Ксавье де Монтепен - Месть Шивы (Индийские тайны с их кознями и преступлениями) Книга 1
— Нет, — отвечал сэр Джордж, — мои руки и ноги оцепенели от длительного сна. я пойду пешком. Дай знак — и в дорогу!
Караван двинулся. Носильщики шли впереди, за ними следовал молодой англичанин с Казилем, а Стоп, по обыкновению, гарцевал сзади, замыкая шествие.
Продвигались быстро и молча. Казиль говорил только тогда, когда его спрашивали, а Джордж Малькольм, ушедший в воспоминания о странном сновидении, не произносил ни слова. Наконец, он решил отогнать навязчивые мысли и подозвал Казиля:
— Что вам угодно, господин? — спросил индус.
— Ты несколько раз упоминал, что мой отец, сэр Джон Малькольм, спас тебя от смерти.
— Да, господин, это правда.
— Расскажи мне, пожалуйста, как это случилось.
— С большим удовольствием. Тем более, мне приятно повиноваться вам, так как мое сердце переполнено благодарностью сэру Джону Малькольму, моему спасителю и благодетелю, почти моему отцу…
Глава 7. Рассказ Казиля
Джордж Малькольм взял Казиля за руку и крепко пожал се.
— Рассказывай, дитя мое, твой рассказ осчастливит нас обоих.
— Это случилось два года тому назад, мне исполнилось двенадцать лет. Однажды мне вздумалось пойти поудить рыбу, похожую на живые цветы.
— Карпов?
— Мы не так ее называем, — ответил юноша. Затем, произнеся какое–то странное название, продолжал:
— Эта рыба находится около берегов, покрытых лесами. В особенности ее много в Ганге, около Рамгаратского леса, находящегося в трех милях от Бенареса…
Имея при себе удочку и мух, я покинул Бенарес на рассвете и через два часа был уже на опушке леса. Не отдыхая ни минуты, принялся удить рыбу, но мне не удалось поймать ни одной.
Тогда я отправился вдоль берега, но все было напрасно. Вскоре я обнаружил около одного из деревьев рыбацкую лодку. Мне пришло в голову воспользоваться ею. Недолго думая, я выполнил задуманное, сел в лодку и поплыл на середину Ганга. Рыба там попадалась ежеминутно, два или три часа прошли незаметно, рука моя устала, и я решил вернуться в Бенарес.
В тот момент, когда я убирал удочку, лодка вдруг обо что–то ударилась. Я оглянулся, чтобы рассмотреть предмет, о который ударилась лодка. Сначала я подумал, что это бревно. Но обман длился недолго, передо мной появилось страшное чудовище с громадной головой, острыми зубами и круглыми глазами, взгляд которых никогда не забуду. Это был самый ужасный обитатель Ганга — кайман.
Я редко испытываю страх, господин, и хотя тогда я был совсем ребенком, мне не раз приходилось встречаться лицом к лицу с опасностью. Но тут, признаюсь, увидел рядом с собой такое чудовище, которое индусы боятся больше всего, я задрожал всем телом.
— Мне кажется, — прервал его сэр Джордж, — что и самый храбрый человек не сохранил бы хладнокровия и присутствия духа, оказавшись на твоем месте.
— Однако я не совсем потерял голову, — продолжал Казиль, — я решил спасаться бегством, бросив кайману свою удочку. Пока кайман грыз ее, я схватил весло и, напрягая все силы, начал грести к берегу.
Кайман погнался за мной. Опасность придает мужество, и вначале мне казалось, что я оторвался от него. Но сильный толчок лишил меня весла. Чудовище схватило его после того, как покончило с удочкой.
Джордж Малькольм вскрикнул, показывая этим, насколько рассказ мальчика заинтересовал его.
— Без весла о бегстве нечего было и думать, — продолжал Казиль, — мне оставалось только с покорностью ожидать смерти… Я стал на колени и призвал на помощь Вишну — бога–создателя, доброго бога, врага Шивы — бога зла…
Лодка колыхалась на спокойных водах Ганга, кайман старался перевернуть ее, но ему это не удавалось… Вдруг чудовище, утомившись, нырнуло и исчезло. Я считал себя уже спасенным и благодарил Вишну за услышанную молитву, когда мой враг снова показался над водой. Не мешкая ни минуты, он бросился на лодку и опрокинул ее. Все это произошло мгновенно, значительно быстрее, чем длится мой рассказ. Я очутился в реке. И хотя плавал неплохо, но хорошо понимал, что избежать зубов каймана не смогу и меня уже ничто не спасет. Однако несмотря такую прискорбную уверенность, инстинкт самосохранения одержал верх. Схватившись за киль, я начал кричать душераздирающим голосом.
Кайман, удивленный новой обстановкой, начал вертеться вокруг меня, испуская зловонный запах мускуса, создавая брызги своим длинным хвостом и с каждым мгновением приближаясь ко мне. Я продолжал отчаянно кричать, почти не различая берега сквозь непроницаемую пелену. Вдруг туман рассеялся. Кто–то услышал мой зов о помощи и теперь кричал мне: «Мужайся, дитя мое, я спасу тебя!»
Сознание того, что я не одинок, вернуло мне силы. Оглянувшись, я увидел на берегу Ганга человека, сидящего на лошади. Он безуспешно пытался заставить ее броситься в реку. Лошадь вся покрылась пеной и сопротивлялась, поднималась на дыбы и, казалось, вот–вот опрокинется на спину. Борьба между человеком и животным длилась несколько минут. Наконец незнакомец одержал победу. Усмиренная лошадь прыгнула в реку и, направляемая железной рукой, быстро поплыла к лодке.
Кайман, увидев новую добычу, более достойную его аппетита, бросил меня и направился к смельчаку. Всадник ожидал чудовище, которое, заскрежетав зубами, бросилось на него. Он вонзил кинжал в пасть так, что побежденный кайман уже не мог закрыть ее. Затем мой спаситель вытащил пистолет и, прицелившись, выстрелил в глаз чудовища, которое сразу же погрузилось в воду, но вскоре всплыло на поверхность кверху брюхом. Солнце осветило белую кожу его живота и серебряную чешую…
Кайман погиб! Господин подъехал ко мне… Я чувствовал, что силы покидают меня, глаза закрываются, а сердце перестает биться.
— Ты спасен, мой мальчик! — сказал незнакомец таким добрым, ласковым голосом, что силы вновь вернулись ко мне. — Ничего не бойся, поедем со мной!
Сказав это, он взял меня на руки, посадил на лошадь и вернулся на берег…
… … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … …
Казиль помолчал некоторое время, потом отер рукой слезу, застывшую на его длинных бархатных ресницах, и прибавил:
— Господин, всадник, рисковавший жизнью для спасения неизвестного ребенка, не принадлежавшего к его племени и религии, был сэр Джон Малькольм, ваш отец!
— Мой благородный отец! — прошептал молодой англичанин. — О, он — настоящий герой! Он считает самопожертвование самым естественным делом!
— Теперь вы можете понять, как сильно я люблю его, — продолжал Казиль, — и всех, кто ему дорог.
— Казиль, дитя мое, — спросил Джордж, — жива ли твоя мать?
Маленький индус покачал головой.
