Лилия Подгайская - По зову судьбы
– Меня зовут Нэнси, миледи, – представилась она, – и его милость король велел мне быть неотлучно при вас и выполнять все ваши пожелания. Сейчас я принесу вам завтрак, а потом мы посмотрим ту дальнюю комнату, и я приберу её для вас, чтобы было удобно. Там, по-моему, есть окно, из которого можно видеть море. И я принесу вам воды, миледи. Вы, наверное, хотите искупаться?
– Спасибо тебе, Нэнси, – улыбнулась Нада, – ты славная девушка, и я рада тебе.
Вскоре возлюбленная короля была накормлена, выкупана и обосновалась в маленькой уютной комнате, где действительно было большое окно, выходящее на море. И поскольку покои короля размещались в высокой башне, вид отсюда был великолепным. Нада изъявила желание ненадолго уйти из замка – ей нужно было повидать Дебору и как-то объяснить ей своё отсутствие этой ночью и те будущие несколько дней, которые она намеревалась провести в замке, а не со своими воинами. Нэнси обещала ей не выходить из комнаты и, если появится король, объяснить ему, куда девалась его гостья. Однако девушка вернулась раньше. Нэнси помогла ей переодеться в другое платье, которое Нада принесла с собой, и она уселась у окна, глядя на море.
Ей вспомнились удивлённые глаза Деборы, когда та увидела кузину после столь длительного отсутствия. Пришлось сочинить историю, сотканную из нитей правды, переплетенных вымыслом. Так было безопаснее. Никто не должен знать того, что произошло на самом деле.
Нада рассказала своей любимой кузине, что неожиданно встретила в этой поездке мужчину, который покорил её сердце с первого взгляда. И он воспылал к ней ответной страстью. Она, мол, не смогла сдержать себя и отдалась ему. Но этот человек достаточно благороден, и завтра они отыщут священника, чтобы огласить помолвку. А потом он отправится на континент воевать за короля и страну, и вернётся к ней, как только сможет. Тогда они поженятся по-настоящему. Но и сейчас помолвка будет надёжно охранять её честь.
История получилась романтичная и не могла не тронуть сердце Деборы, уже самой по уши влюблённой в своего несостоявшегося жениха. Она, конечно, хотела знать больше – кто это дворянин, откуда он и как он выглядит. Но Нада обещала ей всё рассказать потом, позднее, когда они отправятся домой. Сейчас она не хочет терять ни минуты времени из того, что отведено им быть вместе. Кузина её поняла и со спокойным сердцем отпустила.
Ричард вернулся к ней достаточно рано, чтобы у них было время любить друг друга, а в перерывах разговаривать. Ему очень нравилось беседовать с ней, устроившись на широком ложе и обложившись подушками. Он прижимал её к себе и неспешно говорил сам, неожиданно для себя поведав ей многое из того, что было скрыто от других. Потом слушал её и начинал потихоньку ласкать нежное тело, пока страсть опять не накрывала их, и они забывали всё на свете, щедро отдаваясь друг другу и наслаждаясь своей близостью.
Так прошёл второй день их любовной связи, за ним потянулись другие. Нада ожидала, что он вот-вот отправит её прочь, поблагодарив за подаренное удовольствие – непостоянство короля в отношениях с женщинами было широко известно: ни одна из них не могла удержать его при себе достаточно долго, даже законная супруга. Но услышала в один из вечеров совсем другое.
– Мне так хорошо с тобой, моя фея, – тихонько прошептал Ричард, – что даже страшно иногда. Впервые в жизни мне хочется быть с женщиной единым целым и никогда не разлучаться. Но это невозможно, сокровище моё, и ты, надеюсь, это понимаешь.
– Да, мой любимый, – Нада прижалась к нему теснее, – я знаю, что ты, прежде всего, король, которому нужно показать свою силу недругам и отобрать обратно принадлежащие тебе земли, завещанные отцом и отданные в чужие руки неразумным братом. Но мне сладки минуты, когда мы вместе, и я хочу насладиться сполна нашей близостью.
– Ты не только красива, но и умна, любовь моя, – заметил Ричард, – и это сделает разлуку с тобой очень тяжёлой для меня. Но я пойду своим путём, чего бы мне это ни стоило. Тебя же я никогда не забуду, обещаю. И, может быть, потом, позднее, я опять найду тебя, чтобы любить и пить твою любовь, как хмельное вино счастья.
– Не будем загадывать так далеко, о король моего сердца, – нежно прошептала она, целуя его шею и грудь, – сейчас мы счастливы, и это замечательно.
– Да-да, замечательно, – глухо отозвался он, возвращая ей поцелуи и возбуждаясь всё больше.
Через несколько минут она уже сладко стонала под его большим тяжёлым телом, а он отдавал ей себя, не щадя сил и ничего не утаивая. Всё – ей, только ей, его волшебной фее.
Потом, немного подкрепившись жареным цыплёнком и великолепным вином, они снова разговаривали.
– Ты знаешь, моя фея, я никогда не был с одной женщиной больше трёх раз, – неожиданно признался Ричард, – после той, первой, которая родила мне сына. Ты же слышала, что у меня есть незаконнорожденный сын, Филипп? Я признал его, и матушка заботится о его благополучии. Филипп славный мальчик, воспитанный и почтительный. Я позаботился о том, чтобы дать ему хорошую жену и земли. Но с его матерью у нас быть вместе не получилось. Даже моя супруга, которую я когда-то желал, не смогла привязать меня к себе. Она, несомненно, замечательная женщина, глубоко порядочная и благочестивая, но слишком уж целомудренна для меня. Рядом с нею я становлюсь слабым, как новорожденный ягнёнок, и толку с меня нет никакого. Впрочем, она и не пылает страстью ко мне, хотя как супруга безупречна.
Ричард тихонько рассмеялся и продолжил:
– Ты, любовь моя, первая женщина, которую я желаю видеть рядом с собой постоянно. И я очень хочу от тебя сына. У нас получился бы замечательный мальчуган, моя фея, сильный и красивый. И из него вырос бы прекрасный воин, ты не находишь?
Нада, тронутая этими словами до глубины души, нежно улыбнулась королю и ласково провела рукой по его лицу, целуя его глазами. А он обхватил её руками крепко-крепко, прижал к себе и мягко подтолкнул под своё сильное тело.
– Сейчас я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы осуществить своё желание, – прошептал он ей прямо в полураскрытые губы, – я отдам себя тебе, как ещё не сумел этого сделать ни разу, и подарю сына. Только ты смотри на меня, я люблю видеть твои глаза, когда ты принадлежишь мне полностью.
И он принялся любить её с такой страстью, какой, действительно, ещё не было между ними. И он был неутомим. Нада же изнемогала от наслаждения и не могла прийти в себя от высказанного им желания иметь от неё ребёнка. Когда всё закончилось, оба были без сил, и уснули тут же, крепко обнявшись и тесно прижавшись друг к другу обнажёнными телами. Сон их был глубок и крепок. А на следующее утро стало известно, что в этот день королевская эскадра уходит в море. Их любви пришёл конец.
