Игорь Тихоненко - Бравые казаки Часть I "Упырь"
- Ну и как же Вам удалось влюбить сотника в ведьму, да еще за столь короткий срок?
- А это уже заслуга самой пани. Она приготовила какое-то зелье. На пиру, по случаю окончания переговоров, подлила его сотнику Яворному в вино. Наутро казак пришел ко мне просить ее руки. Будучи опекуном, я дал свое согласие, с условием, чтобы они обвенчались до отъезда казацкой делегации. Я нашел православного священника, который согласился их обвенчать. Надо сказать, что этот священник был с сомнительно репутацией. Но Запорожцы и об этом не знали. Кроме одного казака, если мне не изменяет память, по фамилии Перекопченко. То ли ему кто-то из моих холопов рассказал о темном прошлом невесты и сомнительном священнике, но он чуть было не испортил все дело. Только Яворной так влюбился в девушку, что запретил своему казаку говорить о ней плохо. Они даже чуть не подрались друг с другом. Но все уладилось. И сотник домой уехал с женой. А живут они сейчас в одном селе с полковником Кульбасом. Если я передам этой пани свой наказ, то она выполнит его в точности, ей не впервой такие дела проворачивать.
- Как же вы сможете передать ей такой приказ?- поинтересовался Потоцкий,- любого чужака в имении Кульбаса сразу же схватят.
- А что, если нам еще раз, использовать вариант с женитьбой? - Как бы размышляя вслух, произнес Острожский.
- Кого же на этот раз, Вы хотите окрутить?
- Полковника Кульбаса.
Вишневецкий с Потоцким с недоумением посмотрели друг на друга.
- Сейчас Кульбас возвращается из Киева. Он там был в дальних Пещерах у отшельников. Ездил к ним, за благословением перед войной с татарами. Пригласите его, ясновельможный пан Потоцкий, к себе в замок под предлогом переговоров по поводу продления нашего перемирия с Запорожцами. Я думаю, что он не откажется. Казакам сейчас самим этот мир выгоден. А после переговоров устроим пир, на котором и познакомим его с одной шляхтянкой.
- Почему Вы думаете, что он после этого короткого знакомства женится на ней? Или она тоже ведьма и приготовит зелье для полковника, как и в прошлый раз, в истории с сотником Яворном? У Вас там, что целая хоругвь этих ведьм?- с иронией спросил Потоцкий.
- Ну, что Вы, ваша милость. Людей с такими редкими способностями, как у той пани, на свете единицы. Здесь - другое. Знаете ли вы дочь покойного полковника Вышинского? Такой красавицы во всей Речи Посполитой не сыщешь. Никакое зелье не потребуется. Любой одинокий мужчина, а полковник Кульбас вдовец, увидев Ингу Вышинскую, не сможет в нее не влюбиться, уж будьте спокойны. А у её матери есть очень ценное для нашего плана качество - непомерная жадность. Если мы ей заплатим приличную сумму, то она свою дочь не то, что за казацкого полковника, а я думаю, и за самого сатану отдаст. Вот с этой панной я и передам весточку ведьме, как будто от ее бывшего опекуна. Уверен - она не откажется.
- И что дальше?
- А дальше, если Кульбас умрет, то его войско не выступит вместе с запорожцами на татар. Одни или нет, но казаки будут вынуждены вступить в сражение с крымчанами. Они не допустят безнаказанного разорения Украины. Но, даже, если им и удастся разбить хана Герея, то после такой битвы, они сами будут в очень плачевном состоянии. Вот тогда мы и ударим на Сичь, и покончим с этим радетелем казацкой вольности, кошевым Шульгой.
- Да, я знал, что вы, ясновельможный пан Острожский, человек ловкий, но клянусь кровью Иисуса Христа, такое и сам дьявол не смог бы придумать! Я согласен, во всем помогать Вашей милости,- возбужденно проговорил Потоцкий.
- На данном этапе Вашего плана я мало, чем могу быть полезен. Но можете рассчитывать и на меня полностью, - присоединился к ним Вишневецкий.
- Ну, панове, на этом и порешили. А сейчас нам нужно скрытно расстаться, благо уже утро. Чтобы никому не стало известно о нашей тайно встрече, дабы не давать повода для подозрений нашим недругам. Прошу прощение за не- гостеприимство, но дело этого требует.
Гости разъехались скромно, без церемоний, не привлекая особого внимания. Даже слуги князя Потоцкого посчитали, что вельможи собирались по делам светским. Поговорить об охоте или о сплетнях, ходивших вокруг жизни королевского двора. Тайное совещание осталось незамеченным для всех, как того и хотели собиравшиеся.
8. Благословение отца Владимира
Полковник Кульбас с сотником Яворным и десятью казаками ехали по заснеженному полю в Киев. Зима в том году показала себя полновластной хозяйкой. Засыпала Украину снегом так, что не сильно разгуляешься, ведь снега по пояс навалило. Степь казалась вымершей белой пустыней. Даже представить себе трудно, что сверкающая на солнце белая мертвая пустошь, может быть до краев наполнена жизнью, которая насыщает ее летом всевозможными звуками. Только, иногда, вдали на горизонте казакам встречались волки, внимательно следившие за людьми.
- Днем боятся близко подходить, - проговорил сотник, - а вот ночью они храбрые.
- Ничего, к вечеру будем в Киеве. Благо дорога наезжена, не заблудимся, - ответил полковник.
Перед войной с Крымскими татарами Кульбас, человек истинно верующий, решил съездить к святым людям за благословением. В Киеве в дальних Пещерах жили монахи-отшельники. Даже и неизвестно, когда они там обосновались, только этому минуло уже несколько столетий. Однажды полковник был там. Монахи знали и очень уважали его, за веру его истинную и воинские заслуги перед Украиной.
К вечеру без приключений в дороге, казаки въехали в Киев. Некогда могучая крепость, выглядела больше как великосветский город. Потеряв свое военное значение, Киев слыл своей престижностью. Польская и казацкая знать обязательно желала иметь свой дом в бывшей столице. Это считалось признаком большого богатства вельможи. Город пестрел непохожими друг на друга роскошными домами, как бы соревнующимися своей оригинальностью и особенностью.
Полковник со своей свитой сразу же отправился к монахам. Хотя в Киеве имел многочисленных знакомых, считавших большой честью принять его у себя в доме. Но Кульбас не любил всей этой роскоши и радостного притворства.
Недалеко от самих пещер, расположенных на склоне Днепра, стоял небольшой дом, похожий на обычную казацкую хату. Белая глиняная мазанка, состоявшая из трех комнат, с соломенной крышей. Двор был огорожен невысоким деревянным забором. Здесь жил староста монашеской пустоши. Бывший казак, одинокий простой человек. Как так сложилось, что на старости лет он остался один, никто не знал. В монастыре таких вопросов не задавали. Человек, если хотел, то сам рассказывал. Монахи его уважали за молчаливость и честность в ведении хозяйственных дел.
