Александр Дюма - Двадцать лет спустя (часть вторая)
— Даю вам слово Мазарини! Надеюсь, я еще Мазарини и останусь им всегда.
— Гм! — пробормотал д’Артаньян. — Я слыхал про одного Мазарини, который плохо соблюдал свои клятвы, и боюсь, не был ли он одним из предков вашего преосвященства.
— Вы очень умны, господин д’Артаньян, — сказал Мазарини, — и мне крайне досадно, что я поссорился с вами.
— Давайте мириться, монсеньор, я только этого и хочу.
— Ну а если я устрою так, что вы самым ощутимым, самым осязательным образом очутитесь на свободе? — спросил Мазарини.
— А, это другое дело, — сказал Портос.
— Посмотрим, — сказал Атос.
— Посмотрим, — повторил за ним д’Артаньян.
— Так вы согласны? — спросил кардинал.
— Объясните нам сначала ваш план, монсеньор, и мы тогда посмотрим.
— Обратите внимание, господа, на то, что вы крепко заперты.
— Вам хорошо известно, монсеньор, — сказал д’Артаньян, — что у нас все же остается последний выход из положения.
— Какой?
— Умереть вместе с вами.
Мазарини задрожал.
— Слушайте, — сказал он, — в конце коридора есть дверь, ключ от которой у меня. Дверь эта ведет в парк. Берите ключ и уходите. Вы смелы, вы сильны, вы вооружены. Повернув налево, в ста шагах от этой двери вы увидите стену парка. Перелезьте через нее; в три прыжка вы очутитесь на большой дороге и будете свободны. Я знаю вас слишком хорошо и уверен, что если на вас нападут, это не послужит препятствием к вашему бегству.
— Ну вот, наконец-то вы заговорили, монсеньор, — сказал д’Артаньян. — Где же ключ, который вы хотели нам предложить?
— Вот он.
— Не будете ли вы так добры, монсеньор, сами провести нас до этой двери?
— С большим удовольствием, — сказал министр, — если это может успокоить вас.
И Мазарини, не рассчитывавший отделаться так дешево, радостно направился по коридору и отпер дверь.
Она действительно выходила в парк. Трое беглецов в этом тотчас же убедились по ночному ветру, ворвавшемуся в коридор и засыпавшему их снегом.
— Ах, черт возьми! — воскликнул д’Артаньян. — Какая ужасная ночь, монсеньор. Мы не знаем местности и одни ни за что не найдем дороги. Раз уж ваше преосвященство привели нас сюда, то сделайте еще несколько шагов… проведите нас до стены…
— Хорошо, — сказал кардинал.
И, свернув налево, он быстрыми шагами направился к ограде; вскоре все четверо были возле нее.
— Вы удовлетворены, господа? — спросил Мазарини.
— Разумеется. Мы не так уж требовательны. Черт возьми, какая честь! Троих бедных дворян провожает князь церкви! Кстати, монсеньор, вы только что говорили, что мы смелы, сильны и вооружены?
— Да.
— Вы ошиблись: вооруженных только двое — господин дю Валлон и я. У графа де Ла Фер нет оружия, а если мы наткнемся на патруль, нам придется защищаться.
— Совершенно верно.
— Но где же нам взять шпагу? — спросил Портос.
— Его преосвященство, — сказал д’Артаньян, — уступит графу свою: она ему совершенно не нужна.
— С удовольствием, — сказал кардинал. — Я даже прошу господина графа сохранить ее на память обо мне.
— Не правда ли, как это любезно, граф? — сказал д’Артаньян.
— Я обещаю монсеньору, — ответил Атос, — никогда не расставаться с нею.
— Обмен любезностями, как это трогательно! Вы тронуты до слез, не правда ли, Портос?
— Да, — сказал Портос, — только я не знаю, от умиления у меня слезы или от ветра. Пожалуй, все-таки от ветра.
— Теперь влезайте на стену, Атос, — сказал д’Артаньян, — и живее.
Атос с помощью Портоса, подсадившего его, как перышко взлетел на ограду.
— Теперь прыгайте, Атос.
Атос соскочил со стены и скрылся из глаз своих друзей, очутившись по ту сторону.
— Спрыгнули? — спросил д’Артаньян.
— Да.
— Благополучно?
— Цел и невредим.
— Портос, присмотрите за кардиналом, пока я не влезу на стену. Нет, мне не надо вашей помощи, я справлюсь и сам. Следите только за кардиналом.
— Я слежу, — сказал Портос. — Ну, что же вы?
— Вы правы, это труднее, чем я думал. Подставьте мне спину, но не отпускайте кардинала.
— Я его держу.
Портос подставил спину, и д’Артаньян мигом оказался на стене.
Мазарини принужденно рассмеялся.
— Вы влезли? — спросил Портос.
— Да, мой друг, а теперь…
— А теперь что?
— Теперь давайте мне сюда кардинала, а если он только пикнет, придушите его.
Мазарини чуть не вскрикнул, но Портос двумя руками стиснул его, приподнял с земли и передал д’Артаньяну, который подхватил его за шиворот и посадил рядом с собою.
— Сию же минуту прыгайте вниз, — сказал он ему угрожающим тоном, — туда к господину де Ла Фер, или я убью вас, честное слово дворянина.
— Господин д’Артаньян! — воскликнул Мазарини. — Вы нарушаете ваше обещание!
— Я? А что я обещал вам, монсеньор?
Мазарини застонал.
— Благодаря мне вы получили свободу, — сказал он. — Ваша свобода — мой выкуп.
— Согласен. Ну а выкуп за те несметные сокровища, которые хранятся в оранжерее, под землей, и к которым можно проникнуть, нажав пружину в стене и таким образом отодвинув кадку, под которой находится винтовая лестница? Ведь эти богатства какого-нибудь выкупа да стоят, не правда ли?
— Боже! — воскликнул, задыхаясь, Мазарини, с мольбой складывая руки. — Творец милосердный! Я пропал!
Не обращая внимания на его стоны, д’Артаньян взял его под мышки и тихонько спустил на руки Атосу, который невозмутимо стоял внизу у стены. Потом, обернувшись к Портосу, сказал ему:
— Ухватитесь за мою руку: я держусь за стену.
Портос сделал усилие, от которого стена задрожала, и, в свою очередь, вскарабкался наверх.
— Я все не понимал, — сказал он, — а теперь понял. Очень забавно!
— Вы находите? — спросил д’Артаньян. — Тем лучше. Но чтобы это было забавно до конца, не будем терять время.
И с этими словами он соскочил со стены на землю. Портос последовал его примеру.
— Эскортируйте господина кардинала, господа, — сказал д’Артаньян, — а я пойду первым.
И, обнажив шпагу, гасконец пошел вперед.
— Монсеньор, — спросил он, оборачиваясь к кардиналу, — в какую сторону надо идти, чтобы выйти на большую дорогу? Подумайте хорошенько, прежде чем ответить, потому что если вы ошибетесь, это может иметь самые неприятные последствия не только для нас, но и для вашего преосвященства.
— Идите вдоль стены, и вы не ошибетесь дорогой.
Трое друзей пошли еще быстрее, но вскоре должны были замедлить шаг: несмотря на все свои усилия, кардинал не поспевал за ними.
