Без пощады - Майн Рид
Во все это время Сегэн сильно волновался, тревожно и нетерпеливо ожидая результата.
— Ну, сударь, — сказал наконец Эль Соль, — вы отделались на этот раз очень счастливо! Наверное, у врага были и боевые стрелы в колчане, а те отнюдь не так безвредны. Но, к вашему счастью, он второпях выхватил охотничью стрелу.
Вздохнувший с облегчением Галлер безмолвно указал на другую стрелу, которая прежде пролетела сквозь его волосы над ухом и теперь валялась невдалеке на земле. Эль Соль подошел и поднял ее.
— Посмотрим, — сказал он, приступая к такому же исследованию. — Вот видите, я был прав! — воскликнул он через несколько секунд. — Посмотрите, как позеленело острие. Возблагодарите ваших святых за то, что не эта попала вам в руку, иначе понадобились бы соединенные усилия доктора и мои, все наши познания и наше искусство, чтобы спасти вас.
Искусные руки доктора быстро справились с перевязкой легкой раны Галлера; так же быстро уложен был на мула и привязан знатный пленник, и все направились обратно к ручью для серьезного совещания, необходимость которого была вызвана последними событиями.
Как только они прибыли на место своей прежней засады, одного из охотников отрядили на вершину скалы: он должен был поднять тревогу в случае, если бы разглядел приближающихся индейцев. Остальные сошли с лошадей и расположились вокруг своего предводителя.
18. ХИТРОСТЬ БЕЗУХОГО
Сегэн заговорил не сразу. Молча и сосредоточенно обдумывал он план дальнейшего поведения, и никто из охотников не решался прервать его размышления.
— Товарищи! — начал он наконец. — То, что мы сделали, может иметь для нас роковые последствия. Но что делать? Избегнуть этого было нельзя. Теперь нам остается изменить наши планы. Индейцы этого так не оставят; они, несомненно, вернутся на поиски нашего пленника и не бросят поисков, хотя бы им из-за этого пришлось пройти обратно весь путь, до самой своей родины. Что же тогда с нами будет? Наши сидят теперь, укрывшись в Мескитских горах; они не могут ни сюда прийти, к Пиннонским горам, ни уйти какой-либо военной тропой, так как следы их были бы непременно обнаружены.
— Почему же нам не отправиться туда к ним и затем не пойти через старые рудники? Таким образом мы не попадем на военную тропу, — предложил канадец Годэ.
— Нет, это не годится, — возразил один мексиканец. — Дорога через старые рудники так далеко отсюда, что мы непременно наткнемся на навахо, которые к тому времени придут в свой город. Ну, а что из этого может выйти, это всем нам ясно: немногие из нас уцелеют.
— Почему же мы непременно на них наткнемся? — угрюмо возразил Годэ. — Когда они убедятся, что их предводитель не возвращался в город, они ведь там не останутся, а мы можем снова переждать их отъезд.
— Конечно, они там не останутся, — сказал Сегэн. — Но они вернутся несомненно по военной дороге. Я хорошо знаю местность вокруг рудников; там совсем нет дичи, у нас не будет провизии, так что эта дорога для нас невозможна.
После непродолжительной паузы он произнес раздумчиво и мрачно:
— Итак, у нас нет другого исхода, как отправиться все же военной тропой до Приэто. Будь что будет! Или же мы должны совсем отказаться от своего предприятия.
Сегэн снова умолк и обвел вопросительным взглядом всех товарищей, как бы желая спросить без слов, не предложит ли кто-нибудь иной план. При этом взгляд его упал на старого Рубэ, сидевшего на траве и проводившего для развлечения своим огромным ножом крестообразные борозды по земле. Тут только вспомнил Сегэн, что старый зверолов еще ни словом не вмешался в общее совещание, и с возгоревшейся надеждой на необыкновенный опыт старика обратился к нему:
— Нуте-ка, Рубэ, не предложите ли вы нам какой-нибудь возможный выход? Я сознаюсь, что ничего придумать не могу.
При словах Сегэна глаза всех обратились на старика. Не без некоторого тщеславного удовольствия — вполне, впрочем, законного — старик тотчас заговорил, как будто только и ждал этого обращения к нему.
— Что ж, капитан, я выскажу свою мысль. Хороша ли они, нет ли, но если вы ее примете, — в течение следующей недели нас не выследит ни одна собака, ни из апачей, ни из навахо. Отрежьте мне уши, если я ошибаюсь!
Эта шутка была одной из излюбленных острот старика, и все засмеялись. Сам Сегэн не мог удержаться от улыбки, предлагая Рубэ продолжать.
— Во-первых, — заговорил Рубэ, — они отправятся на поиски нашего пленника не ранее как через два дня, потому что он у них только второй предводитель, и они без труда могут справиться и без него. Но они не придут еще и через два дня — вот почему. Индеец забыл свой белый лук. Мы все тут знаем, что в глазах дикарей это — большой позор. Ввиду этого я твердо уверен, что он запретил своим следовать за собой из боязни, чтобы кто-нибудь из них не узнал, куда и зачем он отправился. Если бы ему было все равно, узнают ли они это или нет, ему незачем было бы утруждаться самому, он послал бы кого-нибудь другого. Так представляется мне дело, капитан.
— И возможно, что вы правы, — ответил Сегэн. — Продолжайте, Рубэ.
— Но я отнюдь не думаю, что они могут так-таки совсем оставить мысль о своем предводителе. Напротив, я совершенно уверен, что, по крайней мере, половина его племени отправится разыскивать его. Но пока они придут для водопоя вот сюда, к Пиннонскому ключу, пройдет, наверное, полных три дня, а может быть, и все четыре.
— Но уже на следующий день они нападут на наши следы?
— Не нападут, — уверенно сказал Рубэ.
— Как же мы можем помешать этому? — спросил изумленный Сегэн.
— Да так, что наведем их на
