Хэммонд Иннес - Проклятая шахта.Разгневанная гора
Тем временем свет замигал и вскоре погас. Комната наполнилась красным сиянием и обилием движущихся теней.
– Должно быть, кончился газ, – сказал Хэкет.
В этот самый момент Максвелл вскрикнул, а в следующую секунду мимо меня проскользнула тень. Дверь открылась и с шумом захлопнулась. Максвелл помчался вдогонку, а я включил фонарик и последовал за ним.
Входная дверь все еще была заперта.
– Через черный ход, – сказал я.
Мы бросились в коридор, ведущий в кухню. Дверь была открыта, мы выскочили во двор и, увязая в мягком пепле, побежали к гаражу. Мы видели следы Сансевино, ведущие туда же. Пока мы бежали, послышался рев мотора, из-за угла дома вынырнула открытая машина Джины и понеслась прямо на нас, так что мы вынуждены были отскочить. За рулем сидел Сансевино. Он миновал нас и свернул за угол.
– Быстрее! Надо посмотреть, куда он поехал.
Я следовал за Максвеллом по пятам. Красные подфарники машины мелькали на дороге, пролегавшей через виноградники. Мы увидели повозки и людей, направлявшихся в Авин. А машина Максвелла, стоявшая у открытых ворот, была основательно засыпана пеплом.
Ревя сиренами, Сансевино промчался по дороге и свернул вправо.
– Он направляется в Санто-Франциско. Нам надо ехать туда же, – крикнул он на бегу.
Возле машины нас уже ждали Хэкет и Хильда. Когда мы садились в салон, из дома вышла Джина.
– Не оставляйте меня, – взмолилась она, цепляясь за мою руку. – Я покажу вам, где они.
Максвелл повернулся к ней:
– Вы знаете, где Тучек?
– Я не знаю, где Тучек, – ответила она, – но я знаю, где он держал других своих пленников. Они в старом монастыре в Санто-Франциско.
– Тогда пошли.
Максвелл уже сидел в машине с открытой дверцей и с включенным мотором. Поток беженцев постепенно редел. Большинство из них уже достигло безопасных мест, и на дороге остались те, кто пытался спасти свое имущество. Мы проезжали мимо запряженных волами повозок, нагруженных мебелью, различным домашним скарбом, детьми и продуктами. Уступая нам дорогу, они съезжали на обочину, рискуя опрокинуться набок.
Джина сидела впереди, рядом с Максвеллом.
– Быстрее, быстрее, – то и дело повторяла она.
Ей снова стало страшно. И удивляться этому не приходилось. Все, что мы видели вокруг, напоминало библейские картины: волы, повозки, утварь и испуганные люди, бегущие от гнева Господня. Потом я увидел деревню Санто-Франциско – черное скопище старинных домов на фоне огненного сияния, исходящего от Везувия. С вершины горы прямо на Санто-Франциско двигались потоки лавы. Деревня была обречена, и я невольно вспомнил о погибших в огне Содоме и Гоморре.
– Только бы успеть, – взволнованно сказала Хильда.
– С моей стороны было просто безумием ввязываться в эту историю, – проворчал Хэкет. – Фаррел, может, вы объясните мне, что происходит?
За меня ответила Хильда:
– Тучек – мой отец. Этот Сансевино заточил его где-то в Санто-Франциско.
Я думаю, ей хотелось выговориться, потому что она стала рассказывать ему о побеге отца из Чехословакии.
Я посмотрел на часы. Было начало пятого. Через час начнет светать. Громадный сноп искр вырвался из кратера и осветил снизу черную дымовую тучу.
– В любую минуту эта проклятая гора может затопить все вокруг лавой, – пробормотал Хэкет; его голос дрожал, но не от страха, а от возбуждения.
Он отправился так далеко из Америки, чтобы увидеть этот вулкан, и я думаю, он никогда не был так счастлив.
Мы въехали в деревню. Алые фасады домов поглотали рев двигателя и скрывали Везувий. Улицы были совершенно пусты. Последние жители уже покинули ее. Никакой живности тоже не было.
Мы проехали лавку, в которой еще горели свечи, а полки были завалены овощами. Двери домов были распахнуты настежь. На маленькой базарной площади одиноко стояла телега, видимо брошенная из-за сломанного колеса. Около деревенской водокачки малыш, сосавший большой палец, смотрел на нас испуганным глазенками.
– Видели малыша? – спросил Хэкет. – На обратном пути надо его забрать. Бедняжку бросили родители.
– Здесь! – Джина указала на высокую каменную арку. Ворота оказались открытыми, и мы въехали на мощенный камнями двор. Увидев Джинин кабриолет, мы поняли, что подоспели вовремя.
– Слава Богу, – облегченно вздохнула Хильда. Максвелл остановил машину, и мы вышли.
– Куда теперь? – спросил он.
– Сюда, – быстро ответила Джина и направилась к двери.
В руках Максвелла блеснул револьвер.
Слава Богу, на сей раз он вооружен. Но я медлил, думая, что бы я сделал на месте Сансевино. Если он уничтожит нас всех, он спасен. Лава сотрет Санто-Франциско с лица земли, и никто нас не найдет. Я взял Хильду за руку, желая ее удержать:
– Подождите.
Она попыталась высвободить руку:
– Чего вы боитесь?
Презрение в ее голосе уязвило меня. Я повернул ее к себе лицом:
– Мак рассказал вам обо мне?
– Да. Отпустите меня. Я должна найти моего…
– Предоставьте это Максвеллу. Если мы явимся туда всей толпой, то можем как раз угодить в это.
– Во что «это»? Отпустите меня.
– Послушайте, Сансевино приехал сюда раньше нас. Он знает, что мы последуем за ним. И если он убьет всех нас…
– Он не посмеет. Он боится.
– Он хитер, как дьявол. И жесток. Он использует вашего отца как приманку.
Она задрожала, представив себе картину, которую я только что нарисовал.
– Наверное, он приехал, чтобы убить его?
– Не думаю. Ему нужен ваш отец, чтобы торговаться с нами.
– Торговаться с нами? Я кивнул.
– Я знаю, чего он хочет. А эта вещь у меня. Видите вон ту дверь? – сказал я, показывая в дальний конец двора. – Идите и ждите меня там.
Я подошел к «фиату» и, подняв капот, отсоединил провод, идущий к мотору. То же самое я проделал с «бьюиком» Мака. Потом я подошел к Хильде:
– Если у них получится… – Я пожал плечами. - Если нет, тогда у нас есть шанс.
Двор был полон неясными тенями, которые, казалось, движутся в отблесках Везувия.
– Вы считаете меня трусом? – спросил я.
Я видел ее лицо, в полумраке оно было подобно камее. Она неотрывно смотрела на дверь, за которой находились все остальные. Потом ее рука нашла мою и крепко сжала ее. Казалось, в ожидании прошла целая вечность.
– Вернутся они когда-нибудь?
Я не мог ей ответить на этот вопрос. Просто держал ее за руку, понимая, что она сейчас чувствует, и ощущал собственное бессилие. Наконец она сказала:
– Наверное, вы правы. Что-то случилось.
Я посмотрел на часы. Было около половины шестого. Прошло уже четверть часа с того момента, когда Максвелл, Хэкет и Джина вошли в дом. Почему Сансевино не выходит к машине? Я знал почему. Он ждет, чтобы мы сделали первый шаг.
