Саймон Скэрроу - Непобежденный
Катон понял, что начинает злиться, и замолчал, чтобы успокоиться, а затем продолжил:
– Насколько я слышал, в Сенате достаточно тех, кто был бы рад, если бы мы ушли из Британии. И Нерон тоже придерживается этого мнения. А он – первый кандидат на то, чтобы наследовать титул Клавдия. Надежды на то, что твой парень оденется в пурпурную тогу, тают очень быстро.
Нарцисс дернулся.
– Британик родной сын императора. Клавдий еще может сделать его фаворитом. На самом деле не имеет значения, кто тут победит. Рим останется в Британии. Если Британик займет трон, он будет обязан уважать дела своего отца, который назвал его в честь завоевания острова.
– Да уж, завоевание, – сказал Макрон и презрительно фыркнул.
– А если трон займет Нерон, он будет окружен людьми, которые вложили в Британию огромные деньги. Одни лишь Паллас с Сенекой ссудили вождям тамошних племен десятки миллионов сестерциев. Сомневаюсь, что они готовы списать в пассив такие суммы, если легионы уйдут с острова.
Нарцисс помолчал, давая Катону и Макрону осознать его слова.
– Так что мы в Британии надолго… хотя меня это больше не беспокоит.
Катон увидел во взгляде императорского вольноотпущенника обреченность.
– Это почему же?
– Потому что мои дни сочтены. Пока жив Клавдий, жив и я. Как только он умрет, ждать жалости от Палласа или этой суки Агриппины не приходится. Если Нерон наденет пурпурную тогу, первое, чем они займутся, станут с наслаждением сводить счеты. И я буду первым в ряду тех, к кому придет карательный отряд преторианцев.
– Все возвращается к начавшему, – сказал Макрон. – В свое время ты немало людей на смерть отправил, Нарцисс. Так что не жди от меня сочувствия.
Вольноотпущенник гневно поглядел на него.
– Я не прошу о сочувствии и не жду его. Боги свидетели, сколько на моих руках крови. И не только мужчин, отправленных на смерть по моему приказу. Женщин и детей тоже. Тогда я считал это необходимым, и это единственное мне оправдание. Теперь же моя смерть будет ценой, которую я заплачу за то, что сыграл свою роль, храня Рим от тех, кто желал причинить ему вред.
Макрон рассмеялся.
– Как же ты самодоволен, во имя богов, а?
– Думай обо мне что хочешь, Макрон, но, по крайней мере, у Катона хватает ума понять, что я делал все это во благо Рима.
Нарцисс поглядел на Катона водянистыми глазами.
– Разве не так?
Катон сидел молча, не шевелясь, понимая, что на него внимательно смотрят. Потом Нарцисс вздохнул и провел костлявыми пальцами по редким волосам.
– Вопрос лишь в том, что случится, когда от меня избавятся. Несомненно, Паллас займет мое место и будет реальным властителем, стоящим за спиной Нерона. Боюсь лишь, что его мотивы будут несколько менее альтруистичны, чем мои, в результате чего пострадают интересы Рима. Я готов признать, что у Нерона все задатки достойного правителя. Он умен, обаятелен и умеет очаровывать людей. Но он также тщеславен и склонен воспринимать лесть за чистую монету. Паллас сможет вертеть им, как куклой, или использует Агриппину, чтобы дергать за ниточки.
Нарцисс снова поглядел в окно, и на его лице прорезались морщины.
– Я боюсь за Рим…
Он вдруг резко развернулся и снова сел за стол.
– Вот почему я считаю важным сделать все, что я могу, чтобы защитить вас обоих.
– Нас? – с умешкой переспросил Макрон. – О нас не беспокойся. Мы способны за себя постоять. Мы выжили там, где погибли многие.
– Несомненно. Но убивает то, чего ты не видишь. Слушайте, Макрон, Катон, я знаю, что вы оба хорошо послужили Риму и невольно мне. Знаю, что вы понимаете, в чем состоит ваш долг. Есть еще немало хороших людей, таких как вы. А в ближайшее время в хороших людях будет большая нужда, больше, чем когда-либо. Поэтому важно, чтобы вы выжили, когда за мной придут, поскольку они займутся и теми, кто был связан со мной. Именно этим я руководствовался, отправляя вас в Британию. Но вы вернулись сюда, в это змеиное гнездо, и вы снова в опасности. Так что слушайте меня внимательно.
Нарцисс наклонился и заговорил тише, так, будто была опасность, что их подслушивают. «Нормальная привычка в том мире, в котором провел свою жизнь секретарь императора», – подумал Катон.
– Я убедил императора наградить вас обоих за вашу службу в Британии. Особенно за вашу роль в разгроме и пленении Каратака. Очень скоро император даст аудиенцию, на которой вы сделаете доклад о прошедшей военной кампании и о ситуации в провинции. Я бы посоветовал не рисовать слишком неприглядную картину. Скажите, что условия тяжелые, но легионы справляются. Что в исходе нет никаких сомнений, что-нибудь в этом роде. Подчеркните вашу роль в разгроме Каратака. После этого Клавдий огласит свои награды для вас и назначит вам достойное место на публичном праздновании нашей победы над врагом. Рим любит героев, и это обеспечит вам еще одну линию защиты против Палласа. Но вам еще кое-что надо будет сделать.
Катона охватило знакомое чувство обреченности, как всегда, когда секретарь императора собирался принудить его и Макрона участвовать в одной из своих интриг.
– Как только празднование закончится, то с вашей стороны будет самым умным отрицать какую-либо связь со мной.
– Запросто! – сказал Макрон, кивая.
Катон бросил хмурый взгляд в его сторону, а затем снова поглядел на Нарцисса.
– Зачем?
– Все очевидно. Вам надо спасать свои шкуры. Должно быть совершенно очевидно, что вы более не служите моим интересам. Что наши взаимоотношения враждебны и что вы будете рады, когда мне и моим интригам придет конец. Нужно, чтобы Паллас решил, что вы от меня отвернулись. Еще лучше, если он предложит вам свое покровительство. Соглашайтесь. Работайте с ним. Завоюйте его доверие, и вы получите больше возможностей для того, чтобы узнать его слабые места. Чтобы быть наготове и прикончить его, когда наступит время. Когда он выпадет из фавора. А это с ним случится, как случилось со мной. Надеюсь лишь, что это случится раньше, чем он принесет слишком много вреда Риму.
Закончив фразу, Нарцисс внимательно оглядел обоих.
– Но вы сможете это сделать лишь в том случае, если выживете. Вы поняли?
Катон кивнул, Макрон же тяжело вздохнул.
– Тебе надоело жить, центурион?
– Нет. Я вполне люблю жизнь. Надоела вся эта чушь с плащами и кинжалами. Никогда не любил.
– Именно поэтому тебе лучше всего скрывать свои чувства и доверять принятие решений префекту Катону. Ты отважный человек, наделенный прекрасными способностями к насилию. Но я бы посоветовал тебе осознать и принять пределы твоих возможностей.
Их разговор прервал звук горна, возвещавший о наступлении нового часа. Нарцисс выпрямился и заговорил более официальным тоном:
– Нам пора отправляться на утренний совет у императора. В первую очередь будет обсуждаться ситуация с восстанием в Испании, а затем у вас будет возможность сделать доклад о боевых действиях в Британии. Придерживайтесь того, что я уже сказал, и все пройдет хорошо. Надо идти, но для начала мне необходимо поговорить с Катоном. Наедине.
– Наедине? – сморщив лоб, переспросил Катон.
– Да.
– Я ничего не собираюсь скрывать от Макрона. В чем дело?
– Нечто личного характера. Что совершенно не касается Макрона. Поверь мне.
Катон тряхнул головой.
– Доверие не из тех ценностей, которыми мы готовы оперировать, когда дело касается тебя.
– Тем не менее я полагаю, что лучше всего будет, если я скажу это одному тебе.
Макрон хлопнул ладонью по колену.
– С меня не убудет, парень. Если честно, я услышал от него все, что хотел услышать. Подожду снаружи.
Прежде чем Катон успел ответить, Макрон встал и зашагал к двери. Когда он закрыл за собой дверь, Катон поглядел на секретаря императора недовольно.
– В чем дело? Что может быть такого личного, чего не стоит слышать моему лучшему другу?
Нарцисс на мгновение закрыл глаза.
– Это касается твоей жены.
– Юлии? – переспросил Катон, и у него сжалось сердце. – Что такое?
Нарцисс сочувственно поглядел на Катона и уже было протянул руку, чтобы коснуться его плеча, но передумал и убрал руку.
– Нет никакого способа сказать это, чтобы не причинить тебе боль, но, прошу, поверь мне, что я говорю тебе это лишь ради твоего блага.
Катон почувствовал, как его охватывает ярость.
– Просто скажи, и покончим с этим. Что там с моей женой?
Нарцисс отошел к столу и сел так, чтобы между ним и Катоном было хоть какое-то препятствие.
– В ближайшие дни тебе предстоит кое-что узнать про… поведение твоей жены в твое отсутствие. Я знаю, что вы были очень близки и едва успели пожениться, когда тебе приказали принять командование в Британии. Я уверен, что она до самого конца любила тебя. Ее смерть, конечно же, стала трагедией, и…
Катон наклонился вперед. Его глаза расширились, и он пристально смотрел на Нарцисса.
– Что ты хочешь сказать про Юлию?
