Александр Кердан - Камень духов
– …местные индейцы – существа довольно дикие и тупые, – разглагольствовал Герера. – Обучать их любой, самой примитивной работе, на полях или же какому-то ремеслу – это попусту тратить время и силы… Представьте, сеньоры: дикари, которые попадают к нам в миссии в самом раннем возрасте, к зрелости едва способны освоить пару десятков слов по-испански. Без кнута они не сделают ни шага!
– Кнут, сеньор Гомес, не всегда лучший учитель… – возразил русский лейтенант. – К тому же мне кажется, вы несколько преувеличиваете неспособность индейцев к обучению… Безделицы, сработанные здешними туземцами, кои мне доводилось держать в руках, изящны и несомненно свидетельствуют о наличии у индейцев художественного вкуса и ремесленных традиций. Тупому существу, как вы изволили выразиться, такое создать не под силу.
– Считайте, как вам угодно! – неожиданно вспылил Герера, словно только и дожидался случая. Он взялся за рукоять палаша, своим видом показывая нежелание даже в мелочах соглашаться с русским.
Вмешался подоспевший дон Луис. Он дружески, как будущего родственника, похлопал по плечу Гереру, но в споре принял сторону дона Деметрио:
– Думаю, дорогой Гомес, наш гость в чем-то прав… Среди индейцев встречается немало умных и хитрых бестий! Взять хотя бы Помпонио… Этого слабоумным никак не назовешь…
Мария уловила в словах кузена гордость. Впрочем, вполне понятную. Ведь это он поймал знаменитого разбойника и привел его в президию. А дон Луис тем временем продолжал:
– Кстати, сеньоры, может быть, вы желаете увидеть этот экземпляр? Поверьте, он того стоит. Я несколько месяцев гонялся за ним по прерии, прежде чем сумел настичь, и то благодаря одной случайности…
– Отчего же не посмотреть… – улыбнулся Луису русский, но тут же оговорился: – Только скажите, сеньор капитан, успеем ли мы засветло добраться до миссии Сан-Франциско? Честно говоря, не хотелось бы еще одну ночь провести под открытым небом, да и наши беглецы вряд ли будут нас дожидаться…
– Не волнуйтесь, дон Деметрио, отец, во избежание недоразумений со святыми отцами, поручил мне сопровождать вас до самой миссии и оказывать вам всяческую помощь.
– Но мы и так доставили вам немало беспокойства…
– Ну что вы, сеньор, мы же ваши должники. Вы спасли мою кузину и невесту сеньора Гереры… Верно я говорю, Гомес?
Герера что-то буркнул в ответ. А русский снова улыбнулся собеседникам (ах, до чего же милая у него улыбка!):
– Что ж, если вы, дон Луис, утверждаете, что зрелище будет интересным, мы готовы.
Мужчины направились к тюрьме, находившейся здесь же, во внутреннем дворе президии. Мария, стараясь по-прежнему оставаться незамеченной, последовала за ними.
Тюрьмой в Сан-Франциско назывались несколько железных клеток, расположенных прямо под открытым небом. Клетки обычно пустовали, так как потенциальных узников – индейцев – в президии почти не было, за исключением трех-четырех человек прислуги. В миссиях же, где жили краснокожие пеоны и вакеро имелись собственные клетки. Но случай с Помпонио особый. Его – и это понимала Мария – держать под замком в какой-нибудь миссии было нельзя. Индейцы, для которых этот разбойник был героем и защитником, тут же поднимут мятеж и освободят его. Именно поэтому дядя и поместил Помпонио в президии.
Мария вместе с Луисом и кузинами уже ходила посмотреть на пленника, снискавшего себе славу кровожадного и неуловимого преступника. Вид Помпонио разочаровал сеньориту. Обычный индеец лет тридцати, невысокого роста, хотя и крепкого телосложения. Одет в грубую домотканую рубаху до колен, какую обычно носят пеоны. Мария и прежде встречала таких, когда бывала в Сан-Хосе у своего духовника. И хотя подруги – дочери местных гидальго, рассказывавшие о Помпонио такое, от чего холодело внутри, – в каждый свой приезд в президию ходили поглазеть на разбойника, Мария им компанию составить отказывалась. К тому же от тюрьмы исходило зловоние, добавляющее к нежеланию видеть заключенного еще и чувство обыкновенной брезгливости.
Но тут любопытство пересилило. Мария обогнула казарму, за которой находилась cárcel, и увидела, как по приказу Луиса караульный отворил замок и гости вошли в клетку, где на земляном полу невозмутимо сидел индеец.
Офицеры приблизились к Помпонио и заслонили его от Марии. Что происходило в клетке, она увидеть так и не смогла. Из-за далекого расстояния не услышала, о чем они говорили с индейцем. Прошло несколько томительных для девушки минут, прежде чем мужчины покинули узилище и направились к боковому выходу из президии, где уже толпились русские матросы вперемешку с рейтарами. Они только что поели за общим столом и теперь в ожидании начальников пустили по кругу несколько трубок с местным табаком. При появлении офицеров загудела боцманская дудка, созывая русских в строй. Вслед за ней раздались команды на родном для Марии языке. Коноводы подвели Луису и русским офицерам лошадей.
«Неужели он так и уедет, не попрощавшись со мной?» Но дон Деметрио оглянулся и посмотрел в сторону комендантского дома так, словно ждал кого-то. Девушке показалось, что лицо у него грустное. «Значит, он помнит про меня!» – ей захотелось тотчас выйти из укрытия. Но она не решилась. А русский, так и не найдя взглядом ту, которую искал (Мария была уверена, что именно ее!), отдал команду матросам и тронул поводья. Проезжая мимо Гереры, он приложил руку к треуголке и, кинув прощальный взгляд на дом, вместе со своим товарищем и Луисом выехал за ворота.
На сердце у Марии стало холодно и сиро. «А что, если мы и в самом деле больше никогда не встретимся?» Слезы навернулись на глаза сеньориты. Ей захотелось вскочить на коня и помчаться вслед за доном Деметрио, чтобы никогда не расставаться с ним. Ах, если бы это зависело только от нее, Мария и пешком отправилась бы за сероглазым лейтенантом, но… Есть еще дядя с его взглядами на жизнь, есть клятва, данная Гомесу.
«Гомес! О нем совсем не хочется думать теперь… – Мария смахнула со щеки слезинку. – Почему, обретая что-нибудь настоящее, мы это тут же теряем?»
Она могла бы долго еще предаваться грустным размышлениям, но ее внимание привлек Герера. Проводив отряд тяжелым взглядом, жених повернулся на каблуках и, звеня огромными мексиканскими шпорами, зашагал в глубь двора. Марии не хотелось попадаться ему на глаза. Она отступила в сторону сада. Через некоторое время сеньорита вернулась к казарме и выглянула из-за угла. Каково же было ее удивление, когда она увидела Гомеса в клетке Помпонио. Он мирно беседовал с пленным разбойником.
