, о чем после им не пришлось жалеть, потому что иначе они вообще никогда не увидели бы знаменитого леса, в котором когда-то скрывался Робин Гуд.
Владения герцога Окстонского простирались на целые мили, и до замка его они так и не добрались. Он скрывался где-то в самом центре территории. Вокруг стояли деревья - сосны и ели, вязы, липы, но самое лучшее, что было в парке, - это поросшие зеленым мхом торфяные прогалины, а на них - древние дубы, окруженные кустами вереска и куманики. В дальнейшем Дик и Энн узнали, что почти весь Шервудский лес входит во владения различных герцогов и что даже само название "Шервудский лес" мало-помалу исчезает из употребления и люди все чаще и чаще называют его "герцогским".
- Дивно! - воскликнула Энн. - Но что-то тут не так. Этот лес похож на собаку, которую посадили на цепь.
- Да, - согласился Дик.- Заборы, ворота, объявления... Так и кажется, что, впуская сюда, тебе оказывают величайшую милость. Черт бы побрал этого герцога!
И обоим вдруг ужасно захотелось выбраться поскорей за ворота. Но это оказалось не так-то просто. Они все ехали и ехали, пока наконец не добрались до следующих ворот. А по пути без конца попадались объявления, воспрещающие ставить палатки, жечь костры, устраивать пикники. В лесу было небольшое озеро. По безмятежной глубокой глади его скользили белые лебеди, а белое объявление на берегу гласило, что здесь запрещено купаться, кататься на лодках и удить рыбу.
- Сам Робин Гуд перевернулся бы в гробу! - проворчал Дик.
Вскоре, сами того не заметив, они снова очутились на шоссе. Здесь, разумеется, было не столь красиво, как в лесу. Через полмили они оказались зажатыми между двумя рядами домов из красного кирпича. На заднем плане вздымались к небу шахтные копры, а воздух оглашали резкие гудки маневровых паровозов, толкающих вагоны с углем.
Прочитав название деревни, они вспомнили, что это то самое местечко, где Робин Гуд когда-то выиграл состязание в стрельбе из лука. Два-три деревенских домика и церковка выглядели очень мило и живо напоминали о старине. Да еще одна пивная, не из тех, что провоняли перегаром и облицованы противным кафелем, как уборные, - пивная была расположена в саду, перед входом стояли скамейки, а по стенам вился плющ.
Они спросили по стакану апельсинового сока, и хозяин, оказавшийся очень славным человеком, не стал поддразнивать их за то, что, по молодости, они не заказали пива.
В пивной они увидели художника. Он сидел на краешке скамейки и на листе фанеры рисовал зеленого дракона. Это был какой-то совсем необыкновенный дракон - со смешным лицом и мудрой улыбкой. Взглянув еще раз на входную дверь, Дик убедился, что пивная называлась "Зеленый дракон" и что железная рама, в которую вставлялась главная вывеска, была пуста - эту вывеску и рисовал художник.
Художник был молодым человеком с буйной черной шевелюрой и лицом цвета полированного красного дерева. Когда время от времени он движением головы откидывал волосы, на висках обнажалась светлая полоска незагорелой кожи. Энн удивилась: если волосы мешают, почему нельзя остричь их покороче? Но потом вспомнила - художники любят длинные волосы.
Судя по внешности, никак нельзя было сказать, чтобы дела его шли хорошо. Голубая куртка была сильно поношена и запачкана краской, а клетчатую, спортивного фасона рубашку он, по всей видимости, стирал сам. И притом очень давно, и явно забыл погладить. Потрепанные брюки сплошь покрывали складки; складки не было только там, где ей полагается быть на брюках. Башмаки со стоптанными каблуками он носил прямо на босу ногу.
Вдруг художник резко перевел взгляд в сторону Дика и Энн так, словно только что заметил их присутствие, и, не произнося ни слова, принялся их рассматривать. Несмотря на потрепанную одежду и бесцеремонный взгляд, сразу было видно, что он относится к числу тех людей, которых принято называть джентльменами.
- Вы рисуете вывеску? - спросил Дик, чтобы хоть как-нибудь нарушить затянувшееся молчание.
Художник улыбнулся открытой, ясной, сияющей улыбкой. А когда он заговорил, голос его, звучный, как орган, оказался не слишком громким и очень четким.
- Вот именно! Хотя на первый взгляд может показаться, что картошку чищу или в ванной сижу - оба эти занятия более соответствуют моему внешнему виду. И как только вы догадались?
У Дика был такой обескураженный вид, что художник смягчился и продолжал более дружелюбно:
-- Но должен сказать, что моя вывеска - это не просто вывеска. Можете вы догадаться, что здесь изображено?
- Конечно. Зеленый дракон, - сказала Энн.
- Правильно. А что еще? Так и быть, скажу вам сам. Здесь изображен шикарный ужин: холодная телятина с салатом, завтрак - яичница с ветчиной, и постель, достойная короля.
