Роберт Сервис - Аргонавты 98-го года. Скиталец
Она никак не могла справиться с веревками.
— Вы не должны были рисковать, — сказал он шепотом. — Вы не представляете себе, какой опасности подвергаетесь.
— Не беспокойтесь обо мне. Я решила освободить вас. Ох, эти проклятые узлы! Я не могу их развязать.
— А перерезать нельзя?.. Тише!
Шкипер беспокойно перевернулся на другой бог и снова захрапел.
— У него за поясом есть нож. Не можете ли вы его вытащить?
Фелиция подкралась к шкиперу. Нащупав нож, она осторожно вытащила его. Лезвие было остро, как бритва, и она уже собралась перерезать веревки, как вдруг услышала шум снаружи.
На этот раз жандарм в сенях встал. Фелиция проворно спряталась в углу, куда не проникал лунный свет. Она слышала, как он сделал шаг к двери и что-то пробормотал.
Он удивился, обнаружив, что дверь не заперта.
— Черт возьми! Мне казалось, что я ее запер.
Жандарм распахнул дверь и с револьвером в руке вошел внутрь. Наклонившись над пленником, он ощупал веревки и, по-видимому, успокоившись, вышел, заперев за собой дверь.
Фелиция подождала, пока он улегся, и быстро перерезала веревки.
Теперь он был освобожден, но не совсем. Дверь была заперта! Положение казалось безвыходным. Мун огляделся. Окна не было.
— Мы, кажется, попали в ловушку, — прошептал он с отчаянием.
Он осмотрел пол и увидел, что доски не были скреплены гвоздями. Мало-помалу ему удалось приподнять одну из них.
— Вы можете пролезть здесь?
Оба с трудом пролезли через щель и очутились между коротких свай, на которых стояла хижина.
Через несколько минут они уже пробрались в рощу. Вблизи раздались чьи-то голоса, и они притаились в тени гигантских пальм.
Мимо прошли Мауера и Джонс. Со свойственной туземцам прозорливостью, девушка, должно быть, заметила их; она вдруг обхватила руками шею своего спутника и осыпала его поцелуями.
Еще момент, и они прошли.
— Лучше идите в дом, — сказал Мун. — Ваше отсутствие могли заметить. Тут на каждом шагу нужно остерегаться, а я теперь уже благополучно уйду.
— Вы будете скрываться в горах?
— Да.
— В таком случае, я отправлюсь в Папити и переверну небо и землю, чтобы спасти вас.
— Я бесконечно благодарен вам.
— Что? Я лишь плачу свои долги. Желаю удачи вам, Джек Мун.
— Всего доброго, леди.
Он ушел, и она быстро направилась к усадьбе. Пробираясь на цыпочках через веранду, она заметила в темноте тлеющий огонек папиросы и услышала насмешливый голос миссис Гридлей:
— Вы, кажется, обожаете прогулки при лунном свете, миссис Смит. Если бы я не знала, что нет достойного вас мужчины, то подумала бы, что у вас есть любовник.
Глава VI. Признание Фелиции
Утром Фелиция с трудом проснулась и стала собираться.
Она очень радовалась возвращению в свое уютное бунгало в Папити. Ей казалось, что прошла вечность с тех пор, как она не была там. Приключения больше не манили ее. Она готова была немедленно вернуться в цивилизованный мир и даже выйти замуж за Кумса. И особенно ей хотелось разделаться с отвратительной четой Гридлеев.
Раздался пароходный гудок.
— С добрым утром, миссис Гридлей, — проговорила Фелиция, заметив на пороге грузную женщину.
— С добрым утром, миссис Смит.
Миссис Гридлей на трогалась с места. На ее красном потном лице блуждала хитрая улыбка, не предвещавшая ничего доброго.
— Я уезжаю, миссис Гридлей.
— Ничего подобного, миссис Смит.
Фелиция изумленно взглянула на нее.
— В чем дело? Я думала, что вы хотите избавиться от меня.
— Совершенно верно, но сперва нужно кое-что выяснить.
— Что вы хотите сказать?
— Вы прикидываетесь такой невинной, миссис Смит. Может, вы не знаете, что ночью убежал арестованный бродяга — да еще при чьем-то содействии из этого дома?
Раздался еще раз гудок парохода. Миссис Гридлей своим огромным телом преграждала выход.
— А ну-ка, милая, дайте мне пройти. Ведь не собираетесь же вы задерживать меня?
— Конечно, собираюсь.
— Ого!.. Идите к черту!
Фелиция почувствовала приступ сильного гнева и собиралась наброситься на эту противную тушу, но вспомнила, что из комнаты был еще один выход — в столовую. Она подскочила к этой двери, но там уже стоял Кальвин Гридлей.
Послышался третий протяжный гудок.
— Послушайте! Теперь все равно поздно, — сказала миссис Гридлей. — Нам очень хотелось бы, чтобы вы уехали этим пароходом, но сперва нужно ответить перед законом. Ага. Вот и сержант.
Блюститель закона — жандарм, стороживший Джека Муна, — был удручен, но старался скрыть это под личиной важности.
— Разрешите задать вам кое-какие вопросы, мадам? — спросил он, покручивая свои длинные усы.
Нет, — резко ответила Фелиция. — Я не понимаю, на каком основании вы или кто-либо другой будете задавать мне вопросы.
— Вот видите! — торжествующе воскликнула миссис Гридлей. — Я ведь говорила вам, что она откажется от допроса.
Жандарм несколько смутился.
— Были ли вы, мадам, в роще ночью, между двенадцатью и часом?
Она не отвечала.
— Конечно, была. Мы встретились, когда она возвращалась, — заметила миссис Гридлей.
— Арестованный был вашим другом, мадам? — продолжал жандарм.
— Другом? Безусловно, больше чем другом, — издевалась миссис Гридлей.
Фелиция теряла терпение. Она гневно повернулась к нахальной особе.
— Замолчи, негодяйка! Мне все равно, — обратилась она к жандарму. — Да, я помогла арестованному бежать. Вы слышите — я помогла. А теперь можете делать все, что вам угодно. Арестуйте меня, делайте все, что предписывает вам закон.
Наступило долгое молчание. Гридлей обменялись торжествующими взглядами. Жандарм, нервно теребя усы, о чем-то раздумывал. Наконец он заговорил:
— Содействуя преступнику при побеге, вы, безусловно, и сами совершили серьезное преступление. Я должен арестовать вас, мадам. Нет нужды приставлять к вам стражу, так как вы не можете скрыться. И пока я займусь поимкой бежавшего, вам придется побыть здесь.
С этими словами жандарм удалился.
Фелиция села на кровать. Ее трясло от гнева и обиды.
— Эта женщина должна убраться отсюда. Мы не потерпим ее присутствия, не правда ли, Гридлей? — сказала мадам Гридлей.
Кальвин Гридлей, нахмурившись, молча кивнул головой в знак согласия.
— Мы не даем убежища преступникам. Вели ей уйти.
— Уходите вон отсюда, — грубо сказал Кальвин Гридлей.
— А если я не желаю?
— Вышвырни ее вон, — подстрекала миссис Гридлей.
