Хельмут Ханке - На семи морях. Моряк, смерть и дьявол. Хроника старины.
К этой меткой характеристике, данной Зомбартом[08], можно было бы добавить, что эти витязи моря не только равно служили Марсу и Меркурию, но также трудились как исследователи и открыватели и нередко превращались в джентльменов. Их жизнь была сплошной авантюрой. Они умирали либо в море, либо на виселице. В судьбе таких людей, как Дрейк, Рейли, Фробишер, Кавендиш и прочие, как бы находят подтверждение старые стихи:
Надежда зовет нас в море,Случайности царство капризное.Богатого ждет здесь горе,А нищего – царская жизнь.
Корона и дворянство Испании и Португалии обогатились с помощью моря. С презрением смотрели они на англичан, голландцев и прочих европейцев, пренебрежительно называя их морскими нищими. Но вскоре дело приняло совсем другой оборот. Эта голь морская начала вдруг пощипывать крезов океана. Поначалу захватывала их корабли, а затем стала отбирать и заморские территории. Началось великое ограбление грабителей – кровавая драма первого раздела мира.
С английской стороны больше всего отличился при этом Френсис Дрейк, по одной версии сын матроса, а по другой – отпрыск духовного лица. Хорошее воспитание, полученное им, говорит скорее в пользу второй версии. С самых ранних лет его манило море. Шла вторая половина XVI века – время, когда англичане понемногу стали осваивать море. Вначале они оказывали испанцам перевозочные услуги весьма грязного свойства, поставляя в испанские владения в Центральной Америке африканских рабов. В обмен на живой груз они брали в испанской Вест-Индии сахар, ром, табак и хлопок.
В один прекрасный день испанцы запретили англичанам всякую торговлю с Вест-Индией, хотя в экономическом отношении это подрубало сук, на котором они сами сидели. Запрет застал врасплох двадцатисемилетнего Дрейка, когда он, командуя невольничьим судном «Юдифь», вошел вместе с несколькими другими английскими кораблями в порт Веракрус. Англичане пытались сопротивляться конфискации своих кораблей, однако потерпели поражение. Дрейку и бывшему вместе с ним недоброй славы работорговцу Хаукинсу удалось в последнюю минуту бежать. Большая часть англичан попала в плен и подверглась крайне жестокому обращению.
Это событие определило дальнейший жизненный путь Френсиса Дрейка. Он поклялся не успокаиваться до тех пор, пока не расплатится с испанцами сполна. Жажда мести дошла до того, что он объявил испанскому колоссу нечто вроде личной войны.
Это не было пустой болтовней. В 1570 году с отрядом вооруженных до зубов авантюристов он вернулся в Вест-Индию, потопил несколько испанских галионов[09], ограбил несколько городов и, богато нагруженный добычей, исчез так же внезапно, как и появился. Два года спустя он снова нанес удар в сердце колониальных владений Испании, на этот раз уже двумя кораблями. С помощью индейцев, подстрекаемых им против испанцев, он штурмом взял город Номбре-де-Дьос, «золотую кладовую Вест-Индии». Затем направился в Картахену, где разделался со стоявшими в гавани кораблями. В Веракрусе он поджег товарный склад и только после этого взял курс на Плимут[10].
В 1577 году он начал одну из самых больших своих кампаний. На этот раз Дрейк хотел ударить испанцев в самое уязвимое место. Английским шпионам удалось разведать, что на западном побережье Южной Америки, в нынешнем Перу, у испанцев хранятся гигантские сокровища – инкское золото и серебро. Уж здесь-то испанцы считали себя в безопасности, не допуская мысли, что кто-нибудь еще сумеет обойти вокруг Огненной Земли или рискнет пройти Магеллановым проливом. Испанцы и сами не осмеливались использовать этот путь для проводки транспортов с благородными металлами. Вместо этого они доставляли инкские сокровища в порт Панама, расположенный на Тихоокеанском побережье Центральной Америки, там вьючили их на мулов, а на Атлантическом побережье ценности для отправки в Испанию перегружались в чрево судна.
Выдающийся в стратегическом отношении план Дрейка пользовался тайным одобрением королевы Елизаветы I, кстати неизменно получавшей существенную долю его добычи. Для того чтобы обмануть испанских шпионов, орудовавших в портовых городах Англии, поход маскировался под торговую экспедицию в Александрию. Эскадра Дрейка состояла из пяти сравнительно небольших кораблей. Самый большой из них имел водоизмещение 100 тонн, самый малый – 15 тонн. Соответственно и огневая мощь этого маленького флота была невелика. Флагманский корабль Дрейка «Пеликан», уже в пути наперекор старому морскому суеверию переименованный в «Золотую лань», имел только 18 пушек. Зато эскадра обладала одним решающим достоинством, перевешивающим все недостатки, – редкие командиры могли похвастаться такими экипажами. Они набирались не в портовых притонах и тюрьмах. Дрейк лично отбирал своих людей. Рядом с проверенными в деле старыми моряками, бывалыми рубаками на кораблях были и ремесленники, и просто молодые смельчаки – все по доброй воле. В качестве вспомогательного персонала были наняты два корабельных плотника, несколько лоцманов, рисовальщик карт, дворецкий, три музыканта и паж. Всего один раз за время этого похода в отношениях между командиром и экипажем появилась натянутость. Действительную цель своей экспедиции Дрейк держал в секрете от экипажа, убежденного, что они идут в Александрию. Только после того, как у Зеленого Мыса[11] Дрейк внезапно приказал переложить руль и лечь курсом на вест, он открыл свой замысел команде. Люди были рассержены таким недоверием. Один из офицеров пытался было затеять заговор, но большинство поддержало Дрейка.
С такой, возбужденной заговором командой в море многого не добьешься. Лорду Хауку, загнавшему французский флот на камни близ Квиберона, принадлежат следующие слова: «Посредственная команда на хорошем корабле стоит гораздо меньше, чем посредственный корабль в руках хорошей команды».
Дальнейший ход этого выдающегося плавания показал, впрочем, что даже и при такой предпосылке вечного согласия с силами морскими не достигнуть. Ураганные штормы, страшные ветры памперос, разыгравшиеся у восточных берегов Южной Америки, так разбросали корабли эскадры, что они потеряли друг друга. Пройдя Магелланов пролив, Дрейк целую неделю тщетно ожидал свои корабли. (Один из них возвратился в Англию, судьба других осталась неизвестной.) Тогда Дрейк решил продолжать предприятие с одним кораблем. Вскоре «вооруженная десница господня», как иногда называл себя Дрейк, начала наносить испанцам первые удары. Сначала налету и разграблению подверглись Вальдивия и Сантьяго. Более крупные порты Дрейк со своей горсткой людей атаковать не мог. Зато ему удалось встретить «серебряный флот», двигавшийся к Панаме. Дрейк обрушился на него с волчьей яростью. Он взял на абордаж самые большие, низко сидящие под тяжелым грузом галионы и приказал грузить на свой корабль только слитки золота, так как для серебра места уже не хватало.
