Райнер Шрёдер - Амулет воинов пустыни
С утра Беатриса и Элоиза сменили свои мужские костюмы на изысканную одежду, которую рыцари приобрели еще в порту Зефира Магна. Вечером тамплиеры собрались в одной из отведенных им комнат, чтобы обсудить планы на будущее. Герольт и Мак-Айвор сидели в двух огромных деревянных бадьях и наслаждались купанием в мыльной горячей воде, сдобренной душистыми веществами.
Деньги на эту роскошь были получены за двух буланых лошадей. Рыцари продали их незадолго до прибытия в Клервиль на ярмарке в большой деревне. Там же путники и остановились для отдыха. Хотя за лошадей они получили несколько меньше, чем те на самом деле стоили, никому, даже Тарику, не пришло в голову торговаться с покупателем — степенным зажиточным крестьянином. Уже ранним утром, когда схватка с искарисами завершилась, рыцарям стало ясно, что верховые лошади им больше не понадобятся. А до Клервиля все они могли добраться и в карете.
Сейчас рыцари обсуждали планы на следующее утро.
— Совершенно ясно, что все вместе мы не сможем незаметно войти в Париж через городские ворота, — сказал Мак-Айвор. Со двора лесоторговца доносились крики. Там два помощника хозяина грузили на телегу бревна.
Морис, стоявший у окна, обернулся к товарищам.
— Верно, — согласился он. — После поражения, которое мы нанесли сегодня искарисам, наши враги соберут все силы, чтобы не дать нам подъехать к парижскому замку тамплиеров.
— Своих сил им может показаться мало, — с тревогой произнес Мак-Айвор. — Их предводитель мог пригнать в Париж и чужеземных воинов. Он сделает все, чтобы использовать последнюю возможность перехватить священную чашу.
Герольт кивнул.
— Поэтому сейчас они караулят нас у всех ворот города.
— Как же нам тогда пронести Святой Грааль в замок? — спросил Мак-Айвор. — Разделиться и поодиночке пройти через четыре разных входа в Париж мы не рискнем. Поручить охрану священной чаши только одному из нас было бы безответственно. Напасть на одного прохожего и ограбить его очень просто. Искарисов не испугает необходимость сделать это среди бела дня, на глазах у многих людей. Как же нам быть?
— По-моему, все очень просто, — сказал Герольт. — Мы вовсе не должны ехать в Париж одни.
— Правильно! — крикнул Морис. — Все, что нам нужно, — это отряд хорошо вооруженных тамплиеров, который проводит нас в город!
Мак-Айвор улыбнулся.
— Такой отряд должен состоять человек из пятидесяти, не меньше. Где же нам найти столько братьев-тамплиеров?
— Конечно же, в их парижском замке, — ответил Герольт.
Тарик хлопнул себя по лбу ладонью.
— Правильно! Один из нас должен добраться до замка и встретиться с Антуаном де Сент-Арманом. Надо будет всего лишь показать ему свою печать и письмо от аббата Виллара. И тогда де Сент-Арман позаботится о том, чтобы прислать в Клервиль отряд. Предлагаю отправить в Париж меня.
— Спокойно, друг мой, — остановил его Морис. — Меня эти лавры тоже украсят. В Париж поеду я.
Дабы не спорить понапрасну, рыцари решили бросить жребий. Из числа претендентов тут же был исключен Мак-Айвор. Путника с железным колпачком на глазу и с рыжей косой в оплетке из серебряных нитей любой искарис смог бы заметить сразу, даже если бы рыцарь переоделся.
Удача выпала Морису. Тот уже знал, как ему обмануть искарисов, которые расставили сети у городских ворот.
— Похоже, лесоторговец завтра отправляет свою телегу в Париж, — сказал он. — Я попробую с ним потолковать. Возможно, этот человек согласится довезти и меня. А может, даже доверит мне вожжи. Слава Богу, наш кошелек снова полон. Думаю, за пару серебряных монет все можно будет устроить.
Вскоре Морис вернулся от лесоторговца с хорошими новостями. Уговаривать этого дельца не пришлось — достаточно было показать ему две монеты. От такого выгодного предложения лесоторговец отказаться не смог. Он даже не стал интересоваться причиной, по которой Морис захотел въехать в Париж на козлах его телеги.
Утром следующего дня рыцари и сестры Гранвиль наблюдали за отбытием Мориса, стоя у окна. Свой меч, от которого заранее отвинтили тайную печать хранителя Грааля, француз оставил на попечение друзей. Кроме печати, рыцарь взял с собой и письмо аббата Виллара, которое обязывало каждого комтура и даже великого магистра ордена тамплиеров немедленно оказывать хранителям Грааля всяческое содействие.
Одеждой Морис ничем не отличался от обычного извозчика. Его старая войлочная шляпа с опущенными полями казалась старым горшком. Кафтан со множеством заплаток дополнило намотанное на шею француза теплое тряпье — типичный мещанин из парижского предместья.
— Почему именно Морис всегда должен таскать для нас угли из костра? — тихо пожаловалась Беатриса, когда повозка лесоторговца выехала со двора лесоторговца и направилась в сторону Парижа.
Рыцари переглянулись.
— Наверное, потому, что без отважного Мориса мы были бы беспомощны, как корабль без мачт и кормила, — пряча улыбку, ответил Мак-Айвор.
Тарик кивнул.
— Ты попал в самую точку, Железный Глаз. Еще отец дал мне когда-то мудрый совет: «Сначала выбери попутчика, а уж потом путь». Ничего не поделаешь, — театрально вздохнул он. — Орехи всегда достаются беззубым. Ну да ладно. Бог даст, Морис их для нас разгрызет.
Ожидание и неизвестность оказались для Герольта и его друзей тяжелым испытанием. Рыцари пытались найти силы в молитвах. Но простоять на коленях долго они не смогли. Вскоре тамплиеры уже беспокойно мерили комнату шагами. То и дело они подходили к окну и поглядывали на дорогу, хотя знали, что так быстро Морис вернуться не может.
Прошли четыре часа, наполненные тревогой за брата-тамплиера. Это время показалось рыцарям длиннее целого дня. И вдруг раздался возглас Тарика, стоявшего у окна:
— Морис! Он едет верхом!
20
Герольт и Мак-Айвор бросились к окну и чуть не ударились лбами. Представшая перед рыцарями картина вызвала восторг в их сердцах. Никакие искарисы им теперь не были страшны. Смеясь от радости, рыцари хлопали друг друга по плечам, и все никак не могли насытиться величественным зрелищем, развернувшимся перед их глазами.
Со стороны Парижа к постоялому двору приближались тяжело вооруженные всадники-тамплиеры. Морис привел в Клервиль никак не менее восьми десятков воинов-монахов! Зимнее солнце сверкало на клинках мечей, на секирах, на остриях поднятых к небу копий. Все рыцари были одеты в белые балахоны с красными крестами на груди. Помня о своем достоинстве, всадники смотрели только вперед. Холодное, равнодушное выражение их лиц граничило с гордостью.
