Жизнь на гранях миров - Елена Черкашина
Чья-то рука навела порядок, подмела остатки и… – он прошёл в кухню: даже выбросила мусор. Странно. Женщина? Кто?
Игорь взял телефон.
– Андрей? Здравствуй. Да. Меня долго не было… А кто-то, кроме тебя, сюда приходил?
– Эльвира. Я болел две недели, разбило так, что не мог ходить. Послал дочку с лекарствами. Что-то не так?
– Да нет, всё в порядке. Она у меня тут прибралась, вот я и удивился. Как ты?
– Уже лучше. Я тебе ещё кое-что приготовил, ты знаешь, сразу много не достать. Если не торопишься, я пришлю Эльвиру. Она как раз гулять собралась.
– Не тороплюсь. Присылай.
Сел с книжкой, удобно закинул ногу за ногу и, стараясь не думать ни о чём здешнем, земном, спокойно начал читать.
Эльвира постучала в окно:
– Дядя Игорь!
«Отвык я быть «дядей», – улыбнулся он.
– Заходи!
Эльвира вошла и поразила Игоря тем, как повзрослела. Сейчас перед ним стояла не вихрастая девушка – подросток, а прехорошенькая, ухоженная молодая женщина. Изящные локоны, модный костюмчик, лицо слегка тронуто косметикой.
– Эли, да ты ли это? – не скрывая изумления, весело протянул Игорь.
– Я, – она заглядывала через его плечо, будто старалась кого-то разглядеть в глубине комнат.
– Кроме меня, никого нет, – спокойно сказал хозяин: он понял её взгляд.
Она промолчала, улыбнулась и протянула пакет с лекарствами.
– Подожди, я передам папе денег, чтобы в следующий раз…
Гостья застыла у порога.
– Да ты не стесняйся, входи.
Он прошёл в спальню, достал деньги, отсчитал, сколько нужно, отнёс девушке.
– Дядя Игорь, а как Лас? – наконец, осмелилась она озвучить вопрос.
– Ты его ещё помнишь?
Вспыхнула, отвернулась.
– У него всё в порядке, – мягко улыбаясь, сказал Игорь. – Хочешь что-то передать?
– А можно?
– На словах…
Она опустила взгляд, а потом очень просто сказала:
– Я часто смотрю в небо.
– Что? – не понял Игорь.
Эльвира стеснялась, но всё же повторила:
– Скажите ему, что я часто смотрю в небо. Когда он уезжал, то сказал мне, чтобы я…
И умолкла, не решаясь продолжать.
– Чтобы ты смотрела в небо, когда думаешь о нём? – вдруг догадался Игорь.
– Да… – удивилась она.
«Ласоро. Что ещё он мог сказать? Только направить её взгляд туда, где находится сам».
Игорь задумчиво разглядывал девушку. «Может быть, нет ничего непреодолимого?..» В этот момент Эльвира, тихо сидевшая на диване, подняла голову:
– Раз на словах, значит, вы увидите его?
– Да, увижу.
– Хорошо. Передайте, пожалуйста, – и хотела встать.
Но Игорь уже знал, что нужно делать.
– Я буду здесь через неделю и принесу ответ, – он сказал это прямо, глядя ей в лицо. И по тому, как затрепетал её взгляд, понял, что прав. – Если не сможешь приехать, позвони.
– Я приеду, – быстро произнесла она.
– Вот и хорошо.
…В комнате стояла глубокая тишина, когда он проснулся. Но, непонятно как, тут же почувствовал присутствие другого человека. Встал – и ногой задел кресло. Она спала в нём, свернувшись клубком и закутавшись в покрывало. Он с интересом всмотрелся: нет, ничего не видно, кроме слабо белеющей руки и тёмных волос. В этом мире нет ни луны, ни призрачного света фонарей, – ничего, что помогло бы раскрыть её тайну. «Ладно, подождём. Придёт время…» Он взял её на руки и сонную переложил на кровать, накрыл одеялом. И, улыбаясь, уснул.
Ласоро тихо сидит один. Обводит рассеянным взглядом приёмную. Ещё полчаса назад она была полна посетителей, каждый – со своим докладом, но затем появился Игорь, отвёл его в сторону, произнёс несколько слов – и мир затрепетал. «Я часто смотрю в небо», – повторяет Ласоро, и ему кажется, что он слышит голос, который это сказал.
За дверью секретарь отбивается от министров: утро во дворце – самое напряжённое время, но если сейчас он упустит этот момент, потом его не вернуть. Потому что перед внутренним взором вдруг замелькали картины. Император замирает и пристально вглядывается в каждую из них. Это не просто картины, это сигналы – предупреждения, и они белеют в пространстве, как тёплые паруса кораблей. Проходит минута, другая, картины растворяются, уплывают туда, откуда пришли. Но Ласоро увидел и понял главное, и на душе становится очень спокойно. Теперь он твёрдо знает, что делать, в каком направлении идти, потому что картины даются не как развлечение, а как указание пути.
Ласоро встаёт, велит позвать управляющего и несколько минут обдумывает детали. А когда помощник приходит, чётко и ясно говорит:
– Приготовьте лучшую комнату: я жду особую гостью. Обратите внимание на вид с балкона, удобства, а также поставьте как можно больше ламп.
– Это молодая леди? – рискует спросить управляющий, и император, зная, что вопрос не праздный: по-разному встречают молодых и пожилых дам, – согласно качает головой.
– Значит, цветы и светлые ткани, – делает управляющий записи в дневнике. – Место за столом?
Ласоро слегка улыбается:
– Неподалеку от меня. С правой стороны.
Справа сажают особо почётных гостей. Кажется, управляющий догадался, о какого рода гостье идёт речь, а потому больше не задаёт вопросов, и император отпускает его.
Весь вечер Ласоро проводит у Игоря: им есть о чём поговорить, есть что вспомнить, и, хотя воспоминания окрашены нотой печали, они называют любимые имена, и врач рассказывает, как в своё время провёл Светлану.
– Как же она поверила? Ведь это – невероятно!
– Поверила. Потому что любила. Ей было всё равно, куда идти, главное – со мной.
– Ты думаешь, что Эльвира…
– Посмотрим. Для начала тебе нужно пересечь пространство и поговорить с ней.
– Два года не виделись, и вдруг я появляюсь неизвестно откуда…
– Неважно. Ты потом ей всё объяснишь.
Ласоро задумчив. Взгляд серьёзный и в то же время – мечтательный. А врач уже третий раз прислушивается к шагам в коридоре и надеется лишь, что она заметит полоску света из-под двери. Наконец, император встаёт. В этот момент – шорох у самого входа, и Игорь резко поворачивает голову.
– Ты кого-то ждёшь? – вдруг догадывается Ласоро.
В ответ – выразительный взгляд.
– Напрасно не сказал, я давно бы ушёл. И кто она?
Игорь щурится. И – ни слова!
– Хорошо, я пошёл, – смеётся император, а затем добавляет: – Что-то ещё я хотел спросить…
В его синих глазах веселье. «Как он похож на мать!» Игорь не зря вспоминает Юсан-Аминах: за столом сегодня она ни разу не посмотрела в его сторону. Обидел? Но чем? Они даже не говорят!
