Тобайас Смоллет - Путешествие Хамфри Клинкера
В любую погоду мы с ним гуляли, ездили верхом, охотились, ловили рыбу; я убежден, что в столь влажном климате, как здесь, в Англии, постоянные телесные упражнения не меньше, чем пища, необходимы для здоровья. За истекшие двадцать два года дружба между семейством Уилсона и моим не прерывалась и не охладевала ни на час и перешла к нашим детям, что следует счесть подарком фортуны. Наши сыновья почти одних лет и нравом похожи друг на друга; они учились вместе в одной школе и в одном колледже и любят друг друга горячо.
Благодаря Уилсону свел я также знакомство с умным лекарем, проживающим в ближнем городке, и его сестра, милая девица, уже пожилая, приезжала к нам гостить на святках. Тем временем принялся я весьма рьяно заниматься моим хозяйством и в ту зиму насадил те самые рощицы, которые столь вам понравились. Что касается до соседних помещиков, то на первых порах они не причиняли мне никаких затруднений; все они уже уехали в столицу до моего переезда в имение, но летом я принял меры предосторожности, чтобы защитить себя от их вторжений. Когда к моим воротам подъезжала какая-нибудь щегольская карета, я не сказывался дома; тех же посетителей, коих вид был скромный, я принимал и, узнав их характер и обхождение, либо отвергал знакомство с ними, либо отвечал такой же учтивостью.
Словом, особы аристократические презирали меня как человека низшего по происхождению и не имеющего средств к жизни; все же мне удалось встретить немногих людей с умеренным достатком, одобрявших мой образ жизни; к нашему обществу присоединилось бы еще немало других, если бы этому не воспрепятствовали чванство, зависть и тщеславие их жен и дочерей. Ибо они одни в наш век роскоши и мотовства суть те скалы, о которые разбились и потерпели крушение все небольшие поместья.
Несколько акров земли у самого дома я оставил для себя, чтобы производить опыты по земледелию, согласно наставлениям Лиля, Тулла, Харта, Дюамеля и других авторов, писавших о сем предмете. Их теории я восполнял практическими наблюдениями фермера Бленда, который в науке управления хозяйством был моим главнейшим учителем. Словом, я полюбил деревенскую жизнь, и успехи мои далеко превзошли ожидания. Я осушил болота, выжег негодный кустарник, расчистил под пашню землю, поросшую папоротниками и вереском, а там, где ничего другого произрастать не могло, посадил кустарник. Постепенно я огородил мои фермы и учинил столько улучшений, что ныне мое имение приносит мне тысячу двести фунтов дохода в год.
Все сие время мы с женой были здоровы и сохраняли бодрость, если не считать тех редких случаев, когда наше хорошее расположение духа нарушалось тяжелыми событиями, без которых не обходится жизнь. Двое моих детей умерли от оспы еще во младенчестве, так что теперь у меня остался один сын, и на него мы возлагаем все наши надежды. Вчера он уехал навестить друга, у которого остался ночевать, но воротится к обеду. Сегодня я буду иметь удовольствие познакомить его с вами и вашим семейством и льщу себя надеждой, что вы найдете его достойным вашей благосклонности.
Либо я ослеплен отеческой любовью, либо мой сын в самом деле обладает прекрасным характером, однако же, сказать правду, он доставил нам несказанное беспокойство. Мы сосватали было его с дочерью джентльмена из соседнего графства, которая со временем должна унаследовать значительное состояние, но, по-видимому, он питал к сему союзу отвращение. Учился он тогда в Кембридже и под всякими предлогами старался оттянуть время. Мы с женой понуждали его в письмах дать решительный ответ, и вот, месяцев восемь назад, он ускользнул от своего наставника и исчез.
Прежде чем он решился на такой опрометчивый поступок, он написал мне письмо, возражал против брака и объявлял, что будет скрываться, покуда не узнает, что его родители отказываются от своих намерений возложить на него обязательства, которые сделают его на всю жизнь несчастным; при сем он указал, в какой газете и какое объявление должны мы напечатать, чтобы он мог узнать наше решение.
Вы можете легко вообразить, как были мы встревожены и огорчены сим побегом, о котором он даже не предупредил своего приятеля Чарльза Уилсона, обучавшегося в том же колледже. Мы порешили наказать его, притворившись, будто нисколько не сокрушаемся о нем, ибо мы надеялись, что он воротится по собственному почину. Но он от своего решения не отказался, покуда молодая девица не выбрала себе другого мужа; тогда только он явился, и по ходатайству Уилсона мы примирились с ним. А что, если мы с вами породнимся, поженив его на вашей племяннице, девице очаровательной? Моя жена уже полюбила ее, как родную дочь, и у меня есть предчувствие, что и сын сразу пленится ею.
— Нашему семейству ничто не могло бы любезней быть, чем сей брак, — отвечал я. — Но не могу утаить, дорогой друг, что сердце Лидди едва ли свободно… Есть одно дьявольское препятствие…
— Вы разумеете молодого странствующего комедианта в Глостере? — спросил он. — Вы удивлены, что мне это известно? Но вы еще более удивитесь, когда узнаете, что сей комедиант есть не кто иной, как сын мой Джордж Деннисон! Под такой личиной он скрывался в помрачении своем.
— Какая радость! — вскричал я. — Я буду в восторге, ежели ваше желание исполнится!
Засим мистер Деннисон уведомил меня, что его сын, воротившись к нему, признался в любви к мисс Мелфорд, племяннице мистера Брамбла из Монтмаутшира. Хотя мистеру Деннисону и не приходило на ум, что то был старинный его друг Мэтью Ллойд, однако он дал сыну рекомендательное письмо, и тот отправился разыскивать нас в Бат, в Лондон и в другие города, чтобы открыть свое имя и объявить о своем намерении. Неудача сих поисков возымела такое на него действие, что немедленно после возвращения он опасно захворал горячкой, повергнувшей его родителей в ужас и печаль. Но теперь он оправился от болезни, хотя все еще слаб и неутешен.
Тут подошел к нам мой племянник, я поведал ему обо всех обстоятельствах, пробудив в нем живейшую радость. Он объявил, что будет изо всех сил споспешествовать браку и что ему не терпится увидеть молодого мистера Деннисона, чтобы обнять его, как друга и брата.
Тем временем отец отправился предупредить свою жену, чтобы та уведомила Лидди не сразу, ибо деликатные ее нервы могут не выдержать потрясения, а я рассказал обо всем моей сестрице Табби, выразившей крайнее удивление, смешанное, мне кажется, с завистью. Хотя у нее не могло быть никаких возражений против столь удачного и выгодного брака, но она колебалась дать согласие под предлогом, будто жених и невеста слишком молоды и неопытны. Впрочем, посовещавшись с лейтенантом Лисмахаго, она изъявила согласие.
