Эмма Орци - Рыцарь любви
Она с тяжелым вздохом отвела взор от уныло шумевшего моря и тихо пошла к гостинице. Быстро темнело, и Маргарита невольно ускорила шаг. Буквально на пороге гостиницы «Приют рыбака» перед нею внезапно выросла мужская фигура, и спокойный голос назвал ее по имени:
— Гражданка Сен-Жюст!
Маргарита невольно вскрикнула, но почти тотчас узнала незнакомца и с радостным удивлением протянула ему руку.
— Да ведь это Шовелен!
— Он самый, гражданка, к вашим услугам, — ответил незнакомец, вежливо целуя ее руку.
Это был человек лет сорока, маленького роста, с умными, хитрыми глазами старой лисы. Джеллибэнд мог бы узнать в нем гостя, распивавшего с ним вино два часа назад.
— Как я рада видеть вас, Шовелен, друг мой! — радостно повторила Маргарита, не замечая насмешливой улыбки, искривившей его тонкие губы. Этот человек напомнил ей о блестящем кружке на улице Ришелье, центром которого она была когда-то, и ее радость была вполне искренна. — Почему вы в Англии? — весело спросила она.
— А вы как поживаете? — не отвечая на ее вопрос, осведомился Шовелен.
— Я? — Она пожала плечами. — Мне скучно, мой друг!
Шовелен близко наклонился к ней, стараясь в полумраке разглядеть ее лицо.
— Я изумлен! — воскликнул он, но в его голосе не было искренности.
— Вот как? А я думала, что при своей проницательности вы поймете, что Маргарите Сен-Жюст вовсе не к лицу как английские туманы, так и английские добродетели.
— Мне казалось, что сельская жизнь в Англии особенно привлекает молодых хорошеньких женщин.
— Я тоже думала… прежде, — со вздохом прервала Маргарита. — Хорошенькие женщины в английских поместьях действительно вполне гарантированно защищены от всяких опасностей, так как все веселое и интересное для них недостижимо. Вы только представьте себе, что мне иногда по целым дням не представляется ни малейшего повода к искушению!
— Удивительно ли, что умнейшая женщина Европы скучает? — любезно сказал Шовелен.
— Уж если я даже вам так обрадовалась, дело, должно быть, плохо, не правда ли? — лукаво улыбнулась Маргарита.
— И это после нескольких месяцев брака по любви? Неужели идиллического безумия хватило лишь на такой короткий срок?
— Милый Шовелен, всякому безумию рано или поздно приходит конец. Но не в том дело! Я рассчитываю на вас. Не найдете ли вы мне лекарства против скуки?
— Смею ли я рассчитывать успеть в том, чего не добился даже сэр Перси?
— Ну, сэра Перси мы лучше оставим в покое, мой милый, — сухо возразила Маргарита.
— Прошу прощения. Смею надеяться, я мог бы предложить вам рецепт против самой мертвой скуки, но…
— Какие еще «но»?
Шовелен устремил на нее свои бесцветные лисьи глаза, словно стараясь прочесть, что было у нее на душе, потом осторожно огляделся и низко наклонился к ее лицу.
— Гражданка Сен-Жюст! — торжественно сказал он. — Хотите ли оказать Франции важную услугу?
— Я? Но какую услугу могу я оказать?
— Слышали вы об Алом Первоцвете?
— Как же не слышать, когда все мы в Лондоне только о нем и говорим! Скромный красный цветочек в такой моде, что им убирают шляпы и платья, его именем называют любимых лошадей. Он у всех на языке!
— Но вы, гражданка, как француженка, должны бы понять, что тот, кто скрывается под этим странным псевдонимом, — заклятый враг нашей великой республики, враг ее лучших людей, таких как Арман Сен-Жюст. Если вы верная дочь Франции, то ваш долг служить ей.
— Сен-Жюсты отдают родине все, что в их силах, — гордо ответила Маргарита. — Брат посвятил ей всю свою жизнь, меня же судьба занесла теперь в Англию, и помогать Франции я не имею возможности.
— Нет, имеете! И именно вы! Послушайте! Я явился сюда как представитель Французской республики и завтра передам мистеру Питту свои верительные грамоты. Но главной моей задачей будет найти Лигу Алого Первоцвета, серьезно угрожающую Франции с тех пор, как она вздумала спасать от смерти врагов народа — аристократов. Вы знаете, что, перебравшись в Англию, проклятые изменники стараются восстановить общественное мнение всей Европы против несчастной Франции и рады дружить с кем угодно, лишь бы натравить на нее врагов. В последние недели организовано и мастерски выполнено множество побегов; все они — работа кружка англичан, дерзких нахалов, руководимых каким-то необыкновенно изобретательным и таинственным человеком. Это голова, обдуманно работающая над разрушением Франции; его помощники только послушные руки. Я хочу отсечь эту зловредную голову, которая предаст в мои руки и всю шайку. Вы, гражданка, должны помочь мне в этом деле: найдите мне Рыцаря Алого Первоцвета! Он, видимо, принадлежит к английской аристократии. Найдите мне его ради нашей дорогой Франции!
Страстная речь Шовелена сильно взволновала Маргариту. Она только что призналась, что лондонское высшее общество страшно интересовалось романтическим Рыцарем Алого Первоцвета, но она не прибавила, что и ее собственное воображение было занято никому не известным храбрецом, посвятившим себя спасению жертв террора. Маргарита нисколько не симпатизировала надменной аристократии вроде маркиза де Сен-Сира или графини де Турнэ, но путь, которым только что народившаяся республика пыталась утвердить свое владычество, ей, свободолюбивой республиканке, был просто ненавистен. Сентябрьские убийства, показавшие Робеспьера, Дантона и Марата в новом свете, как кровавых властителей гильотины, судей не праведных, а беспощадных, заставили Маргариту содрогнуться от ужаса. Она впервые поняла, что крайности, до которых дошли вожди народа, должны повлечь за собой гибель умеренных республиканцев, как ее брат и его друзья. Поэтому она с радостью приветствовала подвиги горстки храбрецов, отважно спасавших жертв террора, и ей страстно хотелось узнать имя таинственного предводителя загадочного кружка. Вот какого человека она могла бы страстно полюбить!
— Помогите мне уничтожить этого врага нашей дорогой Франции! — снова раздался возглас Шовелена.
Маргарита очнулась. О чем она мечтала? Интересный герой — какой-то миф, а в нескольких ярдах от нее, за стенами деревенской гостиницы, беззаботно хохочет за стаканом вина человек, которому она клялась в верности. Какой контраст между мечтой и действительностью!
— Вы чудак, мой милый, — с напускной небрежностью обратилась она к Шовелену, думая об иронии судьбы, наталкивающей на дорогу интересующего ее человека, — и с какими целями! Где я буду искать вам этого господина?
— Вы центр лондонского высшего общества, вы везде бываете, все видите, все слышите.
