Георг Борн - Дон Карлос. Том 2
Следователь с несколькими солдатами отправился к дому и, расставив часть из них у всех входов, сам в сопровождении остальных прошел во внутренние почкой.
Подойдя к дверям комнаты, где находился алькальд со своим гостем, и найдя их запертыми, он громко постучал. Никто не отвечал, в комнате царило глубокое молчание.
— Именем закона, — произнес он, — приказываю немедленно открыть!
Ответа опять не последовало. Тогда он велел солдатам выломать дверь, что сейчас же и было исполнено, но в комнате никого не оказалось; впрочем, не более чем через минуту на пороге показался алькальд, вышедший из соседней комнаты.
— Что это значит? — воскликнул он с грозным видом и, узнав стоящего перед ним следователя, прибавил надменным тоном:
— Как вы осмелились ворваться ко мне?
— Я получил приказание, сеньор, арестовать вас и советую покориться этой необходимости и не вынуждать меня к принятию насильственных мер!
— Где этот приказ? — воскликнул алькальд, бледнея от гнева.
Чиновник подал ему приказ, полученный из мадридского суда.
— Кроме того, я должен просить вас, сеньор, — продолжал следователь, — выдать человека, пришедшего к вам около часа тому назад.
— Это возмутительное насилие! Тут кроется какое-то недоразумение! Но клянусь вам, что виновник этого не заслуженного мною унижения будет строго наказан!
— Повторяю вам, сеньор, что вы должны подчиниться этому приказу, от исполнения которого я не отступлю, и еще раз прошу выдать вашего гостя!
— Но вы видите, что у меня нет никакого гостя, то есть, если кто-либо и входил в мой дом, то теперь его уже нет!
— Извините, сеньор, — ответил следователь, — выйти из дома никто-де мог, потому что дом окружен полицией уже несколько часов, у всех входов расставлена стража!
— Как! Мой дом оцеплен полицией!? — воскликнул в бешенстве алькальд. — Вы поплатитесь за эту дерзость!
— Прошу вас не забывать, сеньор, что я только исполняю свои обязанности! А чтобы доказать вам, что ваше запирательство ни к чему не ведет и ложь ваша напрасна, я скажу вам даже имя человека, вошедшего в ваш дом, — это Бартоло Арко, преступник, которого давно разыскивает полиция, чтобы передать в руки правосудия!
Алькальд сильно побледнел.
Он хотел было что-то сказать, но на первом же слове остановился, увидев, что альгвазилы вводят в комнату человека со связанными сзади руками.
— Он сопротивлялся, у него был кинжал, — сказал один из стражников, указывая на арестованного, стиснувшего зубы от злости, — и мы вынуждены были связать его!
— Итак, это действительно Бартоло Арко! — сказал следователь, узнав преступника, которого так давно разыскивало правительство. Обращаясь затем к алькальду, он прибавил: — Теперь, надеюсь, вы не будете отпираться, что укрывали человека, осужденного законом?
— Я совсем не знаю этого человека! Не знаю, преступник он или нет! — воскликнул в бешенстве алькальд. — Я требую справедливости, я требую, чтобы мне наконец объяснили, в чем меня обвиняют, что дает право на такое обращение со мной?
— Вот объяснение, которого вы требуете, — сказал следователь, вынимая из кармана и подавая ему анонимное письмо, написанное покойником, в котором говорилось о прибытии в его дом Бартоло Арко и о назначении его толедским начальником от тайного общества. — Теперь мне остается опечатать ваши бумаги и отвезти вас в Мадрид! Ваш товарищ, обвиняемый в убийстве и хищениях, тоже отправится в Мадрид, но в цепях и колодках!
При этих словах алькальд, очевидно, потерял присутствие духа, его самоуверенный и надменный вид исчез. Увидев неопровержимые улики, находящиеся в руках следователя, он понял, что запираться бесполезно и что он погиб безвозвратно.
Забыв всякую осторожность и благоразумие, он бросился было к арестанту, желая что-то шепнуть или передать ему, но следователь тотчас пресек эту попытку, получив в ответ злобный взгляд, ясно выражавший, что обличенный сановник готов был растерзать его на части, как дикий зверь.
Затем следователь велел отвести алькальда в соседнюю комнату, а Бартоло Арко — в тюрьму, и обоих держать под строжайшим караулом. Алькальд подчинился требованию чиновника, не возразив больше ни слова: Бартоло Арко немедленно был препровожден в надежную тюрьму, после чего следователь принялся обыскивать дом и рыться в бумагах, среди которых нашел множество неопровержимых доказательств того, что алькальд действительно был членом Гардунии. К несчастью, во всех этих бумагах не значилось имен остальных членов общества, но зато они обличали организацию столь тонкую, что, несмотря на ее многочисленность, несмотря на ее преступную деятельность, распространившуюся по всей стране, она оставалась незамеченной десятки лет, организацию, совершенство которой приводило в изумление самых опытных криминалистов, перед которой прежняя Гардуния казалась грубой и бессильной.
Теперь оставалось только узнать имена начальников общества, находившихся в разных провинциях и городах, и имя его главы, так называемого принципе.
Бартоло Арко и алькальд были на другой же день тайно переправлены в Мадрид, где суд немедленно принялся за рассмотрение этого интересного дела, но по-прежнему без всякой огласки, принимая все меры для сохранения его в тайне. Из бумаг алькальда, привезенных следователем, было видно, что генерал карлистских войск Доррегарай тоже принадлежит к Гардунии, это явствовало из его писем, в которых он уведомлял, что не желает больше принадлежать к обществу и оставляет его.
Суд не торопился выносить приговор Бартоло Арко, обвиняемому как в убийстве старого Моисея, так и во многих других преступлениях, обещая смягчить наказание, если он назовет главных членов общества. Мера эта оказалась действенной, и скоро он дал все требуемые от него показания. Правительство, узнав наконец имена всех начальников, распорядилось в тот же день немедленно арестовать их.
Все они, почти без исключения, попались, только принципе удалось избежать общей участи и ускользнуть от рук правосудия. Когда полиция окружила его дворец, с тем чтобы взять его, там его не оказалось, он был в отъезде, но где именно, никто из прислуги, разумеется, сообщить не мог. Правительственные власти дали предписание полиции стеречь его возвращение и никого не выпускать из дворца. И все же один преданный слуга сумел уйти и предупредить своего господина о случившемся, и таким образом граф Кортецилла спасся от преследования, пропав без вести.
В это самое время в Мадриде было получено известие от Доррегарая, в котором он объяснял, что хотя он и служит другому правительству, но готов передать преступника Балмонко в руки правосудия, что это будет лучшим доказательством того, что он сам не принадлежит к обществу Гардунии. Несомненно, этот хитрый лис, проведав каким-то образом о положении дел, поспешил открыто заявить, что не имеет ничего общего с этим ужасным братством, дававшим ему некогда огромные выгоды. Через несколько дней от него было получено еще письмо, в котором он объяснял, что во избежание всяких затруднений он приказал застрелить Балмонко и некоторых других членов общества.
