Василий Седугин - Призвание Рюрика. Посадник Вадим против Князя-Сокола
Однажды ночью, когда уже засыпал, услышал он возню возле себя, потом почувствовал, как его обнимают горячие руки.
Он испуганно приподнялся, спросил:
– Что случилось?
– Тихо, тихо, – раздался горячий шепот. – Это я, Услада.
– Ночь на дворе, спать хочу. Уходи!
– Не гони! Совсем извелась от тоски по тебе…
Вдруг из комнаты, где спали супруги, раздался сонный голос Клуда:
– Услада, где ты? Куда подевалась?
Ее будто сдуло.
Опасаясь, что любвеобильная женщина явится к нему вновь, Вадим на ночь стал закрываться на крючок. Стучать она не посмела, потому что мог услышать муж. Но однажды, когда он возился со своим товаром в подвале, она незаметно подкралась, обняла и стала униженно просить:
– Ну миленький, ну приголубь разок…
Он оттолкнул ее, проговорил:
– Ищи себе забаву где-нибудь в другом месте!
Тогда она стала мстить ему. То шти пересолит, то вместо навара из трав подаст какое-то месиво, в рот не возьмешь. А раз, после дождя, стала кричать на него:
– Ходят всякие, грязищи наносят, телегами не вывезти! И когда только избавимся от таких нерях! Сил больше нет!
Вадим хотел уже уехать, не распродав до конца товара. Но случился удачный день, он сбыл все вещи и на другой день, поблагодарив хозяев, отправился в Колобжег.
Ему так не терпелось увидеть Олиславу, что он всю дорогу подгонял коня, совершенно измучив его. Миновав ворота, бросил телегу и бегом устремился к ее дому. Было уже темно, двери были закрыты. Тогда он стал стучать. На порог вышла незнакомая женщина, спросила:
– Тебе чего?
Вадим подумал, что Олислава наняла служанку, отстранил ее и попер в дом. Женщина всполошилась:
– Ахти, грабитель заявился! Ратуйте, люди!
В избе он увидел мужчину, стоявшего со свечой в руке. Тут опешил уже Вадим. Озадаченный, задал вопрос:
– Ты кто таков?
– Как кто? – ответил тот. – Хозяин дома.
– А Олислава где?
– Олислава вышла замуж за купца и уехала в Волин.
– Врешь! – машинально проговорил Вадим, холодея внутри.
– С какой стати? Продала дом, собралась, и только мы ее видели.
Все еще не веря в происшедшее, он спросил:
– Когда это случилось?
– Неделю назад.
Вадим буркнул слова извинения и удалился. Он шел по городу, еле передвигая ноги. «Не дождалась, уехала, – металось в голове. – А я ей деньги привез, долг уплатить… Под солнцем сгорал, под дождями мок. Глупенький, зря старался. Купчик купил ее, деньгами совратил. Не устояла против соблазна, теперь, наверно, надо мной насмехаются. Еще бы! Куда моим заработкам по сравнению с богатством лютичского купца!»
Вадим сжимал в бессильной ярости кулаки, хотелось крушить все подряд, и он еле сдерживался.
Но потом, уже подходя к дому, где они обитали, его рассуждения вдруг повернулись совсем в другую сторону. Он вспомнил, как она сказала ему, что родители хотят отдать ее замуж, но она ни за что не пойдет за старого мужчину. «Олиславу насильно увезли из Колобжега! – озарила его новая мысль. – Связали и отправили под охраной! Сама она не могла решиться на такое, потому что любит меня! А дом продали родители!»
Это открытие привело его в сильное волнение. «Я должен ее спасти! Она заперта в купеческом тереме, как в крепости, ее не выпускают на волю! Бедненькая, томится она в своей светлице, глядит в окошечко и мечтает, когда я приду, освобожу ее и увезу с собой!»
Рассчитавшись за товар и получив хорошую плату, Вадим стал отпрашиваться у купца на неделю, чтобы побывать в Волине по своим делам. Азар не возражал: работы у моряков в Колобжеге было мало, охраняли судно, подносили товар на рынок или доставляли его покупателям, но в основном бездельничали, изнывая от скуки.
Вадим забежал к себе, стал собираться.
– Ты куда лыжи навострил? – спросил его Оляпко.
– В Волин.
Оляпко загорелся:
– Возьми меня с собой. Я здесь, кажется, скоро паутиной покроюсь. Хоть развеюсь немного.
Вадим приостановил сборы, присел на скамейку, серьезно взглянул на него:
– Еду по рискованному делу. Надо выручать из купеческого плена Олиславу.
– Ого! И ты хотел это проделать без меня, своего друга?
– Всякое может случиться. Ее насильно выдали замуж, держат взаперти. Сам понимаешь, охрана и прочее.
– По дороге расскажешь. А я мигом сбегаю к Азару, отпрошусь, и мы тронемся в путь!
От Колобжега до Волина – два дня пути. Город располагался на острове и в лучах вечернего солнца красиво выглядел на фоне бескрайнего моря. Перевозили к нему несколько лодок и небольшое судно. В ожидании их друзья присели на бережок, отдыхали после дальнего пути.
– Вот мы и на месте, – сказал Оляпко задумчиво. – Но ты подумал о том, как найти свою любимую?
– Войдем в город и отыщем, – беспечно ответил Вадим.
– Ты знаешь терем, в котором она содержится?
– Нет, конечно.
– Имя купца удосужился узнать?
– А зачем?
– Как – зачем? Как же ты найдешь его в городе, в котором проживает несколько тысяч человек?
Вадим насторожился:
– Как-то не подумал…
– Вот-вот, влюбленные всегда так: главное – обожать свою ненаглядную, а там хоть трава не расти.
– Обо мне так нельзя сказать. Вот прибыли издалека, чтобы освободить ее из рук похитителя.
– На это вы способны! А вот окажемся скоро в городе, с чего начнем поиски?
Вадим подумал, ответил:
– Будем спрашивать, какой купец недавно гулял свадьбу. Делают они с таким размахом, что весь город знает, и терем наверняка укажут.
– Однако ты иногда можешь соображать…
– Но-но! Я могу некоторых и в воду сбросить!
– Это мы еще посмотрим, кто кого!
Переправились в город. Волин был крупнейшим торговым центром на Балтике. Окруженный протяженной деревянной стеной с высокими башнями, он являл собой мощную крепость, в которой располагались терема бояр и купцов, а также дома дружинников и простых горожан. Вокруг крепости раскинулись обширные посады, населенные ремесленниками и мелкими торговцами. Возле пристани стояли десятки судов из разных стран.
Вадим договорился с женщиной о постое. Устраиваясь на новом месте, спросил как бы между прочим, не было ли недавно купеческой свадьбы.
– Была такая, – подтвердила она. – Недели две тому назад. Ох, богатая была свадьба! Полгорода, почитай, гуляло!
У Вадима болезненно сжалось сердце. «Рано радуешься, купец, – мстительно проговорил он про себя. – Я тебе такое устрою, что не раз пожалеешь средства, истраченные на торжество!»
Наутро друзья отправились к купеческому терему. Терем как терем, каких много вокруг. Двухъярусный, с крыльцом, накрытым покатой крышей, с резными окнами, закрытыми слюдой, сквозь которые невозможно увидеть, что творится внутри.
