Крест короля - Ирина Александровна Измайлова
Ингеборг всунула ноги в деревянные башмаки, сбежала по лестнице вниз и, прихватив в нижнем помещении донжона ведра для льда и массивный железный ледоруб, выскочила на улицу.
Собственно, лед можно было бы наколоть и во рву вокруг замка. Но какая же хозяйка кладет свежее мясо в такую грязь? В этот ров чего только не выливают, особенно зимой! Нет уж — как ни тяжело тащить два полных ведра ледышек от самой реки, но она не поленится.
Кормилица шагала по свежевыпавшему снегу, наслаждаясь его сочным хрустом и с удовольствием потирая краем плаща зарумянившиеся щеки.
Над Рейном голубоватым облаком стлался туман. Мощная река, будто боясь застыть и покрыться льдом, мчала свои воды, казалось, еще быстрее, чем всегда.
«Зря боишься, Рейн! Ни за что ты не замерзнешь. А говорят — есть края, где даже большие реки замерзают зимой, и по ним, как по дорогам, ходят и ездят. Вот интересно-то!» Задумавшись, Ингеборг поскользнулась и только тут сообразила, что под ноги не худо бы все же смотреть — снег и гладкие деревянные подошвы могут обернуться разбитыми коленками.
Глянув вниз, женщина уже возле самого берега неожиданно обнаружила следы. Они вели к заводи. Ингеборг сбежала к воде, раздвинула камыши и остановилась в изумлении. Кто-то, видно еще с утра, расколол у берега лед и приволок за камышовую завесу лодку. Скорее всего, одну из тех лодочек, что рыбаки по зимнему времени выволокли на берег и перевернули. Сейчас она стояла на воде, в ней лежали какие-то свертки, сложенный меховой плащ, а рядом возился, прилаживая весла, какой-то незнакомый человек, одетый в толстую длинную котту и меховую шапку.
«Это кому же вздумалось отправляться в путь по реке, да еще на рыбачьей посудине?» — удивилась женщина.
Снег под ее ногой скрипнул, и незнакомец обернулся.
Ингеборг узнала его тотчас. Это был недавний управляющий Брабанта, «грек Паулос»! Четыре дня назад, когда король Ричард и его друзья перебили в старой башне прислужников сатаны, шпион исчез, будто его и не было. Рыцарь Эдгар с друзьями искали злодея, но так и не нашли. А он, выходит, затаился где-то поблизости, успев еще и натащить из замка всякого добра. И вот теперь, украв рыбачью лодку, собирался с глаз долой. Скрыться от расплаты, чтобы потом где-нибудь появиться опять и снова вредить христианам.
— Здравствуй, милая Ингеборг! — расплылся улыбкой Шмуль, ловко выпрыгивая из лодки в двух шагах от женщины. — Как же давно я тебя не видел, душечка! И где же ты пропадала, с детками-то?
— Там, где тебя, тамплиерская скотина, к счастью, не было! — отрезала кормилица. — А ты, значит, от смерти ушел и теперь хочешь сплыть куда подальше?
— А чего мне здесь оставаться? — он пожал плечами и сделал еще один осторожный шаг вперед. — Мне тут и прежде были не слишком-то рады, а теперь уж вовсе... Ну-ну, что ты так смотришь? Ты мне всегда нравилась! Хочешь, уедем вместе?
— Вот только об этом и мечтала! Всю жизнь думала, как бы спутаться с нехристью! Не подходи!
Но он опять подался к ней, и женщина вдруг поняла, почему правую руку шпион держит под полой котты. Он не позволит ей уйти — ведь Ингеборг расскажет в замке, что его видела, и тогда рыцари живо догонят беглеца! Значит, он сейчас должен ее убить. Убить, отвезти на лодке подальше и скинуть в реку. Пока хватятся, пока что... Да и не свяжут ее исчезновение с пропавшим несколько дней назад Паулосом.
Ингеборг не стала ждать, пока приспешник Парсифаля достанет оружие. Ее ладонь непроизвольно скользнула в ведро и сжала холодное железо ледоруба.
— Ну же, красавица! — вкрадчиво продолжал Шмуль. — Подойди! И за что только ты меня невзлюбила?
— А я вообще не люблю мерзавцев.
Он выхватил что-то остро блеснувшее, взмахнул рукой.
Однако Ингеборг успела раньше. Стремительный удар тяжелого ледоруба пришелся поверх шапки, но с перепугу кормилица саданула с такой силой, что сама чуть не упала.
Несколько мгновений шпион еще стоял перед ней, уставясь остекленевшими глазами в какую-то точку, потом уронил нож, качнулся и рухнул лицом вниз.
Ингеборг отпрянула и в ужасе уставилась на густое черное пятно, которое поползло по белому снегу прямо ей под ноги.
— Святая Дева! Матерь Божия! Да я же убила его...
Спустя час Эдгар Лионский вертел в руках стальной ледоруб, объясняя друзьям, что это такое.
— В наших краях, где зимы теплые и лед — редкость, таких штук не делают. А вот германцам они очень даже нужны. Прекрасная штуковина! Я бы и сам лучше не выковал. Кстати, сегодняшний случай доказывает, что это вещь вообще весьма полезная.
— Помогающая освобождать мир от всяческой нечисти! — воскликнул Блондель. — Нынче же сочиню балладу, воспевающую ледоруб. Так он называется, да?
Рыцарь-трубадур приехал из Кельна, рассеяв опасения короля — не убили ли его друга заколдованные лебеди. Друг остался жив, хотя злобные птицы так разукрасили ему лицо, что и сейчас, спустя четыре дня, смотреть на него было жутковато. Тем не менее добрый малый был совершенно счастлив: он, в свою очередь, очень боялся за Ричарда и молил Бога о его спасении.
— Да, кабы на каждого врага Господа Нашего и Святого Креста нашлось по ледорубу, жить было бы куда как легче! — заключил Ричард Львиное Сердце, тоже подержав в руках железяку. — А эту женщину следует наградить: она доблестно завершила наше дело. Только вот награждать мне сейчас совершенно нечем. Но, по крайней мере, на нашу пирушку мы Ингеборг обязательно позовем! Ведь это — наш последний вечер в Брабанте, завтра уезжаем.
— Ну мы-то с Луи проводим вас! — заявил Эдгар. — Нам потом недалеко и возвращаться. Луи с женой отправятся в родовой замок. Надо надеяться, король Филипп все же выделит сестре достаточно приданого, чтобы Шато-Крайон можно было восстановить
