Последний из медоваров - Кейт Андерсенн
Я шмыгнул носом и подошел к натянутым полотнам для сушки. Еще несколько дней. Несколько дней сушки, и потом можно варить затор. И ничего не придумать.
Теперь я понимал отца. Гораздо легче быть одному, чтобы сохранить вековую тайну предков. Иначе...ты становишься глиной в руках завистников. Я не имел права открывать тайну. Но еще меньше права у меня было отплатить Джен за доброту мучениями.
Ничего не оставалось, кроме как плакать. Или разбить голову о стену и обо всем забыть.
Вдруг я подумал: это ведь способ! Тогда им придется лечить меня. Вынести из подвала. И, может быть, я что-то придумаю..?
*** Джен
Я разлепила глаза с трудом, во рту привкус железа пополам со слежавшейся сухостью не давал сглотнуть как следует, и воздуха полной грудью глотнуть никак не получалось. Тело ломило, а что произошло - помню только хватку на горле, и как темнеет в глазах...
И все же - я жива. Я провела языком по губам. Как же хочется пить.
Обнаружила, что сижу на старой полупрогнившей койке, привязанная к какой-то ржавой трубе грубой бечевой. Дёрнула запястьями, но та лишь больно впилась в кожу. А труба тонко задребезжала.
Любопытно, где же я?.. Я повертела головой, и от того сделалось дурно. Да и горло саднило так, что глотать еле-еле... Локоть у Верды крепкий.
Хорошего мало: темная узкая комната в ширину лежанки, стены наполовину осыпались, квадратное оконце, в которое и голова не пролезет, оттуда дует и воняет отбросами.
Какое прекрасное приключение, Джен Вудли.
Терри. Я вспомнила! Терри Галлахер здесь, в подвале пивовара Фаррела.
Если я все еще там же, конечно.
Я снова дернулась, и вновь труба заходила ходуном. А это идея... И я продолжила дергать яростно - пусть веревки режут руки, это неважно, но, может...может, эта труба оторвется или сломается, и я буду свободна?
Но скоро я поняла...тщетно. И аж слезы навернулись на глаза. Только растерла кожу до крови, а труба, пусть и стара да скрипуча, но крепка. В кровь же испачкалась желтая лента Мэри. Желтая лента. Яркая, как солнце в зимней воде.
Лента. Я воззрилась на нее, как впервые. Это способ подать знак. Если привязать на окошко...
Только высвободить руки. Хоть одну.
Я пробежалась глазами по длине трубы. Она подходила к самому окну - экое счастье!
Я взгромоздилась на койку, упорно сползая с бечевой повыше. И вот... ладони уже на уровне окошка. Я прижалась к нему носом. Вид на задворки Табачной улицы. Ха, значит, я так и осталась в доме Фаррела. Может, Тэм придет. Нет, Тэм ТОЧНО придет! Плечом я пнула стекло, и окошко распахнулось наружу. Ох. Замёрзну вусмерть теперь, если не смогу закрыть.
Впрочем, закрыть его я обязана - иначе мой сигнал будет заметен изнутри. Я стянула узлы вдоль правой руки как можно выше, и дотянулась пальцами до рамы окна. Ленту развязала зубами и с десятой попытки мне удалось продеть ее в петлю от задвижки, продела, завязала... Ленточка Мэри затрепетала на ветру. Оставалось закрыть форточку. Едва мне удалось, надавив на петли, приблизить ее и за ржавую задвижку зубами притянуть оконную створку поближе, за дверью раздались шаги и голоса. Мужские, кстати, вперемешку с женским - Верды.
Я побыстрее скользнула вниз обратно на лежанку, едва не оторвав трубу вместе с запястьями. И решила притвориться спящей или в обмороке. На всякий случай.
***
Глава 44
*** Тэм
Заказанную кружку эля передо мной бухнула Верда собственной персоной. В качестве расплаты я бросил золотую монетку из загашника Джен в моем тюке. Этого хватит на пол-дня, чтоб никто не задавал мне вопросов.
Шапку я так и не снял.
Впрочем, Верду я - случайный клиент - и не интересовал. Она прислушивалась к шумной компании Фергюссона. Как и я.
Первый кувшин они уже распили.
Джастин здесь тоже был, а еще двое солдат, которых я не знал. И Одли, разумеется. В прошлую встречу я не обратил внимания, что у гринхолоуского лорда аккуратно подстрижены волосы и даже ногти, до оскомины аккуратные манеры и гордая выправка. Не солдатская, а...аристократская. Покрывшаяся коркой ссадина на виске ему, видимо, тоже
