Василий Веденеев - Бальзам Авиценны
– Много ли душ отпустили? – с провинциальной непосредственностью поинтересовался отец Иоанн, подслеповато шурясь на Кутергина и фон Требина.
Федор Андреевич объяснил: его семья никогда крепостных не имела, поскольку он происходил из мелкопоместного служивого дворянства, а Николай Эрнестович отчего-то вспыхнул:
– У нас имение в Лифляндии, но крепостных не было.
Кутергин ловко перевел разговор на другую тему и провозгласил тост за хозяйку дома. Дружно выпили, после чего сама хозяйка, сославшись на заботы, вышла из-за стола. Комендант, на правах хозяина, разрешил мужчинам курить.
– Полагаю, господин капитан, завтра вы нам найдете проводника? – раскурив от свечки тонкую сигару, спросил фон Требин. – Я видел во дворе одного азиата, может, он годится? В Оренбурге говорят, что у вас, Петр Петрович, везде свои людишки среди местных киргизцев. [5]
– Нет, голубчик, и не просите. – Комендант поднял руки, и сидевший напротив Кутергин заметил обтрепанные манжеты домашней сорочки, выглядывавшие из-под обшлагов его мундира. – Без конвоя не отпущу!
– Отчего же непременно нужен конвой? – улыбнулся Федор Андреевич.
– Вам, господа, мнится слава первопроходцев, как у знаменитого путешественника Семенова, а мне перед начальством держать ответ. – Тученков покрутил в пальцах пузатую стеклянную рюмочку. – И, опять же, лошади! А хорошие лошади только у казаков. Вот погодите, придет Денисов, с ним и отправлю. Азиатам не доверюсь!
– А вот известный путешественник господин Семенов доверялся, – заметил фон Требин. – Неужели и здесь, на самом краю матушки-России, без служивого казака не сделать и шагу? Тем более что наша миссия значительно скромнее, чем у Семенова: всего лишь перепроверить старые карты и составить новые…
– Куда же без казаков? – Доктор опрокинул в рот стаканчик с вином и раскурил потухшую трубку. – С двумя солдатами?
– В степь, к киргизцам, – задорно рассмеялся фон Требин. – Не воевать же мы собираемся, в самом-то деле? Пойдем к Аму-Дарье, проверим некоторые колодцы, а там и дальше.
Кутергин негромко кашлянул и предостерегающе взглянул на слегка захмелевшего поручика. Перехватив его взгляд, Тученков махнул короткопалой рукой.
– Бросьте, голубчик, здесь все свои: который год вместе, почитай, живем как одна семья. Извольте не опасаться. Лучше остерегайтесь там. – Он показал большим пальцем себе за спину, где за глухой стеной дома раскинулась бескрайняя черная ночная степь.
– Вы, может быть, и не собираетесь воевать, – вступил в разговор один из офицеров форта. – Но те, кто повыше нас с вами, не примите в обиду, господа, вдруг да собираются? Пойдете к Хиве, а там и Бухара, за ней Гиссар! Глядь, уже и британская Индия перед тобой. Британская!
– Я знаком с географией, – примирительно улыбнулся Федор Андреевич. – Однако Николай Эрнестович прав: время, отпущенное нам для экспедиции, уходит с каждым часом.
– В том-то и дело, – согласился Тученков. – Но все равно нужно ждать хорунжего Денисова. Азиатам я не доверюсь!
Доктор потянулся к графину с вином, наполнил стаканы и, неловко повернувшись, уронил на простенькую белую скатерть несколько крупных красных капель.
«Как кровь на снегу, – почему-то подумал Кутергин. – Или на песке пустыни».
Он обвел глазами комнату. Побеленные стены, зеркало на стене, тахта, покрытая черно-бордовым ковром, наверное, местной работы или привезенным из Хивы вездесущими купцами. За узким окном на черном небе мигали крупные яркие звезды. Протяжно перекликались часовые на стенах и вышках форта.
– Давайте лучше выпьем, – предложил комендант. – Дай вам Бог удачи!
– Аминь. – Отец Иоанн перекрестился и медленно
Кутергин чокнулся с Тученковым и фон Требиным, потом с доктором и офицером, имени-отчества которого он так и не запомнил.
– Когда можно надеяться выйти из форта? – Николай Эрнестович отставил пустой стакан и поглядел на коменданта.
– Думаю со дня на день. Денисов с казаками придет, и в добрый путь! А что он сам с дороги будет, так не сомневайтесь: ему привычно.
Доктор сидел, полуприкрыв глаза, и посасывал потухшую трубку. Отец Иоанн тихо задремал, чуть слышно посвистывая припухшим носом. Офицеры гарнизона потихоньку, не прощаясь, разбрелись по домам. Благо, идти недалеко, все тут же, в одном дворе. Да и офицеров-то здесь – раз, два и обчелся.
«Боже мой, – подумал Кутергин. – Ведь они наверняка собираются так частенько, чуть ли не каждый вечер, поскольку делать больше здесь совершенно нечего. Вяло перебрасываются давно избитыми остротами, лениво играют в карты. Пьют дешевенькое винцо и – по домам».
Он грустно улыбнулся и достал портсигар, но тот выскользнул из руки и завалился под стол. Федор Андреевич нагнулся за ним, а комендант услужливо посветил, подвинув канделябр. Выпрямившись, Федор Андреевич бросил взгляд в зеркало, висевшее напротив: причудливо преломившись в графине с вином, свет упал на его белую рубашку, и она казалась залитой свежей, дымящейся кровью. Дурной знак? Он резко тряхнул головой, отгоняя навязчивое видение, и спросил:
– А вы, Петр Петрович, ходили в степь?
– Нет, – криво усмехнулся Тученков. – Так, поблизости только. Да и зачем? Рожи их мерзкие глядеть? Тьфу!.. Вот Денисов что ни день гоняет к киргизцам. И, представьте себе, никакой известности не имеет в отличие от путешественника Семенова.
– Азия страшна, – неожиданно вмешался доктор – Грязь, узкие темные улочки без единого окна а посредине – сток для нечистот. Шелудивые собаки, голод, нищета. На базарах продают мальчиков и девочек лет восьми. Похотливые купцы щупают детские тельца… Гадко! А рядом – величественные дворцы и минареты.
Он залпом выпил вино и снова наполнил стакан, не обращая внимания на осуждающий взгляд коменданта.
– И все они больны нехорошими болезнями! – Доктор обиженно оттопырил нижнюю губу, пошатнулся на стуле и вцепился в столешницу, потянув на себя скатерть.
– Э-э, голубчик. – Тученков брезгливо сморщил загорелое лицо. – Кажется, вам пора почивать?
– Отнюдь. – Доктор попытался встать. Комендант щелкнул пальцами. Вбежал босой солдат в полотняной рубахе, подхватил под мышки пьяного эскулапа и потащил к выходу.
– Вот так и живем, – вздохнул Петр Петрович. – Вы, господа, не судите его строго. Он свое дело знает и киргизцев пытается лечить. Правда, без особого толку… Ну, еше по стаканчику на сон грядущий?..
До «квартиры» Кутергина и фон Требина проводил с фонарем все тот же босой солдат. Отпустив его, Федор Андреевич пожелал поручику спокойной ночи и остался на крылечке покурить. В голове слегка шумело от выпитого вина, духоты и разговоров за столом. Чиркнув спичкой, капитан вдруг увидел в нескольких шагах неясную фигуру. Вспомнив, что он безоружен, Кутергин хотел кликнуть часового, но вовремя спохватился: какая опасность может угрожать ему во дворе охраняемого форта?
