Чингизиды. Великие ханы Монгольской империи - Чарльз Тернер
В начале 1263 года Берке предпринял новое наступление, на сей раз – главными силами, которыми он располагал в том регионе. 13 января на берегу Терека состоялось первое большое сражение этой междоусобной войны, закончившееся победой золотоордынцев. «На берегу реки Терека они от зари до конца дня бились жестоким боем, – пишет служивший Хулагуидам Рашид ад-Дин. – Так как мало-помалу к врагу прибывала помощь, наша рать обратилась вспять. Река Терек замерзла, и стали переправляться через нее. Вдруг [лед] проломился и множество войска утонуло… Беркей с ратью, прейдя Дербент, вернулся назад, а Хулагу-хан… достиг окрестностей Тебриза [столицы Хулагу]. После этой беды [Хулагу-хан], расстроенный и с удрученным сердцем, занялся возмещением и исправлением потерь и приказал, чтобы во всех владениях приготовили оружие». А один из сановников султана Бейбарса по имени Абу Мухаммед ибн Васил вспоминал, как Берке воскликнул после сражения: «Да посрамит Аллах этого Хулагу, погубившего монголов мечами монголов! Если бы мы действовали сообща, то мы покорили бы всю землю». Тем не менее война продолжалась, и сильнее всех от нее страдали купцы. Хулагу первым казнил всех золотоордынских купцов, находившихся в его владениях, Берке ответил на это казнью иранских купцов, после чего торговые отношения между враждующими сторонами полностью прекратились.
Сложилось так, что Византийская империя стала союзницей Хулагу (у византийцев просто не было выбора), а Берке привлек на свою сторону болгарского царя Константина I. Болгары изначально считали, что худой мир с монголами лучше доброй ссоры – во время нашествия Бату, желая избежать разорения своей страны, они согласились платить дань монголам, вместо того чтобы воевать с ними. Кроме того, у болгар были свои претензии к византийцам, так что союз Берке и Константина выглядел весьма гармонично.
Сорокасемилетний Хулагу умер в феврале 1265 года. Новым ильханом (этот титул даровал Хулагу великий хан Хубилай) стал его сын Абага. Военные действия на время прекратились, но в июле того же года Ногай снова явился в Восточное Закавказье и снова был изгнан обратно. В середине 1266 года армии Берке и Абаги две недели простояли друг против друга на разных берегах Куры. Берке собирался переправиться на южный берег реки, чтобы сразиться с противником, но умер в начале августа 1266 года, не успев осуществить своего намерения. После его смерти золотоордынское войско ушло обратно.
Глава 5
Правосудный великий хан Менгу-Тимур Беклярбек Ногай
Среди сыновей Бату был Тукан, которого принято считать вторым по старшинству после Сартака. «Второй сын Бату – Тукан, – пишет Рашид ад-Дин. – У него было пять сыновей, в таком порядке и перечислении: Тарбу, Менгу-Тимур, Туда-Мунга, Такту-Нука и Угэчи». Сам Тукан не правил Золотой Ордой, но зато после Берке правили его потомки, и первым из них стал второй сын Тукана Менгу-Тимур.
У нас нет данных о том, что Берке назначил Менгу-Тимура своим преемником, скорее всего Менгу-Тимур победил в борьбе за власть над улусом, который в его правление окончательно превратился в самостоятельное государство. Рашид ад-Дин упоминает о том, что великий хан Хубилай выдал Менгу-Тимуру ярлык[52] на правление улусом Джучи, но на деле Менгу-Тимур в великоханском благословении не нуждался и с самого начала правил без оглядки на Хубилая.
Приступая к рассказу о золотоордынском хане Менгу-Тимуре, нужно сразу уточнить, что у него был тезка-современник – одиннадцатый сын Хулагу-хана Менгу-Тимур, родившийся в октябре 1256 года, за десять лет до прихода золотоордынского Менгу-Тимура к власти. Невнимательные люди, мнящие себя историками, часто путают тезок, и потому иногда можно прочесть о том, что Менгу-Тимур начал править Золотой Ордой в десятилетнем возрасте, хотя на самом деле он к тому времени был уже зрелым мужем (точная дата его рождения неизвестна). Заодно нужно отдать должное Рашиду ад-Дину, который, упоминая о герое этой главы, добавляет уточнение: «из дома Джучи». Рашид ад-Дин сообщает о том, что матерью Менгу-Тимура из дома Джучи была Кучу-хатун из рода ойрат[53]. «Когда Берке скончался, на его место посадили упомянутого Менгу-Тимура, – пишет Рашид ад-Дин. – Он тоже долгое время противился Абага-хану, и они несколько раз сражались, и Абага-хан одерживал победы. В конце концов они… в силу крайней необходимости заключили мир…[в 1269 году] С той поры они оставили споры до времен Аргун-хана, когда в месяце рамазане 687 года хиджры[54] [29 сентября – 28 октября 1288] опять пришло от них громадное войско… Аргун-хан [уже] направлялся из зимних стойбищ в Арране и Мугане[55] на летовку. Когда он услышал весть об их прибытии, то вернулся обратно и в передовой рати отправил старших эмиров Тогачара и Кунджи-бала с войском. Они дали бой и убили Бурултая, из предводителей их войска, и много воинов. Враги, разбитые, повернули обратно. С той поры до сего времени они больше не принимались за распри и вследствие [своей] слабости предпочли соглашение раздору».
Менгу-Тимур правил шестнадцать лет – с 1266 по 1282 год. Наиболее значимым событием его правления стало обретение улусом Джучи полной независимости. Об этом неопровержимо свидетельствуют монеты с надписью «Менгу-Тимур правосудный великий хан», которые чеканились с 1266 года, то есть с самого начала правления Менгу-Тимура. Вообще-то, монеты в улусе Джучи начали чеканить еще при Бату, но прежде на них выбивалось имя великого хана – сначала Менгу, а затем Арик-Буги, пока шло его противоборство с Хубилаем.
Монеты были не единственным и не главным подтверждением суверенитета Менгу-Тимура, главным подтверждением стали ярлыки, которые хан раздавал от своего имени, а не от имени великого хана, как вообще-то полагалось. В 1267 году Менгу-Тимур выдал ярлык, освобождавший от уплаты дани и ряда иных повинностей, митрополиту русской церкви. А годом ранее ханский ярлык получили генуэзские купцы, желавшие основать в Крыму свои фактории[56].
В 1269 году на реке Талас[57] состоялся курултай, который можно назвать «сепаратистским», поскольку на нем улусы Джучи, Угэдэя и Чагатая заключили между собой соглашение в качестве самостоятельных государств, договорившись сообща противостоять проискам укрепившихся в Иране хулагидов (вспомним, что Хулагу был братом великого хана Хубилая) и разделив между собой Мавераннахр[58], с которым вышла следующая история. Барак, шестой хан Чагатайского улуса и правнук Чагатая, не заботился о процветании своих владений, а разорял их по принципу «возьму сегодня все, что можно взять». Менгу-Тимур заключил против Барака союз с внуком Угэдэя Хайду, и
